— Лерочка, какое красивое платье! Тебе очень идет!
Елена шмыгнула носом, но решила, что реветь не время. Дочери нужна была помощь с выбором свадебного платья.
— Мам, оно именно такое, как я и хотела! Не вычурное совсем. Мне нравятся эти строгие линии и ткань. Берем?
— Тебе решать! – Елена чуть тронула дочь за плечо, прося повернуться. – Красавица моя…
Зеркало не врало. Девушка, стоявшая перед ним, и впрямь была красива. Той яркой, броской, южной жгучей красотой, которая не шепчет, а кричит о том, в носителе ее жизни не меньше, чем красок, щедро растраченных природой на то, чтобы показать миру всю прелесть молодости и очарования.
Тоненькая фигурка, темные волосы и карие глаза словно повторили женщину, которая любовалась на эту красоту, пытаясь сдержать слезы и вспоминая, как сложно ей далось желание стать матерью.
Елена детей не хотела. Совсем.
Не мечтала об этом, когда была маленькой и подружки звали ее поиграть в дочки-матери. Отмахивалась от девчонок, и убегала гонять мячик с мальчишками и лазить по деревьям. Ей вообще были не интересны девчачьи компании. Обидки, выяснения отношений, дружу-не дружу… Это было так скучно, что Лена лишь хохотала, когда слышала от кого-то из подруг такие претензии в свой адрес и предпочитала проводить время на футбольном поле, где все было просто и понятно.
Как ни пытались бабушка и мама приучить ее к «девичьим делам» – Леночка не давалась. Отчаянно зевала, путая нитки и поминутно роняя на пол спицы, когда бабушка пыталась научить ее вязать, и могла часами возиться с одним-единственным кусочком теста, выданным мамой, пока та умудрялась не только наделать бесчисленное множество маленьких, с мизинчик, пирожков, которые так любил отец Лены, но и приготовить большой «семейный» обед, обязательный для воскресного дня.
Лена долго не понимала смысла этой традиции проводить свой выходной у плиты. Но ее маме, похоже, это нравилось. Она умела и любила готовить, а уж собрать вокруг большого стола родственников для нее было сродни выходу на сцену. В семье Лены никто из женщин не владел ножом и поварешкой так, как ее мать. И потому, всякий такой обед становился поводом для обсуждения и восхищения на долгое время. Женская часть семейства просила у Леночкиной мамы рецепты и просила научить готовить то или иное блюдо, а мужская часть молча уплетала все, что было не приколочено к столу, а потом откидывалась на спинки стульев и выдыхала: «Спасибо!». И эта короткая благодарность была для Лениной мамы лучшей музыкой на свете.
По воскресеньям в их доме собиралась вся семья. Приходили бабушки и дедушки, приезжали тетки с детьми, и большой овальный стол, сделанный когда-то прадедом Елены, почему-то удивительным образом становился будто бы даже больше, чем был на самом деле. Вокруг него усаживались старшие и начинался неспешный разговор о том о сем, который изредка прерывался какой-нибудь песней, которую подхватывали все – и взрослые, и дети.
Лена любила своих двоюродных и троюродных братьев и сестер, охотно пела вместе со всеми и отдавала должное маминому кулинарному таланту, но с облегчением выдыхала, когда гости расходились и в доме становилось тихо. Она мыла посуду, что было единственным занятием из домашних обязанностей, которое хоть немного нравилось ей, а потом усаживалась в углу с книжкой. Но не читала, а слушала, как переговариваются родители, вспоминая события дня, или как тихо поет за окнами дождь. Это время было для нее самым любимым. Тишина, родители рядом, и дом, в котором так уютно и тепло, что кажется, будто так было всегда и будет вечно.
Увы, но время иногда безжалостно к счастливым. И у Елены вскоре было отобрано все, что она так любила.
Сначала заболел отец. Он не жаловался, не бегал по врачам, а молча терпел, не желая огорчать жену, дочь и родственников. И когда мама Елены случайно увидела, как мужа скрутило от боли, ее счастливый маленький мирок рухнул в одно мгновение. Простить мужу его молчание и недоверие она так и не смогла.
