6.Благодаря связям свекрови, институт Ольга закончила без проблем. Но на руках у неё был маленький ребёнок, и поэтому о том, чтобы устроиться по специальности речи пока не шло.
НАЧАЛО — ЗДЕСЬ
Максимка рос общительным, живым мальчиком — он приводил в восторг и родителей, и особенно свою бабушку, Людмилу Романовну.
Она едва ли не с первых дней уловила сходство внука с покойным супругом и твердила об этом всякий раз, когда приезжала в гости или погулять с мальчиком, и уж тем более, когда молодая семья приезжала к ней.
— Вот, смотри, Оленька, у Максимки подбородок, прямо как у дедушки. И тот же профиль! Ты знаешь, когда он на меня смотрит, я невольно верю в реинкарнацию! — говорила Людмила Романовна и показывала Ольге фото мужа незадолго перед гибелью. — тот же взгляд! Ты только посмотри!
Ольга терпела достаточно долго, но однажды не выдержала.
— А я вижу в нём себя! — неожиданно сказала Ольга, — и мамочки, с которыми мы встречаемся на площадке, говорят, что Максим — моя копия!
Ольга сказала это только потому, что у неё не было ни отца, ни матери — никого, на кого она бы могла спроецировать сходство. На самом деле ей никто не говорил, что Максим её копия, но она не видела сходства сына и с лётчиком. Может быть, мимолётное. На кого был мальчик похож, так это на отца. Может быть, поэтому Борис так любил бывать с сыном в людных местах?
Правда, ко времени, когда мальчику исполнилось три года, научная группа Бориса получила дополнительное финансирование, и Борис стал руководителем направления. Заматерел, отпустил бородку клинышком, купил себе круглые очки, и теперь Максим стал на него не похож.
Однажды Бориса показали по телевидению, и Людмила Романовна потом месяц звонила подругам, и рассказывала об этом.
Казалось, её обида на Ольгу прошла. И хоть Людмила Романовна больше никогда не заговаривала с невесткой о своём покойном муже, она, как и раньше, принимала деятельное участие в жизни семьи: доставала редкие лекарства, договорилась по поводу садика для внука в шаговой доступности.
Год назад молодая семья переехала в новую квартиру. Старая квартирка Ольги была продана, и теперь она проживала с мужем и сыном в новой просторной двухкомнатной квартире, недалеко от дома, где жила Людмила Романовна.
После того, как Максим пошёл в детский сад, Ольга стала думать, как ей применить свой диплом, куда пойти работать?
Но у свекрови уже был готов ответ на этот вопрос: конечно, в социальный университет!
— Но кем? — удивилась Ольга, которая видела себя экологом, специалистом по природопользованию.
— Я всё узнала, — сияя, заявила свекровь, — тебя, как выпускницу, с руками оторвут! Да хоть методистом!
— Но, это же не по специальности, — пыталась возражать Ольга.
— Но это же временно, доченька, — елейным голосом пела Людмила Романовна, — пока Максимка не подрастёт немного. Идеальный вариант! В начале четвертого ты уже дома, отпуск почти два месяца, работа — не бей лежачего. И коллектив, я слышала, дружный!
Так по протекции Людмилы Романовны Ольга устроилась в университет.
На работе Ольга познакомилась с Татьяной. Коллеги отчего-то избегали её, считали, что она «с приветом», иконку на работе повесила, посты соблюдает. Но Ольга сблизилась с ней больше, чем с прочими. Татьяна жила недалеко от университета и однажды пригласила Ольгу к себе после работы.
В небольшой квартирке жила сама Татьяна, её муж и две симпатичные дочки. Девочки были близняшки, их фотографии украшали гостиную.
— Какие хорошенькие! — восхитилась Ольга, — а где они сейчас? В садике?
— Это старые фотографии, девочки уже в школу пошли в этом году, — Татьяне было приятно восхищение Ольги.
Они пили кофе, и Ольга спросила у Татьяны про мужа. Где работает, помогает ли с дочками?
