Ваня с Вадимом уехали в Москву, чтобы на месте посмотреть условия проживания в общежитии, и, если что-то не понравится или пойдёт не так, заняться поисками съёмной квартиры.
Когда-то Рите не удалось уехать учиться в столицу, и теперь она была счастлива, что мечта сына скоро сбудется. Баллы на экзаменах у Ивана оказались ожидаемо высокими, и родители уже были уверены, что парень поступит на выбранный факультет. А Рите неожиданно позвонила руководитель Василисы.
ВСЕ ЧАСТИ БУДУТ ЗДЕСЬ
— Маргарита Сергеевна, у нас выездной конкурс у старшей группы. А одна из девочек заболела. Василиса срочно нужна на замену, она танец знает и по росту подходит, ну, и, как всегда, необходим сопровождающий. Потому что именно мама заболевшей девочки и должна была ехать. Вы — моя последняя надежда. Я никого не могу найти.
— Но мы не готовились к выезду. — Растерялась Рита. — И билеты. Сейчас лето. Мы же просто не уедем.
— Билеты и бронь в гостинице переоформим. Я сама с вами съезжу. Маргарита Сергеевна, выручайте, хорошая моя.
— Ну хорошо. — Согласилась Рита и вдруг спохватилась. — Постойте, но мне Милану оставить не с кем. А взять с собой, я так понимаю, не получится.
— К сожалению. — Огорчилась тренер. — Вы правы насчёт билетов, это южное направление. И гостиницы сейчас переполнены. Конкурсантов много.
— Я перезвоню. — Рита задумалась. Набрала номер свекрови. — Мама, здравствуйте. Как вы чувствуете себя?
— Риточка, здравствуй! Прекрасно, спасибо! А я как раз хотела звонить тебе. Меня тётя Даша, ну ты помнишь, это двоюродная тётя Вадика с мужем пригласили к себе погостить. Даже приехали за мной на машине. И сейчас мы уже на полпути к ним. Сколько мы проехали, Лёня? Риточка, Дашин муж говорит, уже триста километров. За разговорами и незаметно совсем. Думала, доберёмся и позвоню вам. А как вы? Как Ваня? Девочки?
— Всё хорошо мама. Вы отдыхайте и не волнуйтесь за нас. Только обязательно позвоните, когда доберётесь.
— Хорошо, хорошо, Рита. Вадику передавай привет.
— Мама! — В квартиру ворвалась Василиса. Они с Миланой ходили за мороженым. — Мне девочки сейчас звонили! Просили, чтобы я тебя уговорила! Мамочка, я так хочу поехать! Пожалуйста! Там такой классный конкурс! И из средних только меня позвали. Мамочка, поедем!
Василиса умоляюще сложила ладошки перед грудью.
— Васюша, я понимаю. Но видишь, какая ситуация. Милану взять с собой не получается. А бабушка Люда уехала к родственникам. И папа с Ваней ещё не вернулись.
Василиса закусила губу и, поникнув, направилась к себе в комнату.
— Тётя Рита. — Милана протянула пакет с мороженым, которое уже начало таять. — А давайте я побуду у бабушки. Я же раньше там жила.
— У бабушки? Милан, Ваня рассказал, как вы съездили в прошлый раз. Как я могу на неё рассчитывать?
— Сейчас же для дела надо. — Рассудительно заметила девочка.
Рита уже заметила, что за совсем короткое время пребывания в их семье Милана переняла манеру Ивана рассуждать вслух. Ваня всегда отличался способностью разговаривать с окружающими, не переживая проблему глубоко внутри. И Милана, сразу потянувшаяся к старшему брату, невольно во многом копировала его.
— Для дела…
— Мама, ну, правда! — Василиса вернулась. — Ты же сама видишь, что Милана согласна. И она не маленькая уже.
Они обе смотрели на неё, а Рита не знала, что ответить. Как всегда, обратилась за советом к тому, кто никогда её не подводил.
