— Дим, — предложила как-то Лена — хочешь посмотреть, где я работаю?
— А можно?
— Конечно. Если тебе это интересно.
Димка смутился, вспомнив их первый разговор про чужие интересы, но всё же сказал:
НАЧАЛО — ЗДЕСЬ
— Мне интересно. Правда.
Ему на самом деле было любопытно. Он ещё ни разу не был в конном клубе. И лошади ему нравились. Их гривы развевались на ветру, как паруса кораблей. Димка даже стихотворение знал про лошадей и корабли:
«Лошади умеют плавать,
Но — не хорошо. Недалеко.
«Глория» — по-русски — значит «Слава»,-
Это вам запомнится легко.
Шёл корабль, своим названьем гордый,
Океан стараясь превозмочь.
В трюме, добрыми мотая мордами,
Тыща лощадей топталась день и ночь.
Тыща лошадей! Подков четыре тыщи!
Счастья все ж они не принесли.
Мина кораблю пробила днище
Далеко-далёко от земли.
Люди сели в лодки, в шлюпки влезли.
Лошади поплыли просто так.
Что ж им было делать, бедным, если
Нету мест на лодках и плотах?
Плыл по океану рыжий остров.
В море в синем остров плыл гнедой.
И сперва казалось — плавать просто,
Океан казался им рекой.
Но не видно у реки той края,
На исходе лошадиных сил
Вдруг заржали кони, возражая
Тем, кто в океане их топил.
Кони шли на дно и ржали, ржали,
Все на дно покуда не пошли.
Вот и всё. А всё-таки мне жаль их —
Рыжих, не увидевших земли».
/Стихотворение Бориса Слуцкого «Лошади в океане»/
Стихотворение было грустным и заканчивалось плохо. Папа сказал, что на эти стихи есть песня. Димка нашёл, но песня ему не понравилась. Просто стихотворение звучало лучше, если читать его про себя. Тогда в голове появлялась другая мелодия, которая делала слова особенными.
— О чём ты задумался? — Тихо спросила Лена.
— Так просто. А мы когда поедем к вам на работу?
— Если ты не возражаешь, то можно в следующую субботу.
— Не возражаю.
* * * * *
— Дима, в субботу мы идём на благотворительный бал.
— Какой бал? — Димка оторвался от учебника истории. — Я не могу в субботу. Мы встречаемся с папой. И потом, где бал, а где я.
— Дмитрий, я сейчас не спрашиваю, можешь ты или нет, я ставлю тебя в известность, что мы идём. Это не обсуждается.
— Идите с Валерой. Я там зачем?
— Все будут с семьями. И я должна продемонстрировать, что у нас крепкая благополучная семья. Будут фотографы, пресса.
— Мам, но ты же не президент. — Устало сказал Димка. — Ты даже не популярный блогер, а просто маркетолог. И если ты забыла, то вы с папой развелись, у нас нет крепкой семьи. Мам, и пойми, мне не нравится, когда меня показывают на разных мероприятиях, как дрессированную обезьянку. Мне там не интересно.
— А что тебе интересно? Часами возиться с этим пластмассовым мусором? Ты весь в своего отца! Другие дети были бы счастливы, если бы им предоставляли столько возможностей.
— Вот и удочери Самохину! Она точно будет счастлива! — Димка захлопнул учебник. — А я на этот дурацкий бал не пойду!
Ночью ему не спалось. Мальчика мучили угрызения совести. Получается, что из-за какой-то чужой тётки он поссорился с мамой. Со своей мамой. Конечно, ему не нравится, что им постоянно распоряжаются, как какой-то вещью. Но вдруг, если он не пойдёт, то это будет выглядеть как предательство. Предателем Димка быть не хотел. Утром, тяжело вздохнув, сказал:
— Мам, я пойду на этот бал, если тебе так надо.
— Я и не сомневалась. — Мама погладила его по голове. — Надо будет купить соответствующий костюм. Или взять напрокат… Ладно, над этим я ещё подумаю.
И не обращая больше внимания на Димку, принялась кому-то звонить.
Мальчик тоже взял телефон.
— Папа, привет! В субботу не получится встретиться.
— Дима, ничего не случилось? — Встревожился отец. — Ты не заболел?
— Не заболел. Просто с мамой надо пойти куда-то там. Она просила.
— Ну, надо, значит, надо. Я понимаю.
— Пап, — нерешительно продолжил Димка — ты спроси у тёти Лены, может, можно к ней приехать в другой раз. Я хотел бы.
