Забытое имя ( финал)

Исчезли все сомнения, и стало по-настоящему страшно. Парень стоял в десяти шагах от Риты, и не спешил приближаться, просто разглядывал ее, понимая, что она никуда не денется.

А она…Она видела за его спиной…. того, ради которого пришла сюда… Призрак поманил ее за собой. И Рита пошла, а потом побежала…

• Ты куда?! – прикрикнул на нее парень, как на ребенка.

Хорошо было призраку подниматься по лестнице – он невесомый. Но и Рита сейчас взбежала по ней, не сомневаясь – ее ступени удержат. Отсюда, сверху, убедилась она, что парней — трое. Но в эти минуты ей не было страшно, потому что – тот, ради кого она сюда пришла, стоял за ее спиной.

А когда вся троица — ло-манулась наверх лестница словно заманила их, позволив подняться почти до самого верха всем троим.

И подломилась лишь тогда.

Грохот, крики, чертыханья… Не такой уж большой была высота, но Шрек с размаху упал так, что не смог встать. Он не кричал, он — выл, и отмахивался от попыток дружков поднять его. Он лежал на спине, руки его беспорядочно дергались, а ноги были неподвижны.

И не было уж его приятелям дела до Риты. Они топтались рядом, потому что оставлять им дружка было нельзя. Иначе пришлось бы ему давать ответ – полиции, врачам, тем, кто нашел его — зачем они пришли сюда… Но уносить себя он не давал.

Рита слышала, что подруга выбралась из дома, верно через окно. Что оттуда, с улицы, Соня зовет ее, а потом говорит с кем-то на крике – наверное, звонит Олегу…

И десяти минут не прошло, как тот был здесь. Бежал, наверное, всю дорогу.

Из всей троицы остался на полу один парень, пока-леченный. Он уже не выл, а поскуливал, от страха и боли.

А Рита стояла наверху, как потом ей сказали – на одной-единственной уцелевшей доске. Глаза ее были прикрыты, и она слегка улыбалась.С тех пор никто не видел у нее на лице такой улыбки – столь доверчивой и нежной

Олег принес откуда-то простую садовую лестницу- стремянку, забрался наверх, и с бесконечной осторожностью помог Рите спуститься. Но в себя она пришла только внизу, и то – не совсем. Мысли ее еще витали где-то.

Пока Соня звонила в «скорую помощь» (чтобы забрали этого и-ди-ота) Олег растирал руки Риты.

Наконец, она посмотрела на него вполне осознанно.

• Передай Лиле, – сказала Рита, и это было последнее, что ожидал услышать Олег, – Чтобы она ни в чем не винила себя. Он ее не винит. Он ее любит. И эта та любовь, которая хочет – чтобы Лиля была счастлива…Передашь?

И в этот момент, где-то за ее плечом, Олег увидел своего друга. Тот слегка улыбнулся – и кивнул.

*

Даже летние ночи казались Елене очень длинными. В ее доме и так всегда была полутьма, и свет приходилось уже тогда, когда на улице еще горел закат.

Елена засыпала рано, сон неудержимо накатывал на нее, как волна. Но через пару часов – ближе к полуночи или сразу после нее – она просыпалась и тогда уже му-чилась до утра, периодически забываясь короткой дремой. Назначенные врачом таб-летки мало помогали ей.

Вот и сейчас она проснулась, когда на электронных часах зеленые цифры мигали, обозначая двадцать минут первого. Елене нужно было пойти в конец коридора, в ванную комнату, и она тяжело – собирая в себе силы для каждого следующего движения – начала вставать.

И в комнате, и в коридоре горели ночники – чтобы она видела, куда ступает, и не упала. Елена шла, думая – на слезе — что сейчас «разгуляется» и теперь не уснет уже точно. А в ванной она увидела, что белая ткань, висевшая на зеркале, упала, а значит – ее непременно нужно повесить снова.

Елена попыталась сделать это так, чтобы даже случайно не заглянуть в стекло. Но ей это не удалось.

Она замерла.

За ее спиной стоял человек, которого она никогда не видела прежде. Так было впервые. Он смотрел на нее не оттуда, не из зазеркалья.

Их глаза встретились, но он был — за ее плечом.

Обычно Елена в минуты видений обмирала от страха – до хо-лодного пота. Но сейчас она просто не могла испугаться.

Ей ясно было, что это не живой человек, не какой-то злоумышленник, вторгшийся в ее дом, что это гость… Да, откуда из иных миров, но он пришел именно с миром.

Она обернулась. Он коснулся ее лба – и это прикосновение было нежным – как теплый дым.

Елена стояла, закрыв глаза, ощущая себя почему-то не старухой – как привыкла чувствовать в последнее время – а девочкой, какой была когда-то… И в этот момент она ничего не боялась.

…На другой день, когда Женя пришла к ней, Елена как всегда, лежала на диване. Женя разогрела куриный суп – так, чтобы был теплым, но не горячим, не обжег. И подошла с тарелкой, намереваясь не отступаться, если Елена не захочет есть. Ее тревожило, что свекровь слабеет день ото дня.

• Женя, – Елена не открывала глаз, – Мне надо сказать тебе…

Она говорила недолго. Фразы будто заранее сложились в уме, и Елене хватило нескольких минут. На большее не было сил. Но Елене сейчас не было ни страшно, ни стыдно – вместо этого пришло иное чувство, словно она делала то, что было крайне необходимо, чего не сделать было нельзя…

И она настолько любила и жалела Женю в эту минуту, что готова была принять от нее любое наказание.

…Лужица куриного супа разлилась по полу. Французский бульдог Елены, которого звали Фунтик, был очень хорошо воспитан – и знал: нужно есть только то, что тебе положили в миску. Но сейчас он не мог сдержаться – слишком вкусно пахло. Фунтик подошел и начал слизывать суп прямо с пола.

А Женя то ли стоя на коленях, то ли полулежа, плакала, уткнувшись в постель свекрови, в голубой пододеяльник, который сама перед этим сменила.

*

Жене все время хотелось дотронуться до дочери – хоть мельком. Хотелось смотреть на нее – и с этой стороны, и с той. Дышать одним с ней воздухом…

Отчего-то никто не заикнулся про эти дур-ацкие тесты ДНК – ни Михаил, ни Рита, ни Олег. А Женя всегда знала…

И вот теперь, когда они приехали к дочери, Женя не могла от нее отойти.

• Ты поедешь с нами? – спросила она,

Риту нельзя было увезти с собой, как маленькую. Но девушка, при том, что она, несомненно, испытывала и радость, и смущение, обретя мать, подбирала слова:

• Я… Я буду часто приезжать. Очень часто…Но я не хочу – тут бросать все. Школу, и…

Недоговоренное было ясным — «И Олега». Женя покивала. Отчего-то сказанное не сильно огорчило ее. Рита – была. И это все решало. Теперь Женя выдержит все… Мелочью казалось теперь противодействие брату с сестрой.

Пусть только отец живет подольше.

…Оставив родителей пить чай, и отдыхать с дороги – Рита выскользнула из дома. Олега не было уже давно, и он не сказал ей, куда пошел.

И Рита пошла наугад.

Улочка возле леса была сейчас пуста. Олег стоял возле старого особняка, засунув руки в карманы, и смотрел на него. Неизвестно сколько он простоял тут, давая ей возможность – самой решить все. Он просто стоял и смотрел.

…Рита подошла и взглянула тоже. Одна из стен дома обрушилась, и видно было,что вместо старого зеркала – осталась только рама и чуть видимая — пыль в воздухе, блестящая, как снег, который в солнечный день падает с небес.

(Автор Татьяна Дивергент)