— Когда надо ехать? — Выслушав её, спросил Вадим.
— В том-то и дело, что завтра днём. У нас по сути полдня, чтобы переоформить билеты и собраться. Я не знаю, что делать. Вася очень хочет поехать, да и конкурс довольно престижный.
— Проблема в том, что ты не хочешь обратиться к матери?
— Проблема в том, что я боюсь оставлять с ней Милану.
— Брось, Рит, она воспитывала её с рождения. Если не хочешь отпускать Милану туда, пусть Антонина Петровна побудет с ней у нас. Да и это всего лишь на сутки. Мы с Ваней просто вернёмся раньше, и всё. Ну что может произойти?
— Пожалуй, ты прав. Сейчас попробую решить вопрос с матерью и перезвоню тебе.
— Из-за меня все проблемы? — Милана смотрела исподлобья на вернувшуюся в комнату Риту. — Жалеете, что забрали меня?
— Не говори глупости. — Рита устало посмотрела на девочку. — Знаешь, сколько проблем случается ежедневно в каждой семье? Это нормально, Милан.
— Значит, вы не сердитесь?
— На человека можно сердиться тогда, когда он в чём-то виноват. А ты совсем не виновата в сложившейся ситуации. Я не сержусь.
— Хорошо. — С облегчением выдохнула девочка, и Рита неожиданно для себя улыбнулась. Улыбнулась, несмотря на раздражение и волнение, несмотря на то, что сейчас ей приходилось напряжённо думать, как выйти из этого положения. Отказаться от поездки, значит, разочаровать Василису и породить обиду и негатив между девочками. Рита хорошо знала младшую дочь. В отличие от брата, девочка росла более обидчивой и, хотя старалась не показывать иногда своих чувств, могла долго помнить причиненное ей зло.
— Она похожа на тебя. — Говорил иногда Вадим.
— Конечно. Она же моя девочка. — Улыбалась Рита, но хорошо понимала, о чём говорит муж, и не хотела этого. Пусть Василисе не приходится мучиться теми чувствами, которые часто испытывает Рита, пусть её дочь будет сильнее, чем она сама, и научится отпускать свои обиды.
Сейчас маленькая девочка, которую она всегда считала не в меру капризной и почти чужой, давала ей, взрослой женщине, урок человечности. Рита совсем не ожидала от неё такого спокойствия и понимания в трудный момент.
Мать неожиданно тоже сразу ответила на её звонок.
— Мама. — С трудом переступая через собственное нежелание, произнесла Рита. — Здравствуй. Мне нужна твоя помощь. Можно я заеду?
* * * * *
Антонина Петровна обрадовалась звонку дочери. Засуетилась. «Надо прибраться немного». — Думала она. — «Рита сказала, что дело Миланы касается. Неужели опять случилось что-то?»
Ей было не по себе после того раза, когда внучка приезжала к ней с Ваней. Будь эти бутылки прoкляты. Она так расстроилась, что даже вылить хотела. Но передумала. Всё равно уже куплены.
На Красногорскую она сейчас ездила редко. Приехала раз к Вале, а там дым коромыслом. Мужики какие-то незнакомые, грохот, мат. А ей разве это надо? Другое дело, когда они посидят, поплачут, детей вспомнят, молодость свою. А такое Антонине не по душе.
Да и, если честно, она больше не нуждалась в компании. Вoдку, которую чаще всего приветствовали на Красногорской, не любила. Потягивала тихо винo или сладкую настойку, и, вроде бы, становилось легче. Ничего не хотелось, голова становилась ватной. Она без интереса смотрела в экран телевизора и укладывалась спать.
Антонина вышла на пенсию, когда Милане исполнилось три. Вика уговорила, да и сама она не хотела, чтобы внучку отдавали в садик. А потом и вовсе прибавилось с девочкой хлопот. Сейчас их не стало, но облегчения Антонине это не принесло. Она впала в странную апатию. О том, чтобы выйти на какую-то работу, даже не думала.