— Хорошо, я спрошу. Думаю, она всё поймёт.
* * * * *
В субботу мама ушла из дома рано.
— Столько хлопот перед мероприятием. — Объяснила она. — Ты будь, пожалуйста, дома. Костюм на вешалке. К четырём будь готов. Мы с Валерием за тобой заедем.
Димка слонялся по квартире. Он попробовал взять книгу, но быстро отложил в сторону. Начинать собирать новую модель не хотелось. Он собирался делать это вместе с папой.
Мальчик тоскливо посмотрел в окно. И погода хорошая. Если бы поехал в конный клуб, то, может быть, тётя Лена разрешила бы ему прокатиться на лошади. Он кое-как убил время, таращась в экран смартфона. Потом и это надоело. За час до назначенного мамой времени он уже сидел одетый в парадный костюм и нетерпеливо поглядывал на дверь: скорей бы уже отделаться.
Раздался звонок. Димка с удивлением рассматривал стоящую на пороге одноклассницу.
— Самохина? Ты что это?
Нелька выглядела несчастной и заплаканной.
— Дим! Хорошо, что ты дома. Идём скорее!
— Куда, Самохина? Я не могу вообще-то. За мной сейчас мать приедет.
— Демидов! Димочка! Ну, пожалуйста! Они его замучают.
— Кого?!
— Щенка! — Всхлипнула Нелька. — Они там такое с ним делают. И на телефон снимают. — Я хотела отнять и не смогла.
Забыв про свой нарядный костюм, и слегка опешив от того, что Нелька назвала его Димочкой, он сунул ноги в старые кроссовки и схватил ключ.
— Побежали!
За школьным стадионом, куда обычно старшие уходили покурить, разновозрастная компания ребят забавлялась с маленьким, отчаянно скулящим щенком. Его когда-то светлая шерсть уже была перемазана в чём-то грязном и липком, маленькая мордочка замотана изолентой, а двое мальчишек безуспешно пытались затолкать лапки бедняги в горлышки пластиковых бутылок.
— Не лезет, обрезать надо. Пацаны, у кого нож есть?
— Нет ножа.
— Блин! А то круто было бы. Прикинь, такой терминатор!
— Сдурели? — Димка сжал кулаки. — Вы что делаете?!
— Демид, ты чего? — Мальчишки остановились. Те, что помладше, отошли в сторону, но старшие отступать не думали.
— Вы что, не люди? Ему же больно!
— И чё? Он бездомный, всё равно сдохнет на улице.
— Может, взял бы кто.
— Да кому он нужен!
— Давай, я возьму!
— Ага! Щаз! Бегу и падаю. — Державший в руках щенка, поболтал им в воздухе. Щенок заскулил сильнее. — Купи!
— Сколько?
— Пять тысяч!
— Столько нет.
— А сколько есть?
Дома в копилке лежало тысячи три с копейками.
— Две.
— Мало.
Ладно, на тот большой парусник он ещё успеет накопить.
— Пусть три. Только деньги завтра.
— На! — Мучитель небрежно сунул щенка в руки Димке. — Смотри, обманешь, пожалеешь.
— Я не ты. — Димка торопливо искал приклеенный кончик изоленты, пытаясь освободить малыша. — Сказал, отдам, значит, отдам.
— Смотри.
Мальчишки ушли.
Нелька смотрела на него широко открытыми глазами.
— Дим, а у тебя деньги есть?
— Есть. В копилке. Что теперь, вот, с ним делать?
— Дим, а можно я подержу?
Он сунул освобождённого щенка девочке.
— Хорошенький какой! Только грязный жуть. Слушай, Демидов, а тебе не разрешат?
— Самохина. — Вздохнул Димка. — Ты только представь, как моя мама выставляет у себя в соцсетях фото не элитной родословной супердорогого пса, а обыкновенной дворняги.
Только сейчас он вспомнил, что мама, наверняка, уже приехала и ждёт. Телефон он впопыхах оставил дома.
— Нелька, а если у тебя?
— Мама тоже в жизни не разрешит. С тех пор, как отец ушёл, она такая злая. Всё время говорит, что ему бы так жить, как мы живём.
— Самохина, а до завтра? Я с отцом поговорю. Он точно поможет. Не могу я сегодня. Мне с матерью на бал какой-то ехать.
— На бал?! — Нелька восхищённо ахнула. — Везёт тебе! Как бы я хотела! Дим, только…
Нелька испуганно кивнула на его костюм. Лацканы нарядного пиджака были перепачканы той же липкой дрянью, что и щенячья шерсть. Он и не подумал об этом, освобождая замотанную мордочку. Внутри всё сжалось.
