Рита пришла с работы. Во дворце культуры, где она уже несколько лет была директором, проходил большой вечер музыки. Накануне она пыталась уговорить Андрея выступить. У неё были все возможности включить его рок-группу в программу.
ВСЕ ЧАСТИ РАССКАЗА — ЗДЕСЬ
— Сынок, ну что вы всё по этим барам таскаетесь. Споете на большом мероприятии, вас заметят. Ты же такую хорошую музыку пишешь. И стихи.
«Как отец» — подумала со вздохом уже про себя.
— Мамулечка, перестань. Ты предлагаешь мне петь на празднике для пенсионеров? У нас и так всё в порядке!
— Всё в порядке, это мировая известность. А у вас что?
— И мировая не за горами. Сейчас ведь всё в интернете. А там мы – топ. – заверил Риту сын.
И убежал на свою репетицию. Она его и не видела почти. Девятнадцать лет пролетело, как один день. С утра у него университет, потом репетиции, вечерами часто какие-то концерты в клубах и барах. У Андрея уже давно водились свои деньги, и он даже старался всучить ей.
— Куда мне-то? – отмахивалась Рита. – Тебе некуда потратить? Девушку в кино своди.
— Сводил уже. Сдача осталась. – бодро шутил сын.
Вот сегодня опять где-то ходит. Пятница. Наверняка у них концерт где-нибудь. Что за удовольствие, играть для подвыпившей молодежи?
Рита так устала следить за всем на этом дурацком мероприятии. Организационные вопросы выматывали ужасно. Она даже не послушала выступающих толком. Никому ничего нельзя было доверить. Всё нужно было самой показывать и рассказывать артистам, следить за ними. А потом еще за программой, инструментами, занавесом, реквизитом. Не должность, а наказание какое-то…
Рита села на диван и вытянула дрожащие ноги. Почему ноги так дрожат? И почему она к концу дня двигается, как сонная черепаха. Еле передвигается. Просто нет сил шевелиться быстрее. А тут ещё сон пропал напрочь! Странное состояние. Хоть к врачу иди! А может быть и действительно, нужно пойти в больницу? Ведь самочувствие у неё явно ненормальное, и чем дальше – тем хуже. А ей всего-то навсего тридцать семь лет. Негоже в таком молодом ещё возрасте так разваливаться. Рита подумала, что завтра же сходит к врачу. Ничего, что суббота. Сходит к дежурному.
Она кое-как собрала себя в кучу и пошла готовить. Андрюшка придет тоже уставший и голодный. Рита через силу резала овощи и мясо. Жарила и варила всё в состоянии ужасной усталости. Ей казалось, что она устала как только родилась, вот как было тяжело ей сейчас шевелиться. Нет, срочно надо к врачу! Может быть у неё вообще рак крови! Эдак она осиротит Андрюшку, а это совершенно невозможно. Они были с сыном очень близки. Лучшими друзьями. Настоящей семьей. Рите даже иногда казалось, что Андрей – маменькин сынок. А потом она думала, что может так и лучше. В конце концов, кто ещё у неё есть, кроме него? Родители вышли на пенсию и уехали жить к морю. Она виделась теперь с ними раз в год по обещанью. Мама с папой купили гостевой домик в Анапе, и приезжать к ним было не особенно приятно: летом всегда полный дом чужих людей. А зимой некогда. У Андрея учеба и группа, у неё работа. Да и что зимой делать на море? Подруга Ольга вообще вышла замуж и уехала в Италию. Вот и остался у неё рядом только Андрей. Да и он любил мать больше всех на свете, она чувствовала эту связь, и не могла так подвести самого родного человека.
Врач долго смотрела Рите в глаза, в рот, слушала дыхание, мяла молочные железы, потом живот. После всех манипуляций пожала плечами:
— Вы здоровы.
— Но почему тогда я так устаю? И тремор такой. То в руках, то в ногах. А? – поинтересовалась Рита.
— Ой, девушка, да все устают! Жизнь такая. Сдайте анализы и попейте витамины. Ну, к гинекологу сходите.
— Гинеколог-то тут при чем. – проворчала Рита, выходя из кабинета с направлением на кровь.
Гинеколог оказалась внимательнее и отправила Риту к невропатологу. Сама отвела в регистратуру и попросила найти талон.
