Елена смотрела на мужа и качала головой:
— Совсем ополоумел… Ты что же, думаешь, там ко двору придешься? Вышвырнут тебя, как щенка, да еще и на смех подымут.
Дмитрий молча собирал вещи и испытывал стыд за свои чувства и за своё влечение в темноглазой красавице, которую неделю назад на ярмарке повстречал. Он смотрел на жену и пытался пробудить в себе уснувшую к ней любовь, но не смог.
— А о сыновьях ты подумал?
— Когда они вырастут и полюбят — они поймут меня.
— Да и катись! На все четыре стороны катись! — закричала вдруг всегда спокойная Лена. — Хоть перестану слышать про твои похождения, хоть перестанут надо мной твои девки насмехаться! Думаешь, я не знаю, что дитёнок Татьяны — твой? Знаю, ведь вылитый ты! Позорил меня все эти годы, не думая ни обо мне, ни о детях. Катись! Гармонь свою не забудь! И к батюшке я сама лично схожу, попрошу, чтобы развенчал нас.
— Думаю, он сможет, — спокойно ответил Дмитрий. — Он же дядька твой. Пусть развенчает, покуда еще храм целый и он при сане.
Мимо его головы пролетел глиняный горшок. Он впервые увидел жену в такой ярости. Закинув мешок с вещами за плечи, он вышел во двор и вскочил на коня.
Проскакав мимо дома Василия, поймав на себе его яростный и осуждающий взгляд, Дмитрий свернул на погост, где покоились его родители. Он знал, что вряд ли сюда вернется, оттого и решил попрощаться с ними.
Вдруг он услышал стук копыт, к погосту прискакал так же его брат. Спешившись с коня, Василий подошел к Дмитрию и со всей силы зарядил кулаком в челюсть. Дмитрий даже сдачу не дал, стоял и потирал ушибленное место.
— Катись отсюда! Чтобы глаза мои тебя больше не видели, чтобы уши мои тебя больше не слышали. А о сыновьях твоих я сам позабочусь.
****
Прибыв в Темрюк Дмитрий стал слоняться по улицам и у всех спрашивать про Марусю, девушку с темными глазами и длинными, черными как смоль, волосами.
Три дня он искал девушку и наконец ему подсказали, что на окраине Темрюка живет девушка удивительной красоты, похожая на цыганку, что когда она лихо скачет на своём коне, её волосы развеваются на ветру как черное покрывало.
Он отправился по указанному адресу и, едва остановив коня у ворот, увидел её… Сердце учащенно забилось в волнении, Дмитрий смотрел на девушку, которая плела венок, сидя на лавочке у хаты. Вдруг она подняла голову и посмотрела на него удивлённо:
— Ты? — вскочив, она подошла к воротам.
— Я, красавица моя. Я… Три дня искал тебя по городу и наконец смог найти.
— Зачем ты здесь? Неужто мимо нашего города путь держал, али по делам каким сюда прибыл?
— К тебе я примчался, не могу есть, пить, спать. Все мысли только о тебе! — шептал он, глядя в её темный глаза. А она прислонила свою ладошку к его губам и покачала головой:
— Ступай отсюда, ступай! У тебя ведь жена и двое детей, негоже было так делать. негоже бросать свою семью.
— А разве хорошо жить с нелюбимой и думать о другой? Это ведь еще худшее предательство, — он взял её руку в свою. — Скажи, ты хоть вспоминала обо мне?
— Думала. Ежечасно, ежеминутно, запрещая себе, гоня мысли, но они вновь и вновь возвращались в мою непутёвую глупую голову.
— Я хочу, чтобы мы были вместе, — прошептал он, теряя голову от её присутствия рядом.
— Это невозможно,- она заплакала.
— Маруська, кто там? — во двор вышел отец девушки и изумился, увидев Дмитрия. — А ты чего здесь, хлопчик? Опять коня привёл на продажу? Так не надо уже.
— Я к вашей дочери приехал, жениться на ней хочу.