— Нель, — не подавая вида, попросил он — возьми его на сегодня только. Я заберу.
— Хорошо. — Девочка кивнула. — Мама сегодня на дачу уехала. Мы с бабушкой вдвоём, а она у меня добрая. Тебе попадёт, Дим?
— Ничего. — Он нарочито беззаботно махнул рукой. — Пока.
— Пока. Демидов, только ты забери щенка. Мама завтра вечером приезжает.
— Заберу. — Пообещал Димка.
— Где ты был? — Нарядная мама встретила его на пороге. — Господи, в каком ты виде, Дмитрий!
— Мам, прости, это случайно получилось…
— Случайно?! Ты испортил вещи случайно?! Я этот костюм с таким трудом достала, чтобы стильно, чтобы в одной цветовой гамме!
— Мама, я, правда, не нарочно.
— Снимай немедленно!
Димка виновато снял пиджак. Мама бросилась в ванную.
— Рая, это пустая трата времени. — Молчавший до этого Валерий покачал головой. — Ты испортишь вещь. Это надо в химчистку.
— Давайте я что-нибудь другое надену. — Димка предпринял отчаянную попытку исправить ситуацию.
— Другое?! — Мать отшвырнула в сторону испорченный пиджак. — Я всё продумала до мелочей, столько готовилась, а ты! Никчемный! Такой же никчемный, как твой отец!
— Не говори так про папу! Он лучше, чем ты! — Закричал Димка. — Тебе вещи дороже людей!
— Свинья неблагодарная! — Пощёчина прозвучала звонко и как-то оглушительно во внезапно повисшей тишине.
Димка провёл рукой по загоревшейся от удара щеке. Валерий растерянно замер у порога.
— Валера! Мы опаздываем. — Мать, не оборачиваясь, вышла из квартиры. Валерий, бросив на Димку сочувственный взгляд, шагнул за ней.
* * * * *
Сколько Димка сидел в оцепенении, он не помнил. За что? Его никогда не били раньше. И ладно бы, он, действительно сделал это специально, было бы не так обидно. Но ведь мама даже слушать не стала. Неужели можно с человеком вот так из-за вещи? Почему какая-то картинка для неё дороже, чем он, собственный сын. Он судорожно втянул носом воздух, стараясь не плакать.
— Папа, ты в городе? Мне нужна твоя помощь.
Аккуратно разделся, повесил вещи обратно на вешалку. Туда же, подумав, повесил испорченный пиджак. Натянул привычную одежду. Неторопливо достал из копилки деньги.
— Никит. — Окликнул недавнего противника. — Вот. Возьми.
— Демид, гляди, не обманул. Ты чё такой?
— Ничего. Деньги бери.
— Ага. А потом меня за вымогательство в ПДН.
— Я никому не скажу. Мы же договорились.
— Ладно. — Никита взял деньги. Подумав, вернул тысячу. — Хватит за блохастого. Купишь ему пожрать. Только пацанам не говори. Авторитет, сам понимаешь.
— Понимаю. — Равнодушно ответил Димка. — Я пошёл.
Через пять минут он уже звонил в квартиру к Самохиным.
— Дим? — Нелька смотрела удивлённо. — А ты что же, не поехал?
— Передумал. — Пожал он плечами. — А щенок где?
— Сохнет. — Засмеялась Нелька. — Бабушка сказала, что это девочка. Дим, а эта липкая гадость до конца не отмылась.
— В химчистку надо. — Мрачно пошутил Димка. Остывшая было щека загорелась снова. — Самохина, я пойду наверное.
— Уже? — Огорчилась Нелька. — Но собачка ведь до конца не высохла. Давай хоть чая попьём. Может ты есть хочешь?
— Хочу. — Вдруг сказал Димка. — Я хочу есть, Самохина.
— Вот и хорошо. — Обрадовалась девочка. — Бабушка, будешь с нами обедать?
Димка и сам не заметил, как съел тарелку борща, котлету с пюре и выпил большую кружку чая.
— Хороший парень! — Засмеялась бабушка. — С аппетитом ест, не капризничает. Значит, жених ладный да работящий.
— Ну, бабуль. — Покраснела Нелька. — Какой ещё жених. Мы просто в одном классе учимся.