— На заводе работает, технологом, — Татьяна подняла на Ольгу большие, голубые глаза и запнулась, — а с девочками я сама. Саше некогда. Мне кстати, скоро за ними, школа не близко.
Шестым чувством Ольга поняла, что Татьяне неприятно рассказывать про мужа. Они допили кофе, и стали собираться, как вдруг Татьяна схватила Ольгу за рукав и потянула за собой.
— Я не знаю, что мне делать! — вдруг заплакала она, — я не могу спать! Не знаю, с кем поделиться своей бедой…
— Что случилось, Таня? — Ольга не могла понять, что происходит, — я могу помочь?
— Мой муж, — наконец выдавила она из себя, — чудовище.
— Он тебя обижает? — помогла ей Ольга, — бьёт?
Татьяна утвердительно кивнула.
— Это началось пару лет назад. Надо было уйти от него, но девочки были маленькие, я была без работы… я не решилась. А теперь…
— Что, Танечка, что? — спрашивала её Ольга и гладила по плечу.
— Я снова беременна, — зарыдала Татьяна и уткнулась в плечо Ольге, — я была в храме. Батюшка… батюшка велел терпеть. А я не могу. Не могу больше… И девочек жалко… и малыша.
— А муж знает? — спросила Ольга, — ну, о ребёнке?
— Да, — кивнула Татьяна. — Срок уже больше месяца. Надо решать что-то, потом будет поздно. Ты прости, что я тебя… своими проблемами загружаю! Но… скажи, плохо тебе жилось в детдоме?
— Не знаю, — покачала головой Ольга, — всякое у нас бывало. И били, и унижали. Но и хорошее есть что вспомнить. И, главное, я жива.
— Спасибо, Оль, — подняла на неё Татьяна заплаканные глаза, — этого достаточно.
На следующий день Татьяна на работу не явилась. Зато через день пришла с небольшим опозданием. На ней были тёмные очки в пол лица. Сидящие в кабинете женщины переглянулись.
— Опять бланш? — нависшую тишину нарушил голос заместителя ректора по воспитательной работе, — чего ты ждёшь, Татьяна? Он же тебя убьёт когда-нибудь! Давно бы ушла бы от него!
— Я бы ушла, — сжав губы в куриную гузку, покачала головой секретарь Ляпикова, — это же насколько надо себя не уважать, чтобы…
Не успела она договорить, как Татьяна её перебила:
— Умная, да?! А девчонок моих ты кормить будешь? На зарплату методиста?! И жильё мне уже пятый год обещают! Где оно?! Куда мне с девочками идти? Побираться?
В воздухе повисла тишина, прерываемая всхлипами Татьяны.
Ольга обняла её вздрагивающие плечи и вывела из кабинета.
— Пойдём, — сказала она, — посидим на лавочке.
Они уселись в сквере, напротив здания университета.
— За что он тебя? — спросила Ольга.
Татьяна помолчала перед тем, как ответить, а после медленно сказала:
— В общем, нет больше малыша. Выкидыш. Отвёл Господь от греха.
— А за что муж тебя… ударил? — спросила Ольга.
— Решил, что я нарочно.
Татьяна отвернулась.
— Беги от него, Тань, — сказала Ольга, — бери девчонок и беги. Хочешь, можешь у нас пожить. Борька у меня добрый, он поймёт!
— Славный ты человечек, — сквозь слёзы улыбнулась Татьяна, — спасибо за доброту.
— Ну так как? — заволновалась Ольга, — поговорить мне с мужем? Переедете к нам? А там вместе придумаем, что делать. У моей свекрови большие связи, она может помочь…
— Людмила Романовна? — хлопнула себя по коленям Татьяна, — помочь? Ну уж, это вряд ли!
Ольга навострила уши.
— Тань, ты что, знаешь мою свекровь? Откуда? — спросила она, но тут вспомнила, что Людмила Романовна тесно связана с университетом. Собственно, поэтому Ольга его и окончила.