— Никогда не ври мне! Поняла?! Не прощу! – обняла она Лену, выпроваживая ее из дома. – Поживешь пока у бабушки. Не хочу, чтобы ты все это видела…
Отец ушел очень быстро. Несмотря на то, что вся семья боролась за его жизнь, изыскивая все возможные варианты, вплоть до нетрадиционных. Но ничего не помогло. Его не стало всего через несколько месяцев после того, как Лена поселилась у бабушки.
А вскоре слегла и мама.
— Не бросай меня! – ревела Леночка, держа горячую сухую мамину руку.
— Не плачь! Все у тебя будет хорошо! Вот, поправлюсь я, и мы поедем к морю…
Это обещание так и осталось невыполненным. Мама ушла вслед за отцом, а Лена на всю оставшуюся жизнь возненавидела слово «море». Даже когда родилась Лера, она так ни разу и не свозила дочь на побережье, хотя жила от него всего в паре часов езды на машине.
Оставшись сиротой, Елена превратилась в нечто странное, что передавалось по кругу среди родственников. То ли игрушка, то ли котенок, которого нужно только жалеть и чесать за ушком, ведь он все равно ничего, кроме ласки, не понимает…
То она жила в доме маминой сестры, то папиной. То бабушка с отцовской стороны забирала ее и грозилась, что уж теперь-то Леночка будет жить только с нею, то дед по материнской линии подавал голос и требовал внучку к себе.
Все они любили Лену, но ей от этой любви было почти тошно. Она мечтала вернуться в свой дом, забраться на свою кровать с ногами, уткнуться в подушку, на которой надета была наволочка, сшитая руками мамы, и выплакать, наконец, все то, что душило ее и не давало спать по ночам. Лена отчаянно скучала по родителям. Она боялась засыпать по ночам, так как на границе сна и бодрствования иногда отчетливо слышала мамин голос, который звал ее. Это было так желанно и так страшно, что Лена просила не выключать свет в той комнате, где спала.
И именно тогда она приняла решение, что детей у нее не будет. Мало ли что случится с нею! И что тогда? Ее ребенок будет лить слезы так же как она? Втихаря, чтобы никто не заметил и не кинулся ее утешать?! Будет слышать по ночам ее голос и мечтать о том, чтобы вскочить с кровати и рвануть в погоню за призраками?
Елена знала, что родственники готовы сделать все, что угодно, лишь бы она была здорова и, по возможности, счастлива. И она тоже любила своих родных. Но внимание, которое они уделяли ей было иногда таким назойливым, не нуждающимся, по их мнению, в согласовании с ее желаниями, что она порой не знала, как отделаться от него.
Прошло несколько лет после ухода родителей и настало время выбирать свой путь в жизни. И вот тогда Лена показала всем, чего ей хочется на самом деле.
Как же она жалела потом о своем решении уехать из родного города! Лишь потеряв тот тыл, который всегда маячил за ее спиной, не давая даже на минуту забыть о том, что ее любят, Лена поняла, одиночество – это плохо.
И, жуя всухомятку очередной бутерброд в общаге медицинского университета, она с тоской вспоминала мамины пирожки, прадедов стол, и песни, которые рекой лились, даря тихую усладу сердцу и наполняя душу какой-то первозданной радостью…
Стол никуда не делся. Родные сохранили и его, и родительский дом для Лены, но в родной город она больше так и не вернулась. Вышла замуж, сделала карьеру и осела там, где училась, забрав из родительского дома только стол и мамину шкатулку с «драгоценностями». Единственные золотые сережки, которые были по-настоящему ценными в той шкатулке, она подарила дочери, а сама с удовольствием иногда носила ставшие почти раритетными янтарные бусы и брошку с ландышами, которая так нравилась когда-то ее матери.
С родственниками Лена связи не теряла. Помогала, чем могла. Досматривала стариков, по очереди забирая к себе тех, кто согласился. Пристраивала в столичные вузы племянников и племянниц, давая на время поступления убежище и поддержку. Принимала у себя многочисленных родственников, которые приезжали в столицу, чтобы повидаться с нею.