— Ты полоумный, али с коня часто падал и головушку отшиб? — мужчина недоуменно смотрел на гостя. — А ну, пошел вон отсюда!
— Никуда я не уйду. С места не сдвинусь. Я приехал к вашей дочери издалека, я только с ней быть хочу. Буду честен с вами, скрывать не стану — ради Маруськи я жену оставил с двумя детишками. Но, как я и говорил вашей дочери — лучше так, чем жить с нелюбимой, а думать о другой.
Отец Маруси взял в руки вилы и пошел на него:
— А ну, убирайся! Ишь чего! Одну замуж взял, детишек настрогал, так ради другой бросил. Думаешь, о таком зяте я мечтаю? А ежели ты и мою дурёху бросишь с детишками? Пошел вон с моего двора!
— Да послушайте, — Дмитрий не тронулся с места. — Я жизнь готов отдать ради вашей дочери. Можете хоть вилами меня проткнуть, но назад пути нет, никуда я отсюда не уйду.
— Вот и сиди под забором, как пёс бездомный, — откинув вилы, Емельян потянул за руку дочь и потащил в хату.
Маруся пошла за отцом, кинув на Дмитрия тоскливый взгляд.
— Ты чего себе думаешь? — набросился отец на неё в хате. — Гони прочь его со двора, раз меня не слышит.
— Нет, — твердо ответила она.
— Что? Я не ослышался? — отец встал как вкопанный.
— Не погоню его со двора. Может быть я все эти дни о нем думала, ночи не спала.
— И что же, замуж за него пойдешь? — усмехнулся Емельян.
— Пойду. Не за Степку же Лихого замуж идти. Знаю, его в зятья ты хочешь получить, да вот только это замужество каторгой мне будет.
— А ежели этот прохвост тебя так же с детьми бросит?
— Пусть. Пусть бросит. Зато сейчас я счастливой буду. А не пустишь его, убегу из дому. Вместе с ним скитаться буду.
— Глупая! — отец сплюнул от досады. — Ну смотри, дочь, я предупреждал тебя. Ты единственное моё дитя, баловал шибко, вот и добаловался. И сейчас не откажу тебе, но когда бросит он тебя, как и первую жену, ко мне со слезами не беги.
— Батя… — она смотрела на отца, не зная, что делать — смущенно отвести глаза или, поддавшись порыву чувств, бросится ему на шею.
— Не батькай тут, пустая голова. Ох, неужто ты не знаешь, что на чужом несчастье счастье не построишь?
— Я не уводила его от первой жены. Он сам ушел. А раз ушел, значит, не было промеж них любви.
— Попомни мои слова, попомни, — Емельян достал трубку и задымил. — Придет расплата вам обоим за этот грех. Осиротили двух мальчишек, просто так судьба это не спустит с рук…
— Батя, — будто не слыша его последних слов, умоляюще попросила Маруся, — пусть зайдет.
— Ну уж нет, — покачал головой Емельян. — Пусть пару-тройку деньков на улице проведет, ночи летние поспит, комаров кормя, вот тогда и посмотрим, какая у него любовь. Пусть помучится и помается. Да и матушка твоя еще не вернулась от бабки, вот она вернется и тогда уж всё решим.
Когда мать Маруси вернулась, застала странную картину — во дворе под навесом на ворохе сена лежал продавец коня, которого в городе встретили. Муж и дочь всё ей рассказали. Галине это не понравилось, но видя твердый взгляд дочери и то, что Емельян смирился, оставила всё, как есть, хотя тоже дочери напомнила о грехе.
****
И вот уже два месяца Дмитрий жил в доме Емельяна. Через три дня его только пустили за порог. Но поселили в сенях, чтобы с Маруськой глупостей не наделали. Так же Емельян брал его с собой на работу в поле и повелел написать письмо брату и узнать о том, как обстоят дела с батюшкой. Дмитрий и Елена не были расписаны, а только венчаны.
Василий не писал долго, а потом всё же ответил, что их развенчали, что за Еленой Лёшка Соловьев ухаживает, что перестала она по мужу слёзы лить.