Сама женщина была убеждена, что в её появившейся привычке ничего страшного нет. Что такого, если становится легче? Вроде, как лeкарство. После того, как забрали Милану, она жалела, что всё произошло именно так. Поэтому звонок от старшей дочери, Антонина восприняла, как шанс хоть немного изменить отношения с Ритой, стать ближе ко всем ним.
Старшая дочь настороженно осмотрелась. Мать стояла, опустив руки, смотрела на неё покорно и виновато. Рита только сейчас поняла, как она постарела. И не возраст был тому виной. В глазах Антонины Петровны появилась растерянность и обречённость.
«А ведь она потеряла всех, кого любила в этой жизни». — С неожиданной жалостью подумала Рита. Подумала, как о постороннем человеке, чью жизнь по случайности знала очень хорошо изнутри. — «Осталась только внучка, которую, если так пойдёт, бабушка потеряет тоже».
— Мама, хотела тебя попросить. — Рита старалась говорить спокойно и деловито. — Ты не могла бы приехать к нам и побыть с Миланой? Дело в том, что мне срочно надо уехать вместе с Василисой, а Иван и Вадим ещё не вернулись из своей поездки. Оставить десятилетнюю девочку одну я не могу. Тем более, Милана ещё не совсем привыкла.
— Может быть, мне лучше забрать её сюда? — Робко предложила мать.
— Нет, мама. — Рита старалась, чтобы её слова не прозвучали жёстко. — Я не хочу, чтобы повторилась история её пребывания на Красногорской.
Мать опустила голову.
— Рита, если бы ты знала, сколько раз я уже ругала себя за это.
— Я догадываюсь. Мама, Вадим с Ваней постараются приехать, как можно скорее. У нас дома есть всё, что нужно. И, знаешь, Милана очень скучает по тебе. Что бы она ни говорила, как бы ни вела себя сейчас с тобой, она любит тебя.
Мать подняла глаза. В них стояли слёзы.
— Да, Рита, я… Я, конечно…
— Вот и хорошо. — Рита направилась к двери. — Спасибо, что согласилась выручить нас. Прости, сейчас мне надо бежать. Надо столько успеть, а времени осталось совсем мало. Тогда ждём тебя завтра утром, да?
— Да, да. Конечно. — Повторила мать и сделала шаг к ней. Рита торопливо распрощалась. Побоялась, что вдруг мать захочет обнять, а она не сможет заставить себя сделать ответный жест.
Дальше время понеслось с огромной скоростью. Рита вместе с тренером занималась переоформлением проездных документов, покупала продукты в дорогу и домой, словно оставляла своих домашних не на несколько дней, а по меньшей мере на месяц, звонила Вадиму, ездила за костюмом к маме заболевшей девочки. Вечером предстояло ещё немного подогнать его под Василису.
Когда вернулась, увидела, что девчонки мирно болтают в комнате, рассматривая вещи, которые Вася собирается взять с собой. Рита заметила на руке Миланы подаренные сестрой браслетики. Она выдохнула с облегчением. Всё хорошо. Никаких обид. Пусть хоть Милана с Василисой не повторят модель их с Викой отношений. Рита ведь по сути не знала свою младшую сестру. Пусть её девчонки будут друг у друга. Если она сможет им в этом помочь, то, значит, всё хорошо, всё правильно.
Утром Рита очень переживала, что мать не появится, и в последний момент придётся всё отменить. Но раздался звонок в дверь, и Милана бросилась Антонине Петровне на шею.
— Бабушка!
Василиса поздоровалась гораздо сдержаннее, но хорошее настроение девочки от предстоящей поездки и её нетерпеливое волнение сгладило маленькую неловкость.
— Мама, смотри. Вот еда в холодильнике, я всё приготовила. Посуда здесь. Милан, покажешь бабушке всё остальное?
— Покажу, тётя Рита, вы не волнуйтесь. — Милана не отходила от Антонины Петровны.