Первый муж Елены был ее однокурсником. Брак их был скоропалительным и странным. Муж любил Лену, а она принимала эту любовь, так толком и не разобравшись, чего же по-настоящему хочет от их отношений. Африканские страсти, горевшие ярким пламенем первые пару месяцев после похода в загс, быстро сошли на нет, и молодые развелись, спокойно и мирно, оставшись, как это ни странно, друзьями. Уже будучи второй раз замужем, Елена не теряла связи со своим первым мужем и дружила с его женой. Та оказалась женщиной умной. Ревновать даже и не думала, прекрасно понимая, что если страсти утихли, то ее браку ничего не грозит и лучше держать поближе ту, которая все равно никуда из жизни ее мужа не денется. Ведь Елену с первым супругом связали не только дела давно минувших дней, но и бизнес. Они вместе открыли небольшую клинику и сделали все, чтобы она стала прибыльным предприятием. Елена была прекрасным специалистом в своей области, а у ее бывшего супруга обнаружились недюжинные организаторские способности. Они так хорошо дополняли друг друга, что их клиника процветала. Дело пошло, но останавливаться на достигнутом они не собирались. Они открыли филиал, потом другой, и планировали развиваться дальше. Именно тогда, ища инвесторов для нового проекта, Елена познакомилась со своим вторым мужем.
Он дал ей все то, о чем она мечтала. Теплый дом, в котором было место и ее родне, и одиночеству, если на Елену опять что-то «находило». Уверенность в том, что она не одна и, самое главное, желание иметь ребенка от этого человека.
Последнее пришло к Елене как-то тихо, само-собой, без всякого зова с ее стороны. Просто в какой-то момент она поняла, что вовсе не уверена в том, что ее решение не иметь детей, было правильным. Страхи ее никуда не делись, но почему-то теперь она начала думать вовсе не о том, что можно потерять, а о том, что можно приобрести. Ей почему-то отчаянно захотелось, чтобы у нее появилась дочь, которая будет похожа на нее, но умом и сердцем пойдет в отца.
И все случилось.
Именно так, как хотела Елена. Девочка появилась на свет ровно в срок, здоровой, крикливой, и такой красивой, что Ленины тетушки, которые по очереди приезжали помогать с младенцем, ахали восторженно, и отказывались спускать с рук малышку.
— Так похожа на тебя в детстве, Леночка! Только еще красивее!
Елену такие слова в адрес дочери лишь радовали. Она была так счастлива, что в какой-то момент даже испугалась этого счастья. А ну, как кто-нибудь там, на небесах, решит, что ей отмерено слишком много? И прикажет отобрать часть, чтобы не наступила полная эйфория и уверенность в том, что она все это заслужила?
Но небеса молчали. То ли решили, что Лена этого счастья достойна, то ли просто забыли на время об этой женщине, которая иногда сама не знала, чего хотела.
Лерочка росла, радуя родителей успехами в учебе и спорте. Она с раннего возраста занималась гимнастикой, и Елене даже пришлось на время сократить прием в клинике, чтобы возить дочь на турниры и соревнования. Случайно полученная на тренировке травма положила конец этим поездкам, и родители Леры решили, что дочери лучше будет оставить это занятие.
Лерочка поревела немного, жалея себя, но слишком уж переживать не стала. Она, как и мама, любила свой дом, домашний уют и тихие вечера с родителями. Несмотря на то, что у девочки было много друзей, даже в подростковом возрасте она больше тянулась к маме, доверяя ей свои секреты и зная, что та ее никогда не осудит и не предаст. Не было той темы, на которую Елена отказывалась бы разговаривать с дочерью. И, хотя в какой-то момент, возраст взял свое и Лера немного отдалилась от матери, со временем это прошло. И первой о том, что в жизнь дочери пришла любовь, узнала именно Елена.
— Мамочка, он такой… — Лера обнимала мать, пряча счастливые глаза.
— Какой?
— Я не знаю… Хороший!
— Правда?
— Я люблю его, мам!
— Это прекрасно…
Елена чувствовала, как бастует ее душа, не желая принимать тот факт, что ее девочка выросла и стала совсем взрослой, и старалась всеми силами усмирить этот бунт.