— Её тут многие знают, — подтвердила её догадки Татьяна, — с хорошей стороны, разумеется. Но мне она не нравится, извини. — она ещё помолчала и добавила: — всё это не моё дело.
— Тань, а почему не нравится? Расскажи мне! — в нетерпении воскликнула Ольга, — я ничего и никому не скажу.
— Нет, я не могу, прости. Во-первых, это не моё дело. А во-вторых… это слухи, — опустила глаза Татьяна. — Прости меня, Оль, но я не стану повторять чужие сплетни. Грех это.
— Тань, ну выключи уже свою правильность. Повтори разок для меня! Я должна знать!
— Спроси у своего мужа, кто такая Соня Камова, — Татьяна сжала Ольгину ладонь и та поразилась, какие холодные у неё пальцы, — может быть, Боря сам тебе расскажет.
— Так ты и Борю моего знаешь? — удивилась Ольга, — откуда?
— Я ведь училась с ним. Ты не знала? — пожала плечами Татьяна.
— И Соня Камова с вами? Она была его девушкой?
— Да, — подтвердила Татьяна, — была, да сплыла. Говорят, что Людмила Романовна приложила к этому руку. Но это, сама понимаешь, только слухи.
Как ни пыталась Ольга дальше разговорить Татьяну, что случилось, почему девушку отчислили и что произошло дальше, Татьяна ничего нового не добавила.
7.
Максимка был у бабушки. Людмила Романовна часто забирала внука из садика и вела к себе. Ольге она говорила, что занимается с мальчиком по новой методике, чтобы в школе ему было полегче. Ольга соскучилась по сыну, но решила, что сегодня им с мужем лучше поговорить наедине.
Она позвонила ему на работу.
— Да, милая, — раздался в трубке знакомый голос.
— Борь, ты не мог бы сегодня приехать пораньше? — спросила она, — я приготовлю что-нибудь, поужинаем вместе.
— А что случилось? — обеспокоился Борис, — я забыл о какой-то важной дате? Боже мой, годовщина нашего знакомства?
— Да нет, нет, — успокоила его Ольга, — просто соскучилась. Просыпаюсь — тебя нет, засыпаю — тоже. Так я скоро забуду, как ты выглядишь. Приезжай пораньше, ладно?
— Хорошо, я постараюсь, — ответил Борис, но несколько напряжённо.
Положив трубку, Ольга тотчас перезвонила свекрови, сообщить, что сына заберет у неё завтра. Свекровь принялась было расспрашивать, что у неё за дела, но Ольга, сославшись на занятость завершила разговор, сказав, что вечером обязательно позвонит.
Людмила Романовна, как всегда, хотела быть в курсе всех дел, но на этот раз Ольга решила, что лучше оставить её в неведении.
Она приготовила ужин, и села ждать мужа. Их отношения в последнее время были ровными, как горизонт. Борис много работал, но если Ольга просила его о чём-то, никогда не отказывал. Он обожал сына и может быть, только это держало их брак на плаву.
Однако, после того, как Ольга благодаря Татьяне узнала, какие бывают мужья и семьи, своя семья теперь казалась ей практически идеальной. Она уже поняла, что у мужа была тайна с именем Соня Камова и ей хотелось узнать, что стало с девушкой. И главное, при чём тут Людмила Романовна?
В начале шестого Борис, купивший по заданию жены бутылку вина, поднимался на лифте на свой этаж. Он думал о том, что, наверное, было бы нелишне купить цветов, но возвращаться не хотелось.
К тому же, ему показалось странной просьба жены прийти пораньше без всякого повода. Их жизнь давно превратилась в рутину, которая, однако, всех устраивала. Вряд ли вечер будет романтическим. Может быть, Ольга что-то узнала?
Ольга встретила мужа приветливо, взяла из рук бутылку вина, и пригласила за стол. Борис уже знал, что сынишка остался у матери, та успела позвонить и сообщить об этом.