Наконец, приехало вызванное такси.
— Милан, я надеюсь на тебя. — Шепнула девочке Рита, прощаясь. — В магазин с бабушкой не ходите, ладно? И её постарайся не пускать тоже. На всякий случай. Дядя Вадим с Ваней совсем скоро приедут.
— Да всё хорошо будет. — Так же тихо ответила девочка.
* * * * *
День пролетел быстро. Милана и Антонина Петровна разговаривали, смотрели телевизор, девочка показывала Василисины медали и рассказывала, что она теперь тоже будет заниматься танцами. Лишь ближе к вечеру Милана вдруг пожаловалась на лёгкую тошноту и боль в животе.
— Может, отравилась чем-нибудь? — Предположила бабушка.
— Да нет. — Девочка покачала головой. — Тётя Рита только вчера всё приготовила. Я и раньше ела такое, всё было нормально. Бабушка, я пойду полежу.
— Полежи. — Согласилась Антонина Петровна. Сама вернулась в комнату к телевизору. Продолжила смотреть, но приобретённая в последнее время привычка не давала покоя. Она осторожно встала, открыла шкаф, где стояли у дочери с зятем бокалы и рюмки. Но там оказалась только посуда. Ничего спиртного. В холодильнике, она успела это заметить, тоже ничего не было.
Антонина Петровна покосилась на дверь. Сходить в магазин? Но она обещала Рите, и Милана опять расстроится. Ладно. Попробует попить чайку. Женщина полезла в кухонный шкаф за заваркой и вдруг в самой его глубине заметила небольшую бутылку с чем-то тёмным. Она была уже распечатана. Рука сама потянулась. Понюхала. Пахнет хорошо. Вроде как на фрукты похоже и на конфету какую-то.
«Я чуть-чуть». — Подумала. — «Вадим, он у Риты человек мягкий, сердиться не будет. А может, и не заметит вовсе».
Опасаясь, что невзначай войдёт в кухню Милана, быстро плеснула в кружку. Выпила. Рот обожгло. Крепкое что-то. Но после стало приятно. Вкус сладковатый остался, а по телу сразу разлилось тепло. Подумала, оглянулась и налила ещё чуточку. Потом, как и собиралась, заварила чай и вернулась к телевизору.
— Бабушка. — Милана вошла в комнату. — Ты чай пьёшь?
— Тебе налить? Живот прошёл?
— Не знаю. — Милана сжалась на диване в комочек. — Как будто теперь в другом месте болит, внизу, и голова ещё немного.
— Ты и впрямь что-то бледненькая. Ну ничего, сейчас тaблeточку дам, чтобы живот не болел, чайку тебе сделаю и спи. Поспишь, глядишь, и пройдёт всё.
Тепло от выпитого туманило мозг, делало Антонину спокойной и расслабленной. Найдя в aптeчкe нужный препарат, бабушка налила Милане горяченького чайку, напоила им внучку и уложила в постель.
— Поспи, поспи, детка.
Боль немного отступила, и девочка задремала.
— Вот и ладно. — Антонина выключила свет и вернулась к телевизору. Но как магнитом её вновь тянуло на кухню. Она ещё пару раз прикладывалась к случайно найденному сокровищу, но в конце концов крепкий сон сморил Антонину прямо у телевизора.
Милана проснулась среди ночи от вновь усилившейся боли. Живот болел всё сильнее.
— Бабушка! — Позвала она. Но в квартире было тихо.
Девочке вдруг стало страшно. Она прошла в комнату. Бабушка спала на диване.
— Бабушка! — Позвала она снова. — Живот сильно болит. Дай ещё таблетку.
Но та лишь промычала во сне что-то невнятное. Милана вернулась к себе и забравшись под одеяло, свернулась в комочек, надеясь унять боль.
— Ваня, только тихо заходи. — Вадим аккуратно вставил ключ в замочную скважину. — А то перебудим их среди ночи.