— Может и Ленка моя счастье своё найдет, — получив весть, улыбнулся Дмитрий. Он не чувствовал ревности и в который раз убедился — у него и правда нет любви к той, по которой сходил с ума в юности.
Так как в Темрюке еще был действующий храм, то по настоянию Емельяна Дмитрий и Мария обвенчались, так же их расписали по всем правилам и Мария взяла фамилию мужа.
Она была счастлива, счастлив был и он. Но никто из них не знал, что это счастье будет недолгим и плата за грехи всё же наступит.
1934 год. Темрюк
Дмитрий вернулся с работы и застал свою жену Марусю за чтением. Её длинные черные волосы разметались по спине, а лицо было задумчиво-мечтательным. Но увидев мужа, она оторвалась от книги и улыбнулась вставая и придерживая свой живот.
— Здравствуй, моя темноокая, — он обнял её и поцеловал. — Опять читаешь при тусклом свете?
— Да только так я и могу читать. Толик спит, дела домашние переделаны, вот и погрузилась в чтение.
— Что на этот раз? — с интересом смотрел муж.
— Ги де Мопассан. «Милый друг».
— Никогда о таком не слышал, — пожал плечами Дмитрий. — Откуда же у тебя эта книга?
— Валентина дала почитать. Ей так понравилось платье, которое я ей сшила, что она решила меня отблагодарить и помимо денег дала вот книгу. Почитаю и верну.
— Моя ты Маруська, — он погладил её по густым и блестящим волосам. — Может быть хватит уже шить? Спина ведь не каменная.
— Ты же знаешь, у меня большая очередь из желающих. Ничего, скоро уж роды, — она подошла к печи и вытащила чугунок, поставив его на стол. Дмитрий наблюдал за супругой восхищенно. Как же он её любил!
Вопреки всем прогнозам тещи и тестя, он не гулял от неё, будто заворожила его супруга. То ли дело с Леной — он ни одной юбки не пропускал, порой норовя получить за это по лицу от обманутого мужа. Всё ему не хватало каких-то страстей, огня, приключений. Лена была холодной, а Маруся — полная её противоположность. У его второй жены дед был ассирийским цыганом и всю его горячую кровь она унаследовала в полной мере. Дмитрий ни на одну женщину больше не смотрел, после работы домой спешил. Он был хорошим шофером, работал на машинно-тракторной станции. А Маруся слыла в городе первоклассной швеёй. Обеспеченные женщины заказывали у неё наряды и потом с удовольствием красовались в них по городу или за праздничными столами. Очередь на пошив платьев и блузок с юбками была большая. Не покладая рук трудилась Маруся, но тем не менее она не забывала и об обязанностях жены — дома было чисто, приготовлена еда, одежда выстирана и починена.
Её родители Емельян и Галина работали в колхозе от зари до темна, поэтому оставалось гадать когда же Маруся всё успевает. Казалось, её энергии хватило бы на десятерых человек. Семейную идиллию разбавляли и совместно исполненные песни. Маруся любила играть на гитаре и пела чистым звонким голосом. Дмитрий же задорно играл на гармони и задорно подпевал своей обожаемой супруге.
Даже рождение сына Анатолия в 1930 году не выбило её из привычного ритма. Когда в 1932-33 году голод подкосил некоторых жителей города, в семье Дмитрия и Маруси было туго, но не настолько, чтобы животы от голода сводило. Маруся и её мама всегда имели запасы. К тому же всё равно находились женщины которые в столь тяжело время, втайне от многих, прокрадываясь к хате Маруси, заказывали платья.
А еще Маруся очень любила читать. Когда домашние дела были переделаны, сыночек спал в своей колыбели, а Дмитрий еще был на работе, она с упоением читала разную литературу, которой с ней делились женщины, заказывающие у неё пошив одежды. Вот и сейчас она читала книгу Ги де Мопассана «Милый друг»…
— Дима, а давай, если родится сын, назовём его Жоржем, — мечтательно произнесла Маруся, лежа на кровати и сложив свою голову у него на груди.