Ольга сначала вела себя естественно, словно это был обычный ужин, но Борис чувствовал беспокойство. Она поняла это по его резким движениям и по отсутствию аппетита. Он лениво ковырял вилкой мясной рулет, приготовленный по рецепту его мамы.
— Что? — наконец не выдержал он пристального взгляда жены.
— Почему ты не ешь? — спросила она, — Обидно, я старалась.
— Оля, хватит, — он отложил приборы и поднял на неё глаза. — Хватит играть, как кошка с мышью. Я же понимаю, что что-то… что-то случилось. Что?
— Расскажи мне о Соне Камовой, — сказала Ольга, и взяв свой бокал, сделала глоток вина.
— Я так и знал! — поднял глаза вверх Борис, — она тебе звонила? Не верь ей, она сумасшедшая. Я… я не хотел беспокоить тебя понапрасну.
Ольга, ожидавшая откровений Бориса относительно студенческой любви, опешила. Она вдруг поняла, что Соня Камова не была. Она есть в жизни Бориса, и более того, она его любовница!
Это открытие так её потрясло, она посмотрела на него и поняла, что он в ужасе.
— Чего ты боишься? — её голос был спокоен, — я не собираюсь закатывать тебе истерику.
— Соня увидела репортаж по телевизору. Помнишь, год назад меня снимали… ну и разыскала меня.
— Как романтично! — хмыкнула Ольга.
— Она грозилась позвонить тебе, — сказал Борис, — я сам хотел тебя предупредить, но не мог решиться. Понимаешь, если мама узнает…
— Борис, перестань! — Ольга вдруг разозлилась на мужа, — расскажи мне всё, и я обещаю, что Людмила Романовна ничего не узнает о нашем разговоре.
— Но ведь ты тогда со мной разведёшься! — он сжал ладонями своё лицо и закрыл глаза. — я не хочу и не могу этого допустить. Я хочу, чтобы у моего сына была семья.
— Ты просто до смерти боишься свою мать, — сказала Ольга, — и признаться, я тоже. Не знаю, что от неё ожидать.
Они выпили вина, причём Борис пожалел, что не взял чего-нибудь покрепче.
— С Соней мы познакомились в университете, — обреченно начал он, — Увидев её, я сразу понял, что она любовь всей моей жизни. Мы стали встречаться. Строили совместные планы. Соня приезжая. Из Ульяновска.
По мере того, как он говорил о Соне, лицо его расслабилось, он даже улыбнулся.
— А мама? — спросила Ольга, — Людмила Романовна как отнеслась?
— Мама не поощряла моего увлечения, однако и не препятствовала. До поры, до времени. Я не знаю, что произошло, но однажды всё изменилось.
— И почему же ты не женился на Соне? — вспоминая своё знакомство с Борисом, Ольга горько усмехнулась. Оказывается, он врал ей. Любил-то он всегда Соню Камову!
— Не женился, — нахмурился Борис, — дурак потому что! Всю жизнь об этом жалею.
— Так ещё не поздно всё исправить! — Ольга отвернулась, чтобы Борис не увидел выступивших от обиды слёз. Её использовали, а она приняла это за любовь!
Когда она повернулась, Борис стоял перед ней на коленях.
— Оля, не надо! Я тебе, как на духу… я тебе правду, — захлебывался оправданиями Борис.
— Я не понимаю, — остановила его она, — если твоя Соня собиралась мне звонить, значит ты встречаешься с ней! За моей спиной. После этого жить с тобой как-то… странно. Разве нет?
— Да, да… странно. Но по-другому нельзя. Мы не можем с тобой расстаться, у нас сын.
— Я думаю, что честнее развестись, — говоря эти слова, Ольга наблюдала, как темнеет лицо мужа, которого, как оказалось, она совсем не знала.
— Давай оставим всё, как есть, — попросил он, снимая очки и глядя на неё взглядом Бюсси, в который она однажды влюбилась, — по крайней мере пока. А там, глядишь, всё само собой наладится.