Они с Ваней удачно взяли билеты на проходящий поезд, который приходил в их город глубокой ночью, но они люди взрослые, и для двоих мужчин это вообще не проблема. Тихо вошли в квартиру.
— Пап. — Шёпотом спросил Ваня. — Ты слышишь?
Заходивший за ним Вадим молча покачал головой.
— Нет.
Но Ваня поставив сумку и, скинув кроссовки, уже спешил в комнату девочек.
— Миланка, ты что? Ты плачешь, что ли? А бабушка где?
— Ваня, ты приехал? — Милана уже не скрывала слёз. — У меня живот очень сильно болит. Бабушка таблетку дала, немного прошло, а теперь ещё сильнее…
— А бабушка? Почему она врача не вызвала? — Вадим приложил ладонь ко лбу девочки. — Ваня, тащи термометр.
— Она не захотела вставать. — Милана поморщилась.
— Где болит, Милан?
— Сначала здесь болело и тошнило, а сейчас внизу.
Вадим уже набирал номер «скорой»
— Девочка, десять лет. Сильные боли внизу живота. Адрес… Да, ждём. Милан, потерпи, малыш. Сейчас врачи приедут. Ваня, измерьте пока температуру.
Вадим прошёл в комнату. Тронул спящую тёщу за плечо.
— Антонина Петровна, просыпайтесь. Милане плохо. Сейчас бригада приедет. Антонина Петровна!
— Вадик. — Она наконец очнулась.
— Понятно. — Сдержанно кивнул Вадим, хотя внутри всё клокотало. — Вы меня понимаете? Приведите себя в порядок и пройдите на кухню. Сейчас врачи приедут.
— Врачи? — Антонина смотрела на него рассеянным взглядом.
Вадим сам проводил её до кухонного диванчика, встретил приехавшую бригаду.
— Приступ аппендицита. Забираем девочку. Вы отец?
— Дядя. Я её опекун. Могу я поехать с вами?
— Берите документы, поехали.
— Ваня, я с Миланой в больницу. Маме пока не звони. Они с Васей в дороге ещё. Я сам.
— Хорошо, пап.
Вадим вернулся утром.
— Миланку прooперирoвали. Всё хорошо. Как же повезло, Ваня, что мы с тобой взяли билеты именно на этот поезд. Всё ведь могло плохо закончиться. А бабушка где?
— В ванной закрылась, плачет. — Вздохнул Ваня.
Вадим постучал в дверь.
— Антонина Петровна, откройте, пожалуйста. Это Вадим.
— Вадик. — Дверь открылась. — Что с Миланой?
— Уже хорошо всё. Но если бы мы не вернулись ночью, могло бы быть совсем иначе. Антонина Петровна, мы могли потерять Милану.
Она снова заплакала.
— Помнишь, ты приезжал, говорил со мной? Вадик, милый, я пойду к тому врачу. Тогда отказалась, а сейчас пойду. Только Рита ведь этого мне никогда не простит. Я виновата и перед ней, и перед Викой, и перед внуками. Как жить с этим, Вадим?
— Дальше жить. — Вадим пожал плечами. — Исправить ничего нельзя. Но можно дальше жить по-другому…
Рите, посовещавшись, сообщили о случившемся только после возвращения.
— Почему ты молчал? — Упрекнула она мужа.
— Рита, ты ничем бы не помогла нам тогда. Только бы зря сорвалась сюда, сорвала выступление Василисе, подвела тренера. Мы с Ваней справились.
— Но как эта бyтылкa оказалась у нас в шкафу? Я её раньше не видела.
— Перед нашим с Ваней отъездом я её из офиса принёс. Серёга из отпуска привёз в подарок вместе с кофе и рецептом датского кофе с ромом. «Копенгаген» называется. Я и сунул в шкаф вместе с кофе. Кто ж знал. А открыта потому что…
— Вы его попробовали с Серёгой.
— Интересно же было, натуральный или нет.
— И как?
— Классный ром.