— В смысле Георгием? — удивленно спросил Дмитрий.
— Нет, именно Жоржем.
— Ты чего, Маруська? Какой Жорж? Где такое имечко выискала?
— В книге, которую я читаю, есть главный герой — Жорж. Он повеса и ловелас, ни одной женщины мимо не пропустит. Он осыпает их комплиментами и дарит подарки. А еще Жорж авантюрист и романтик.
— Хочешь, чтобы наш сын был таким?
Маруська тихонько рассмеялась и прошептала:
— А ты разве таким не был? Разве не бегал за женщинами по всей Батуринской? Разве нет в тебе авантюризма? Ты вспомни, как шесть лет назад приехал ко мне, бросив жену и двух детей. А если бы я прогнала тогда тебя?
— На ярмарке я увидел в твоих глазах то, что не давало мне потом покоя. Ты будто бы звала меня за собой. Поэтому я приехал.
Маруся прижалась к нему поближе и закрыла глаза, затем тихонько произнесла:
— И всё же, если будет мальчик, я назову его Жоржем.
****
Два года спустя…
— Где же Митька, — Галина с беспокойством ходила по хате, выглядывая в окна. Уж поздно слишком, а зятя всё не было. — Емельян, ну что же делать? Ночь на дворе, а Митьки нет.
— А что ты сейчас поделаешь? — мужчина глянул в окно, где разыгралась метель. Было очень холодно, в такую погоду хороший хозяин собаку из дома не выгонит. — Может быть остановился где-то метель переждать? Маруська, куды его направили?
— В Павловский, — ответила Маруся, остановив швейную машинку. — Обещал к восьми вечера вернуться, но до сих пор нет.
— Дочь, а загулять он не мог? — Галина застыла на месте и сама ужаснулась своей мысли. Но в то же время она будто все эти годы ждала этого. Ждала и боялась, что Дмитрий поступит с её дочерью так же, как и со своей первой женой. Ведь и с Еленой у него было два сына. Она любила своего зятя, как родного сына, но всё же…
— Нет, мама. Не мог. Я мужу верю.
— Бабоньки, давайте думать, что Митька в Павловском остался, а ежели утречком его не будет, на поиски отправимся, — Емельян встал и пошел к себе спать.
А ранним утром, часов в семь, в окно постучали.
— Председатель, — Галина метнулась к окну, а потом бросилась к двери. — Палыч, чего тебе в такую рань? Почто пришел?
— Где Митька? Где его носит, да еще и на новой машине?
— Эта какая же машина новая? Тот драндулет, который на МТС прислали?
— Чего ты, Галина, — обиделся Палыч за технику. — В других колхозах и такого нет. Зато грузовик!
— И оттого ты за него Митьку посадил, чтобы, когда он ломался, мой зять его чинил?
— Зови Митьку! Куда машину дели? — махнув рукой на её замечания, спросил председатель.
— Так нету Митьки, не вернулся с Павловского. Скорее всего там ночевать остался. Лишь бы не сломался где по дороге, — озвучила свой страх Галина.
— А ну, зови Емельяна, поедем в Павловский, — приказал Палыч.
Емельян и председатель уехал, вернулись они через два часа, да не одни, а с Митькой.
— Едем мы, значит, едем, — говорил волнуясь Емельян, — глядь, а машина Митьки навстречу мчится. Я уж было выдохнул от облегчения, но на парня смотреть страшно. Глянь, мать, чего с ним.
Дмитрий был весь красный, шмыгал носом и зуб на зуб не попадал.
— Митя, ты где был? -спросила Маруся, заботливо подавая ему горячий чай.
— В поле машина заглохла, темно было, ничего не поделать. И я, чтобы радиатор не размерзся, укрыл его тулупом, а сам в кабине ночь провёл.
Маруся ахнула. Что та кабина — фанера одна!