— Спасибо вам. – сердечно благодарила её Рита.
Гинеколог только рукой махнула. Бедная женщина. Скорее всего, её не ждет ничего хорошего. А она ещё и благодарит.
Невропатолог выслушала Риту и отправила на МРТ.
— Платно можно сделать прямо сегодня.
Рита уже неделю ходила то к одному врачу, то к другому. Устала. Конечно, прямо сегодня.
На МРТ ей положили всё в конверт и отправили обратно к невропатологу.
— Что у меня? Нашли что-то? – волновалась Рита.
— Все вопросы к вашему врачу. – строго и деловито сказала брюнетка в белом халате.
Наутро Рита пришла с конвертом к невропатологу. Она долго изучала результаты. Да, жалко бабу. Молодая совсем. Сколько ей там? Тридцать семь всего. Невозможно научиться сообщать плохие новости. Никогда ты этому не научишься, если ты живой человек, а не дерево бесчувственное.
— Ну, что там? – робко спросила Рита.
— Да в общем-то ничего особенного. – как можно ровнее сказала врач. – Болезнь Паркинсона у вас.
Сказать или не сказать. Вот в чем вопрос. Как сообщить родному, любимому, единственному сыну такую страшную новость? И надо ли вообще её сообщать? Рита сама-то не знала, как её переварить, новость эту. А уж тем более, Андрея огорчать.
Вот только, как тут скроешь. Во-первых, невропатолог навыписывала целую горсть препаратов.
— Это поможет? – с надеждой спросила Рита.
— Это поддержит. Ослабит симптомы. Приостановит развитие. Болезнь будет прогрессировать не так активно, понимаете? Паркинсон относится к ряду неизлечимых заболеваний.
Вот уж радость так радость! Принимать целый список таблеток, которые не лечат, а лишь немного ослабляют и замедляют.
— А что меня вообще ждет? – уже безо всякой надежды спросила Рита у врача.
Невропатолог вместо ответа сунула ей брошюру голубого цвета. На брошюре были описаны все пять стадий болезни Паркинсона.
— Вы думайте о хорошем. – заметила врач. – Препараты тормозят развитие, и до пятой стадии, как правило, не доходит, если следить за собой. Вот, я вам еще выпишу направление на ЛФК.
— А бассейн? – спросила Рита.
— Конечно, приветствуется. Пока есть силы, занимайтесь любым спортом.
— Да нету сил! Я поэтому и пришла.
Рита решила пока не говорить Андрею. Зачем портить мальчику жизнь? Когда не будет никакой возможности скрывать, тогда и будет видно. А пока…
— Сынок, ты купил мотоцикл-то, который хотел?
Рита накрывала на стол. Редкий вечер, когда Андрей был дома. Не репетировал, не выступал, не гулял с друзьями.
— Не, мам. Ещё чуть-чуть осталось подкопить. – с набитым ртом сообщил Андрей, накинувшийся на еду.
— Прожуй, потом говори. – засмеялась она. – Давай я тебе добавлю денег, да и всё.
— Ну, нет. Сам-сам. – заверил Андрей маму.
— Мне, конечно, приятно, что ты такой самостоятельный. Но я волнуюсь. Старый байк-то у тебя на ладан дышит. Опасно ведь на таком гонять.
— Мамуль, ты чего? Я не гоняю! Я очень аккуратно езжу.
— Один-то конечно. А с группой своей когда катаетесь. Носитесь ведь. Носитесь?
Андрей доел, сполоснул тарелку, обнял мать:
— Если только совсем чуть-чуть. Я песню новую написал. Послушаешь? Тебе первой хочу показать.
— С удовольствием. Иди в комнату, я сейчас со стола уберу и приду. – сказала Рита.
Андрей вышел. Она залезла вглубь ящика с ложками, там лежали таблетки. Пока сын не видит, она быстро выпьет и пойдёт песню слушать. Так, половинку белой, одну вот эту синюю, две из баночки – она тщательно сверялась с листком от врача…
— Мам, захвати стакан воды, пожалуйста. – Андрей зашел на кухню.
У Риты дрогнула рука и все таблетки высыпались на пол. Она повернулась к сыну со смесью досады и вины. Он смотрел во все глаза на пилюли, рассыпанные по полу.