— Что наладится, Боря? — всплеснула руками Ольга, — ты любишь другую! Ты мне изменяешь с ней!
— Я брошу её, обещаю! Клянусь тебе, завтра же с ней поговорю. — он схватил руку жены и прижал к своей груди, — Теперь ты всё знаешь, пусть Соня звонит, пусть! Всё будет как прежде, Оленька. Прости меня!
Она равнодушно смотрела, как Борис унижается, преданно заглядывает ей в глаза и ничего не шевельнулось в её душе. Она вдруг поняла, что он ей абсолютно безразличен.
— Хорошо, — кивнула Ольга, — пусть всё остаётся, как есть, но спать мы будем каждый в своей постели!
8.
— Ты всё рассказываешь своей маме? — положив трубку, раскрасневшаяся от стыда Ольга посмотрела на мужа, заканчивающего свой завтрак.
Только что она выслушала от свекрови упрёк в том, что не достаточно внимания уделяет её сыну. А также про дрова, которые нужно постоянно подкидывать в костёр любви, чтобы муж не смотрел на сторону. Про изобретательность, которую должна она проявить, чтобы разнообразить их интимную жизнь.
— Я ничего такого особенно не говорил, — Борис бросил виноватый взгляд на жену. Ему было стыдно, потому что он действительно рассказывал матери всё.
На работе Ольга старалась не думать о свекрови, которая, как спрут пыталась проникнуть своими щупальцами всюду. «Зря я доверила ей Максима» — подумалось ей, —»надо самой заниматься его воспитанием, пока он не превратился в Бориса».
Она отправилась после работы в садик, чтобы забрать сына. Время было как раз после тихого часа. Ольга не хотела сталкиваться со свекровью и подумала, что лучше заберет сынишку, а после сообщит об этом Людмиле Романовне по телефону. Но в садике её ждал сюрприз. Сына там не было.
— А… свекровь моя не звонила? Не предупреждала, что с Максимом? Он здоров? — всполошилась Ольга.
— Не предупреждала, — качнула головой воспитательница, хотя мы просим в таком случае нас извещать. Пожалуйста, если Максим заболел, позвоните нам, чтобы мы знали, какое количество питания нам на завтра заказывать.
— Конечно, — сказала Ольга и, выскочив из помещения, помчалась к свекрови.
Она недоумевала, почему та не позвонила ей.
Людмила Романовна по счастью, была дома.
— Что с Максимом? — запыхавшись, с порога спросила Ольга.
— А чего с ним? Всё нормально, спит ещё, — посторонилась свекровь, пропуская Ольгу в квартиру.
— А почему не повели в сад? — спросила Ольга.
— Знаешь, что-то я сегодня себя неважно чувствую, сказала свекровь. После всех этих разговоров… к тому же, я записала Максима на шахматы. Сегодня мы ходили к тренеру, он нам очень понравился.
— Но… мы хотели пойти в изостудию. Нам в садике посоветовали, говорят, что у Максима есть данные — возразила Ольга.
— Одно другому не мешает, — приторно улыбнулась свекровь, —ты голодна? Налить суп?
— Спасибо, не стоит. Пора будить Максима.
— Подожди, — свекровь усадила Ольгу за стол, сама села напротив. — Борис мне звонил. Сказал, что ты обиделась на меня за то, что сую нос в не свои дела… извини меня. Просто я беспокоюсь. Борис сказал, что ты подозреваешь его в связях с другой женщиной… это бред. Он любит тебя.
— И тем не менее, я хочу развестись с ним! — решилась, наконец, Ольга.
Она не стала ходить вокруг да около. И поймала себя на том, что чуть было не сказала «развестись с вами».
— Ты… серьёзно? — голос свекрови задрожал.
Услышав мать, Максим проснулся и выбежав на кухню, обнял мать.
— Мумуля!
— Ах, ты, моё солнышко! Ну, как ты? Скучал? — Ольга взяла его на руки и поцеловала.