— И как посветлело, — продолжил Дмитрий, — тут же принялся поломку исправлять. Понимал, что ежели машину тут в поле оставлю, несдобровать мне. И починил, — он улыбнулся. — Я починил её. Как видишь, приехал сам.
— Бедненький мой, — Маруся обняла мужа. — Замёрз весь, сейчас я тебя горячей едой накормлю, да чай с ветками малины заварю.
— А я баньку затоплю, — услышали они голос Емельяна. — Председатель как Митьку нашего увидел, так выходной мне дал, чтобы зятя в чувство и прядок привести.
Но та роковая февральская ночь в поле всё же имела сильные последствия. Дмитрий серьезно заболел, у него началось воспаление легких. Как не старались врачи, как бы не молилась за него Маруся и не пыталась вернуть здоровье своему мужа, но 8 марта он навсегда закрыл свои глаза.
В свои 24 года Маруся осталась вдовой с двумя детьми на руках. С шестилетним Толиком и двухлетним Жоржем.
Позже она всегда говорила, что это судьба наказала их с Митей за оставленную им жену и детей.
Прошли годы, пережили люди Великую Отечественную, выросли сыновья Маруси и Дмитрия. Да вот только Маруся после смерти мужа больше ни на одного мужчину так и не посмотрела.
Она была очень красивой. Оставшись вдовой в 24 года, она чувствовала, что еще интересна мужчинам. Были предложения, были попытки ухаживания, никого не смущало наличие двух детей. Но Маруся была верна своей любви и оплакивала её в своем сердце.
Сыновья пошли в отца внешностью и нравом. Играли на гармони, ухлестывали за девчатами и много работали. От труда никогда не отлынивали.
Анатолий работал так же, как и покойный отец, в МТС, а Жорж на продовольственном складе трудился, возил грузы по всему краю.
Однажды Жорж приехал в Сочи, чтобы загрузиться на винном заводе.
На территории стояло несколько машин и вдруг его взгляд зацепился на одном молодом человеке. Что-то знакомое было в его лице. Он даже хотел подойти, но не знал, что сказать. Что он спросит: «Отчего ты так на моего брата Анатолия похож?» Будто один-в-один.
Тут подошел кладовщик и протянул ему сопроводительную накладную. Взяв её, Жорж завел машину и по привычке стал сверять документ. Он всегда проверял все накладные. Тот парень, который был очень похож на его брата Анатолия, тоже сел за баранку своего автомобиля. И вдруг оба как по команде вышли из кабин и направились к кладовщику.
— Вы неправильно указали моё имя. Вот здесь написано «водитель В. Д. Сергеев.», а я Жорж, значит первую букву неправильно написали.
— Послушайте, — Жорж обернулся и увидел парня, похожего на его брата. — Вы букву перепутали. Почему вместе первой «В» стоит буква «Ж», я Виктор.
— Развелось Сергеевых, — усмехнулся кладовщик. — Ну поменяйтесь сопроводительными накладными, в чём проблема?
— Как тебя зовут? — Виктор обратился к Жоржу.
— Жорж Дмитриевич Сергеев, — ответил парень.
— А я Виктор Дмитриевич Сергеев. Значит, мы с тобой почти тёзки. А что за имя у тебя такое интересное? Сколько слышал, Жорж — это Георгий.
— А это матушка моя романов начиталась, — Жорж улыбнулся. — Вот и назвала меня в честь одного литературного героя.
— Откуда же ты будешь, литературный герой? — спросил Виктор.
— Из Темрюка. А ты?
Глаза Виктора стали вдруг задумчивыми, он растерянно смотрел на Жоржа, а затем произнес:
— Сейчас в Славянске-на-Кубани живу, но родом из Батуринской. Слышал о такой?
— Слыхал от бабки с дедом. Вроде отец мой оттуда родом. Там какая-то история непонятная.
— А чего понимать? — развел руками Виктор. — Батенька наш голову потерял, бросил жену и двух сыновей и был таков.
— А при чём тут ваш батенька? — Жорж не сразу понял, что имел в виду Виктор.