— Что это?
Рита молчала.
— Мама, что это? Ты заболела? От чего столько таблеток? – Андрей был напуган не на шутку.
Рита села за стол и расплакалась. Со стола она так и не убрала, слёзы катились по щекам и падали в тарелку.
Ей пришлось рассказать. Стараясь щадить чувства сына, она преуменьшала проблему, и краснела от стыда. Но ведь это так больно, расстраивать любимых людей!
— Ну, ладно. А что это за куча лекарств? Они помогут? Сколько их надо пить? Какие побочные эффекты?
Андрей засыпал её вопросами, заглядывая в глаза. Рите пришлось признаться, что лечения не существует. Что это просто поддерживающая терапия. Таким образом болезнь будет развиваться менее активно, и впереди у Риты ещё много дней счастливой и спокойной жизни.
Андрей обнял мать и сказал:
— Я с тобой. Ты же знаешь?
Она знала. Конечно.
Он перерыл весь интернет. В одной статье нашёл упоминание о том, что лекарство от Паркинсона было изобретено ещё пятьдесят лет назад. Открытие прошло довольно громко, ученый был награжден. Но препарат так и не был переведен из разряда экспериментальных в лекарственные средства. В статье очень уклончиво объяснялось, почему именно, но Андрей всё равно уловил смысл. Получи этот препарат своё место на рынке лекарств, и огромное количество поддерживающих препаратов стало бы просто не нужно. Тех самых, видимо, которые рассыпались у них в кухне. Бизнес, мать его. Андрей решил позвонить знакомому продюсеру, который недавно занялся их продвижением. Попросить достать лекарство. Взял ручку и переписал создателя препарата: Матюшков Александр Николаевич. Андрею вдруг на мгновение показалось, что он где-то когда-то слышал это имя. Но только лишь на короткое мгновение, после которого он уже набирал номер продюсера и думал о своем, земном. Мама-мама, как же так? За что?
— Держи! Еле достал. – Денис протянул Андрею пузырек с жидкостью. – Знакомый профессор помог.
— Но это лекарство? Оно прямо помогает? – Андрей рассматривал бутылку без опознавательных знаков.
— Да! Прямо помогает. Профессор что-то объяснял про нейроны, гормоны, защиту. Я ничего не понял. Но он сказал: точно поможет. А, вот бумажка. Это инструкция, как нужно принимать. Курс – двадцать один день.
— И сколько я за это должен?
— Андрюха, ну чего ты начинаешь? Нам же работать вместе. Давай я просто вычту потом из твоих гонораров.
— Нет, Денис, извини. Я так не люблю.
— Как – так?
— Ну… быть должным. Давай-ка я сразу с тобой рассчитаюсь и спасибо тебе! Огромное!
Ну, не купит он пока новый мотоцикл. Эка беда! Зато мама станет здоровой. Это важнее всего. Андрей убрал лекарство во внутренний карман, и они с Денисом занялись составлением плана раскрутки. Вся неделя была расписана под завязку. Три выступления, интервью и самое главное: запись альбома. У них возник спор по поводу трех песен: Денис смотрел на всё с коммерческой точки зрения, он считал эти песни недостаточно хитовыми, чтобы включать их в диск.
— Да там хватает хитов! А эти зато по смыслу хорошие. – доказывал Андрей.
— Кому нужен твой смысл? Люди музыку слушаю, чтобы отдохнуть. Мозгами, душой.
— Так это смотря какая музыка!
— Андрюха, ну вот не строй из себя Моцарта, я тебя умоляю! Так ты к успеху не придешь, поверь моему опыту. – снисходительно увещевал Денис, который был вдвое старше.
— Так это смотря какой успех!
В целом обсуждение прошло успешно. Андрей поехал домой радовать маму.
— Но почему врачи не говорят об этом лекарстве? – Рита с сомнением разглядывала склянку.
— Скорее всего, они просто не знают о нём. Такие вещи решаются на другом уровне. Мам, поверь. Лекарство доставалось через знающих людей. Смело пей. Тебе поможет.
— Прямо ПОМОЖЕТ?
— Я также переспросил. – рассмеялся Андрей. – Поможет. Профессор сказал. Вот инструкция по применению.