— Нда, — улыбнулся Максим, и потёр глаза.
— Ну, иди одевайся, мы уезжаем, — она поставила ребёнка на пол и взглянула на свекровь. Та была побледнела.
— Что-то мне совсем плохо… — Людмила Романовна захотела встать, но пошатнувшись села, — кажется, сердце!
Ольга сначала решила, что свекровь играет. Скорая приехала быстро, и Людмилу Романовну увезли.
Ольга осталась, чтобы собрать её вещи и привезти их следом. Кружка, ночнушка, смена белья, мыло, халат.
Закрыв квартиру на ключ, Ольга с Максимом поехали в больницу, чтобы узнать о состоянии Людмилы Романовны и передать для неё посылку.
9.
Вечером приехал Борис. Ольга сообщила ему о случившемся по телефону. Уложив спать Максимку, они сели на кухне.
— Мама никогда не болела, — сказал Борис, сложив пальцы домиком, — так странно, что она в больнице.
— Она живой человек, — ответила Ольга, — мне показалось, что она тяжело восприняла новость о нашем разводе. Ничего, она сильная женщина. Я уверена, что она быстро поправится.
— Ты сказала ей о разводе? — рассеянно сказал Борис, — впрочем, я сам сказал, что ты на меня злишься… надеюсь, что всё обойдётся.
— Скажи, Борь, а зачем ты вообще со мной познакомился? — внезапно сменила тему Ольга, — ведь ты меня не любил.
— А мне кажется, что любил, — вздохнул Борис, — но, если честно, это мама тебя заметила.
— Что? — не поверила своим ушам Ольга.
— Ну, она обратила моё внимание на милую скромную девушку.
— А Соня где была?
— Не знаю. Дома наверное, в Ульяновске. Я не видел её с того времени, как её отчислили. А потом, она увидела меня в передаче и приехала… я уже говорил.
— Ты ведь любишь её, — сказала Ольга, — зачем же ты её всё время предаёшь?
— Я помог ей с работой, снял квартиру! Это предательство? Если я кого и предал, то это тебя… прости, если сможешь.
— Не знаю, что и сказать, — отозвалась Ольга.
Людмилу Романовну прооперировали. Врач разрешил навестить её, но просил не огорчать. Борис с Ольгой приехали днём, до обеда, пока Максим был в садике. Привезли сок и печенье.
Странно было видеть Людмилу Романовну без косметики и укладки, лак на ногтях также был стёрт.
— А-а.. мои дорогие, — слабо улыбнулась она, — а где же мой золотой внук?
— Детей сюда не пускают, — объяснил Борис, — запрещено правилами. Так что, мама, выйдешь, тогда и увидитесь.
— Оля, дочка, — Людмила Романовна привстала на подушках. Я не знаю, выйду ли отсюда. Я должна кое-что сказать тебе.
—Что вы такое говорите, мама, — Ольга назвала её так впервые, — конечно выйдете. Максимка вас так ждёт!
Услышав имя внука, женщина заплакала.
— Я… я так виновата перед тобой, девочка моя. Прости меня.
— Мама, тебе нельзя нервничать, — шагнул к ней Борис, но Людмила Романовна подняла ладонь, — Боря, прошу, выйди в коридор, подожди Ольгу там.
Борис вышел, и показал Ольге знаками, чтобы не волновала мать. Та кивнула.
— Я знала твою маму, Марину. Мы были подругами, — Людмила Романовна замолчала, перевела дух, и закрыв глаза, продолжала: — знала и твоего отца, Виктора. Боже, как я его любила! Это… это оправдывает меня.
Она перевела дух, и продолжала:
Он выбрал её. Я поссорила их, сделала так, что Виктор приревновал твою мать и уехал. О! В таких делах я была мастерица! Маринке же я сказала, что уехал он не один. Она очень грустила, но я считала, что всё справедливо. Виктор не мой, но и не её. Я же не знала, что она уже была беременна тобой! После Виктор пытался её найти, звонил. Но снова попал на меня. Я сказала ему, что Маринка собралась замуж и уехала с женихом к нему на родину, в Борисоглебск.