— А он и твой тоже. Матушку твою не Марией звать, случайно? Красавица с темными глазами, с цыганской кровью.
— Так и есть.
— А ну, пойдем поговорим.
Парни стояли у машины Жоржа и говорили. Они поняли, что являются родными братьями и были ошеломлены этой неожиданной встречей в сотнях километров от родных домов.
— Значит, у нас с Санькой есть еще два брата, — Виктор задумчиво произнес. — А батька, значит, помер еще в 1936 году. Царствие Небесное ему. Хоть и не помню я его толком и все эти годы не знался с ним, но всё же жаль, что молодым помер.
— Так и есть. Витька, ты держишь зла на отца? — спросил Жорж. — Я бы, наверное, всю жизнь жил обидой.
— Знаешь, маленьким был — держал зло, обида сидела в душе. Думал, что если вернется, прогоню со двора. А потом сам влюбился и голову потерял. Вот и подумал — а вдруг и у моего батьки была такая же любовь? Сильная и разум отшибающая! Такая, из-за которой он забыл первую жену и двух сыновей…
— А твоя мама? — тихо спросил Жорж.
— Мама всю жизнь отца ненавидит и обиду в себе держит. Хотя дядька Василий, брат нашего отца, говорил — батька не любил матушку, гулял от неё направо и налево. А теперь матушка замужем за хорошим человеком, отчим войну прошел, героем вернулся и любит её. Нас вырастил. Так что она счастье обрела. Но вот батьку простить так и не смогла. Слушай, Жорик, а тебе надо с Санькой познакомиться, а мне с Толиком. Всё же мы братья, будем общаться.
— Надо. Вот здорово, Толик обрадуется. Давай так — я оставлю свой адрес, а ты мне свой. Наведаемся в гости друг к другу.
****
Какой бы оптимизм не выражали Виктор и Жорж, но Санька не захотел общаться со своими братьями. Толик, Жорж и Виктор дружили какое-то время, общались, но они понимали — их дружба не нравится Елене, да и Марусе было неуютно от этого. Когда приезжал Виктор, она чувствовала себя будто не в своей тарелке. Будто бы она много лет назад мужика из семьи увела, а не он сам проскакал сотни километров к ней, бросив семью. Конечно, она могла бы его прогнать, но… Тогда бы она не была так счастлива, да и кто знает, может быть Митька всё равно бы ушел от Елены — не Маруся, так другая бы нашлась.
И она даже вздохнула с облегчением, когда Толик с Жоржем стали реже ездить в Славянск-на-Кубани. Елена была против и Виктор, ставя на весы братьев и мать выбрал её….
****
Прошли годы, Жорж и Анатолий женились, у них росли дети. И вот спустя много лет после окончания института дочь Жоржа вместе с мужем приехала в Брюховецкую.
— Тут Батуринская недалеко, может быть съездим, а, Лилия Жоржевна? — подмигнул ей муж.
— Поехали, — улыбнулась внучка Дмитрия. — Может о дедушке чего узнаю. Папа мало чего о нем знал, ему ведь два года было, когда деда не стало. А это его родина, он здесь родился.
Лилия с мужем приехали в Батуринскую и решили поговорить со старожилами, которые еще могли помнить её дедушку. То, что они слышали, вызывало улыбку и местами смех. Дед Дмитрий, оказывается, был тот еще ходок. Слухи ходили, что он много детей наплодил вне брака. Но ничем они не были подтверждены. А еще говорили, что Митька был первым парнем на всех гулянках и виртуозно умел играть на гармони.
— Так вот в кого пошел мой отец… — улыбнулась Лилия. — Бабушка всегда играла на гитаре, а папа, не имея музыкального образования, играет хорошо на гармони.
— Главное, что папа твой не унаследовал от отца любовь к похождениям, — рассмеялся муж. — Но нужно отдать должное, твою бабушку Марусю он очень сильно и искренне любил.
— Да. И это была огромная любовь! — согласилась Лиля.
Конец
Автор Хельга