— А как ты вообще о нём узнал, об этом лекарстве?
— Повезло. Чисто случайно. Нашёл на просторах интернета статью столетней давности об открытии одного учёного. Он получил премию престижную мировую. Всю свою жизнь посвятил этому открытию. Представляешь? Рано умер. Сердце.
— Хорошие люди рано уходят. Это законы жизни. Береги себя, сынок. – Рита погладила сына по голове.
— Почему? – он знал ответ, но хотел услышать.
Любил, когда мама его хвалила.
— Потому, что ты хороший человек.
— Я побегу. – Андрей чмокнул маму в щёку. – У нас студия на этой неделе. Концерты. И в субботу отмечаем контракт.
— Ты главное про учебу не забывай, Андрюш. – попросила мать.
Проводив сына, Рита развела капли по инструкции, и выпила. После разговора с невропатологом она была настроена скептически, а с другой стороны – почему нет? Человек всего себя отдал созданию лекарства. Не мог же он напрасно потратить жизнь? Значит, поможет. И Андрей сказал: поможет. Надо верить, и всё будет хорошо!
В субботу они с размахом отпраздновали контракт всей группой. Душевно. Громко. Пили, играли, пели. Пригласили девчонок. Через пару часов Андрей даже утомился от шума и выпивки. Вышел на улицу покурить. Мама сказала, что устает уже меньше. Могло так быстро помочь это чудо-средство? А почему бы и нет? За такие-то деньги. Андрей погладил старый байк по рулю. Ничего. Погоняем ещё. Новый никуда не убежит. Зато никому ничего не должен. Всё, как он любит.
За спиной хлопнула дверь. Вышел ударник, Илья. Закурил.
— Слушай, я что-то прям устал там. – пожаловался он. – И девки шумные какие-то. Орут. Ржут, как кони.
— Как лошади. – поправил его Андрей.
— Что?
— Ну как девчонки могут ржать, как кони? Логичнее, если они ржут, как лошади. Но в целом я согласен с тобой. Сам устал от этого праздника уже.
— Поехали, прокатимся? – предложил Илья. – Проветримся чисто.
— Куда тебе кататься, ты ж бухой совсем! – с сомнением сказал Андрей, глядя на друга.
— Ну ты-то не совсем! Давай вдвоем прокатимся, ты за рулем.
— Черт с тобой. Поехали. – Андрей потянулся за шлемом.
Камир сидел в зале и смотрел на экран. Замедлил изображение до самой низкой скорости. Интересно. Что тебя так не устраивает в жизни музыканта, Асмиэль? Ты же вроде бы хотел такое воплощение. Камир смотрел, не отрываясь, на парня, который поворачивал ключ в зажигании мотоцикла.
Андрей завел байк, но почему-то медлил. Смотрел на звездное небо и его одолевали неясные сомнения. Характер и суть этих сомнений он бы вряд ли сумел объяснить словами. Просто звезды на небе будто завораживали его. Вот так стоял бы и смотрел. Хорошо. Спокойно. Тихо. И ехать никуда не надо.
— Ну, ты чего завис-то? – пихнул его Илья под локоть.
Камир приблизил экран вплотную к себе. Картинка была так близко, что он мог заглянуть в глаза мотоциклисту.
Андрей вздрогнул и отвел взгляд от неба. Выключил мотор. Слез с байка и сунул ключи обратно в карман.
— Не нужно нам ехать. – сказал он, снимая шлем.
— Ты чего? – не понял Илья. – Ты чего, зассал, что ли? Андрюха, да ты че?
— Не надо, говорю тебе! – он повысил голос. – Пошли обратно. Бухать.
Илья нехотя поплелся в клуб, Андрей за ним. На крыльце он обернулся и опять посмотрел на небо. Всего мгновение. А потом вошёл внутрь вслед за другом.
Камир вернул экрану исходное положение, а изображению – скорость. Жизнь на земле побежала привычным темпом. В зал заходили духи, получали задание и выходили. Камир поглядывал на экран. На несколько экранов. Десятки экранов. Сотни. Тысячи. Тысячи тысяч маленьких экранчиков на стене зала в прозрачном небоскребе империи духов.
Конец.
Автор Ирина Малаховская-Пен