— Я видела своё дело в детдоме. В графе «родители» значится, что отец неизвестен, а мать умерла, — глухо сказала Ольга.
— Марина умерла, когда тебе и года не было. Внезапно заболела и сгорела за месяц. Перед смертью она очень просила найти Виктора, твоего отца. Я нашла его, но в последний момент, не смогла признаться ему. К тому времени я вышла замуж за Максима. Скандал был мне ни к чему.
Ольга смотрела на спокойное, бледное лицо Людмилы Романовны. Ей хотелось крикнуть «За что»? Но она сдержалась и спросила:
— Как вы меня нашли?
— Я тебя не искала, — Людмила Романовна расправила руками одеяло, — просто однажды увидела на кассе Марину. Это была ты. — улыбнулась Людмила Романовна, и добавила: — услышав твой голос, я сразу поняла, что ты её дочь. Мне стало ужасно стыдно, и я решила исправить свою ошибку. Дать тебе образование и семью, которой ты лишилась из-за меня. И не смотря ни на что, я не жалею! Ведь появился Максим!
— Но вы не хотели его, я помню, как вы ругали Бориса.
— Просто я считала рождение ребёнка несколько преждевременным, — Людмила Романовна закрыла глаза, — но сейчас это неважно. Я обожаю внука и хочу, чтобы вы с Борисом помирились! Хотя бы, ради него! — она открыла глаза, взяла Ольгу за руку, и легонько сжала её, — это возможно?
— Семьи нет, — тряхнула головой Ольга, высвобождая ладонь, — да и не было. Искусственная конструкция, которую вы создали… это не семья. Борис любит Соню. За что вы с ней так? — Ольга не могла не задать этот вопрос.
— Соня была просто щучкой из Ульяновска, — отвернулась Людмила Романовна, — она оказывала на Борю дурное влияние! И когда он совсем потерял голову, мне пришлось вмешаться.
— Людмила Романовна, извините меня, но по-моему, вам надо было…— начала было Ольга, но не успела закончить фразу.
— Бог с ней совсем, — сказала свекровь, — с этой Соней. Боря знает, что она ему не пара.
— Потому что вы так сказали, — не сдержалась Ольга.
Помолчали. Наконец, Людмила Романовна снова подала голос.
— Я хочу, чтобы ты нашла своего отца, его зовут Карагодов Виктор. У меня в серванте записная книжка.
— Он жив? — поразилась Ольга, — он здесь?
Людмила Романовна кивнула.
— И обними за меня внука, — в её голосе послышались слёзы: — я его очень люблю!
— Вы обязательно поправитесь, — сказала Ольга, прощаясь с ней. Но у неё было чувство, что свекровь умерла.
— Ты позволишь мне видеться с Максимом? — спросила Людмила Романовна, — несмотря на то, что я сделала?
— Как я могу лишить сына любимой бабушки? — ответила Ольга.
— Цветы… цветы не забудь полить, — крикнула ей вслед Людмила Романовна.
Приехав ранним утром в квартиру свекрови, Ольга полила цветы, протёрла пыль. Сразу заметила в полке серванта, где свекровь хранила разные памятные безделицы, записную книжку. Открыла стекло, достала.
В книжке среди телефонов она нашла то, что искала: Карагодов Виктор Михайлович, адрес и телефон.
Ольга решила посмотреть, вдруг у свекрови сохранилось его фото? Она достала фотоальбом и устроившись с ним в кресле, внимательно стала изучать его содержимое. Теперь её внимание занимали все снимки, в том числе и те, которые раньше пролистывались, как незначительные.
Вот пошли чёрно-белые — на них молодая Людочка: длинные волосы, тонкая талия. Вот она сажает дерево, вот сидит за столом среди сердитых коллег. И сама серьёзная.