Что такого, если дочь будет счастлива со своим избранником? Пусть ей всего девятнадцать, но она же учится! У нее есть план, который они так долго готовили все вместе и теперь успешно реализуют, мечтая, что когда-нибудь Лера займет место матери в клинике. Да и Елена еще достаточно молода и бодра для того, чтобы помочь с внуками, если вдруг случится так, что Лера решит рожать до того, как окончит университет.
Подготовка к свадьбе шла полным ходом, но на душе у Елены почему-то скребли кошки. Что беспокоило ее, она и сама не смогла бы объяснить. Но где-то в глубине души она понимала, что будущий зять почему-то не вызывает у нее доверия.
Ей не пришлось принимать в доме совершенно незнакомого парня, когда Лера привела своего избранника для того, чтобы официально представить его родителям в качестве своего избранника. Жениха дочери, мальчика из «очень приличной семьи», Елена знала. Он не раз приходил в ее дом вместе с родителями, которые тоже были врачами и сотрудничали с клиниками, которые отчасти принадлежали Елене.
Максим, жених Леры, был высок, кудряв, умен и несколько нагловат, что помогало ему пробивать себе дорогу в той сфере, которую он выбрал своей профессией. Он был старше Леры и уже неплохо зарабатывал, а потому мог предложить ей и руку, и сердце, не откладывая на потом этот вопрос.
— Я хочу, чтобы все было честно. И Лера вошла в мой дом не сожительницей, а женой.
Вроде бы хорошее желание и возражений ни у Елены, ни у ее мужа по этому поводу, разумеется, не возникло. Но вот дальнейший разговор с будущим зятем родителей Леры и смутил, и насторожил.
— У Лерочки не будет необходимости тратить время на учебу, если она этого захочет. Да и я предпочел бы, чтобы она сосредоточилась на доме и детях. Мы хотим, как минимум, троих. Двух мальчиков и девочку. Да, любимая? А детям нужны не няньки, а родная мать.
— Мы поможем, — Елена переглянулась с мужем, но ее несколько бесцеремонно перебили.
— Нет! Дети – это ответственность родителей, а не бабушек или дедушек. Лера это хорошо понимает и разделяет мое мнение.
Елена чуть не ахнула, услышав такое безапелляционное заявление из уст мальчишки, которого знала еще подростком, но Лера легонько качнула головой в ответ на ее изумленный взгляд и Елене пришлось отложить свое возмущение и вопросы на потом.
— Лера, я чего-то не понимаю? Почему ты молчала? – Елена, проводив гостей, пришла к дочери, чтобы выяснить, что происходит.
— Мам, я понимаю, что для тебя все это звучит несколько странно. Но я уверяю тебя, что не собираюсь бросать учебу.
— Но твой жених думает по-другому. Или ты этого не заметила?
— Ну почему же! – Лера легко и спокойно рассмеялась в ответ на сердитое заявление матери. – Мамочка, ты же знаешь Максима! Он хотел произвести на тебя и папу хорошее впечатление! Вот и умничал. А ты и поверила!
— Знаешь, что-то мне не показалось, что у него нет на уме всего того, о чем он говорил. И это меня настораживает. Я не хочу, чтобы ты отложила все свои мечты и чаяния на долгое-долгое «потом», а может и вовсе отказалась от них, лишь из-за того, что так потребовал тот, кто должен тебя поддерживать.
— Мамочка, я знаю, что ты мечтаешь о том, чтобы передать меня в такие же надежные руки, в каких покоишься сама. И поверь, в Максиме есть многое из того, что я вижу в характере моего отца. Но двух одинаковых людей на свете не бывает. Так? А, значит, мне придется потихонечку самой строить свое счастье. Ведь ты мне говорила, что это работает именно так. Ничего не берется из воздуха и только лишь по нашему желанию. Чтобы что-то получить – надо над этим поработать. И я этого хочу, мам. Я готова к тому, чтобы строить свою жизнь вместе с Максимом.
Что оставалось Елене? Только согласиться с желанием дочери.
ПРОДОЛЖЕНИЕ — ЗДЕСЬ