— А я и не заметила его в спешке, когда собиралась. Ещё подумала, хорошо, что у нас в доме ничего такого нет. Господи, спасибо, что с Миланой обошлось всё. Вот не зря я боялась оставлять её с моей матерью.
— Рит, тёща согласилась на лечение, понимаешь? Для неё стало потрясением, когда она поняла, что своими руками могла угрoбить любимую внучку. Она же ей ещё обезболивающее дала. Хорошо, что не проснулась, когда Милана опять лeкaрство просила. Рит, а Миланка обрадовалась, когда тебя увидела.
— Вадик, я так перепугалась за неё! Как представила… Представляешь, я её обнимаю, а она прижалась ко мне, как Василиса, точно так же, и такая сразу своя, совсем не так, как раньше.
— Ну вот. Я уж думал ты никогда не оттаешь. — Вадим обнял жену. — Переключила каналы?
— Похоже на то. — Улыбнулась Рита.
Эпилог
Антонина Петровна напряжённо смотрела на сцену.
— Рита, где же Милана? Я не разберу. Они там все одинаковые.
— Да вот же, мама, третья справа — Миланка. Видишь, как двигается. Тренер хвалит её, говорит, артистичная девочка и упорная.
Вадим, стоя чуть в стороне снимал танец на свой смартфон. Закончил. Подошёл к женщинам.
— А Василиса когда выступает?
— Старшие в самом конце. — Рита протиснулась к лестнице. — Вы будьте здесь. — Я пойду Милане скажу, что она молодец, и перекус оставлю. А то нам ещё долго здесь сидеть.
Вернулась довольная.
— Сидят, жуют с девчонками. Тренер сказала, нашим точно велели оставаться на награждение. Миланка счастливая! Это будет её первая медалька.
Домой возвращались все вместе.
— Жаль, Ваня не видел. — С сожалением произнесла Милана.
— Отчего же не видел? — Удивился Вадим. — Я ему ваши выступления отправил. Вот, смотрите, он пишет: «Молодцы, сестрёнки! Бусинка восхитительна. Миланка — огонь!»
— Нашёл «Бусинку». — Усмехнулась Василиса. — Это он меня не видел давно.
— Ну, для Вани вы всегда будете младшим сестрёнками. — Рита обняла девчонок за плечи. — А он…
— Нашим любимым старшим братом. Да, Вась?
— Это точно.
Дома Милана снова достала медаль. Первая, настоящая, её личная награда.
— Подожди минутку. Не заходи к себе в комнату. — Попросил Вадим и закрыл за собой дверь. Потом вышел. — Теперь можно.
На стене висела полочка для кубков и медалей с её именем. Такая же, как у Василисы.
— Дядя Вадим, тётя Рита, спасибо! Когда вы успели? Вы что, знали, что у меня тоже будет награждение?
— Мы были уверены. — Подмигнул Вадим. — Видишь, сколько места здесь? И эта твоя медаль, она лишь самая первая среди остальных.
Милана повесила свою медаль на специальный крюк.
— Одинокая…
— У меня когда-то тоже так было. — Подбодрила Василиса. — А теперь.
Милана обняла Риту, прижалась к ней.
— Я так рада, что вы у меня есть. Все. И Василиса, и Ваня, и бабушка. Что я не одна, как эта медалька…
Василиса вздохнула и обняла их обеих.
Рита посмотрела на мать. Антонина Петровна стояла чуть в стороне и смотрела на них. В этом взгляде Рита, пожалуй, впервые увидела столько тепла, сколько не видела никогда ранее.
— Мама, иди к нам.
Она подошла нерешительно и остановилась, не позволяя себе большего.
— Бабушка, ну иди. — Милана улыбалась ей. — Что же ты?
Но Антонина Петровна смотрела на дочь. Рита еле заметно ободряюще кивнула. И мать, раскинув руки, сделала наконец пусть маленький, но такой нужный им всем шаг.
(Автор Йошкин Дом)