И тут Ольге показалось, что кармашек с одним фото оттопыривается. Она посмотрела и обнаружила за карточкой ещё две другие. Стала рассматривать и ахнула:
На одном фото она увидела себя! Только из другого времени. Та Ольга держала под ручку высокого симпатичного парня. Скорее всего это и есть Виктор. А с другой стороны стояла Людочка и улыбалась фотографу.
На второй карточке была Ольга, но уже остриженная коротко с тёмными кругами под глазами. На руках у неё была малышка.
— Мама… — проговорила Ольга, — мамочка моя!
Она взяла обе карточки и положила в сумочку. Переписала адрес и телефон отца и положила записную книжку на место.
Сначала думала позвонить, но после решила отправиться по указанному адресу и познакомиться лично. Через полтора часа она стояла возле забора небольшого загородного дома. Набравшись решимости, нажала звонок.
Тут же залаял пёс. Затем послышался голос:
— Иду, иду!
Ей открыл пожилой мужчина. Увидев её, он пошатнулся.
— Марина?!
10.
— Ну вот, мам, я говорил с врачом, он сообщил, что ты идёшь на поправку, — голос Бориса отталкивался от светлых стен, — ты молодец.
— А Ольга почему не приходит? — спросила Людмила Романовна, — и по Максимке я скучаю. Ты, съезди ко мне, привези хоть фотографии!
— Ольга извиняется, она сейчас занята разменом, — кашлянул Борис, — а фотографии ни к чему, скоро сама внука увидишь! Врач сказал, на следующей неделе выпишет!
Вечером Борис достал телефон и набрал номер жены.
— Алло, — ответила Ольга, — ну что? Как там твоя мама?
— Ей лучше. Слушай, Оль, я тебя прошу. Я тебя умоляю, возвращайся, а? Маму выпишут на следующей неделе, она скучает по тебе, по Максиму!
— Борис, я не поеду. Но не возражаю, если ты возьмёшь Максима. Он скучает по бабушке.
Отключившись, Ольга посмотрела на пожилого мужчину, который раскрашивал с Максимом модель линкора.
— Зря ты так, — не прекращая своего занятия, сказал он, — несчастная она женщина, сама отравила свою жизнь завистью. Ведь сначала я с ней познакомился, и только потом с твоей мамой. Люда считала, что Марина меня отбила.
— Деда, а что отбиа? Она деётся? — спросил мальчик.
— Не совсем, — и дед потрепал его по вихрам, — потом, как-нибудь, объясню. Иди-ка, принеси ещё красок. Там, в моём кабинете, на столе.
Когда Максим ушёл, Ольга зашептала:
— Я никак не могу понять, за что она так с мамой, со мной? И с тобой, между прочим, тоже!
— Женское коварство порой не знает границ, — ответил мужчина, — а потом не забывай, она же всё-таки нашла меня. И тебя, как она считает, облагодетельствовала!
— Хорошее благодеяние… есть, что вспомнить, — Ольга намекала на детдом, и Виктор уловил сарказм.
— Кто знает, может, оно и к лучшему, — сказал он, — отец бы из меня плохой получился. Полжизни в командировках.
— Зато дедушка отменный! — засмеялась Ольга.
— Ну, так что? Может быть уже простишь Людмилу?
— Я простила. Только видеть её пока не могу. Надо отойти немного от её душных объятий, — Ольга посмотрела на часы. Мне пора, у меня встреча с риелтором. Вечером буду.
— Ну, до вечера, моя радость, — поцеловала она вернувшегося с красками Максима.
— Ну что, Максимка, не заскучаешь со стариком? — спросил внука Виктор.
— Нет, деда, мне с тобой навица, — серьёзно посмотрел на него мальчик, — я тебя юбью.
— А по бабушке Люде скучаешь? — спросил он.
— Да, — кивнул мальчик, — она весёая и добая!
— Конечно, — улыбнулся Виктор, провожая взглядом Ольгу, которая у самой калитки обернулась и махала им рукой, — у тебя… замечательная бабушка!
Автор Лютик