Димке было уютно в их доме. И Нелькина бабушка ему понравилась. Она расспрашивала мальчика о школе, о том, что он собирается делать на длинных летних каникулах. Он отвечал, улыбался, и никак не мог отделаться от мысли, почему у них дома не так. Чаще Димка ел один. Мама с Валерием обедали и ужинали где-то ещё. А он, утыкался в смартфон, торопливо жевал вынутую из холодильника и разогретую в микроволновке еду, ставил тарелку в раковину и отправлялся заниматься своими делами.
Иначе бывало только с папой по выходным. Папа! Он торопливо поднялся.
— Спасибо большое! Мне уже пора. Сейчас папа должен приехать.
Он осекся и виновато посмотрел на Нельку. Не надо бы при ней про отца. Она поняла.
— Ничего. Я уже привыкла. Сейчас.
Вынесла из комнаты завёрнутого в старенькое полотенце щенка.
— Дим, а можно я иногда буду его навещать?
— Нель, я сам не знаю, где он будет жить. И я тоже…
— Это как? — Испугалась Нелька.
— Вот так. Самохина, ты не спрашивай меня сейчас. Я потом тебе расскажу. Ладно?
— Ладно. Дим, а давай больше друг друга по фамилиям не называть, только по именам.
— Хорошо, Нель, договорились. Никаких фамилий.
* * * * *
— Папа, мама никогда не разрешит оставить щенка. Можно, он у тебя поживёт? И я тоже хотел бы.
— Дима, что-то случилось?
— Нет, папа, всё хорошо. Ты же знаешь, я просто не очень люблю все эти мамины мероприятия.
— Понимаю, сынок. Потерпи немного. До каникул всего ничего осталось. А потом я поговорю с мамой, чтобы она отпустила тебя ко мне на всё лето. И щенка пока оставим у дедушки с бабушкой. Скоро решу вопрос с квартирой, тогда проще будет.
— Пап, а как нам её назвать?
— Не знаю, Димка. А как бы ты хотел?
— Я хотел сначала Глория. Помнишь, как тот корабль? А потом подумал, что это плохо, наверное, корабль ведь погиб. И лошади. Может, тогда Виктория?
— Немного странное имя для собаки…
— Зато «Виктория» — самый знаменитый парусный корабль в истории мирового флота. Ведь это он впервые прошел вокруг света. Экспедиция Магеллана, пап, помнишь? Тогда из пяти судов обойти земной шар и вернуться домой удалось только «Виктории».
— Дим, Виктория — это победа, так? А ещё есть богиня победы — Ника. Это имя собаке подойдёт больше. А суть не меняется.
— Ну, да. Хорошее имя. — Согласился Димка. — Пап а с шерстью что делать, где испачкано очень?
— Выстрижем аккуратно. — Успокоил отец. — Новая вырастет. У них шерсть быстро растёт.
* * * * *
— Тётя Лена, а можно мы Нику с собой к вам на работу возьмём?
— Можно, Дим. Только тебе следить за ней придётся. Лошади собак не боятся и не обижают, но щенок маленький, вдруг попадёт под копыта.
— Я буду следить.
Уже у самых ворот Димка понял, что это просто замечательное место. Клуб находился недалеко от города, но в стороне от основной дороги. С одной стороны его обрамлял густой тенистый лес, с другой простирался большой цветущий луг.
— Красиво здесь. — Заметил Димка. — Как на картинке.
— Это сейчас ещё лошадей на лугу нет. — Улыбнулась Лена. — А то, действительно, как на картинке было бы. Пойдём с лошадьми знакомиться?
— Ага.
— Вы идите. — Папа присел на резную деревянную скамейку. — А я здесь, в тени отдохну. Так устал за эту неделю, что сил нет двигаться.
— Пап, я тогда Нику с тобой оставлю?
— Оставляй, Дим. Вдвоём и посидим.
В конюшнях было чисто, пахло лошадьми и сеном. Лена водила Димку от стойла к стойлу и рассказывала ему о лошадях, так же, как совсем недавно он сам рассказывал ей о парусниках.
— Тётя Лена, а откуда вы берёте лошадей?
— По-разному. Есть у нас конюшня. Вон та, видишь. Там стоят кони, у которых есть хозяева. Они платят нам за аренду помещения и за уход. Приезжают к своим питомцам, ездят на них. У нас прекрасные прогулочные тропы в лесу. Есть кони, принадлежащие клубу. Они работают: на них обучаются верховой езде дети и взрослые, ещё они катают наших гостей по маршрутам. Их покупают на конезаводах.
— А ваши лошади здесь есть?
— Есть. — Просто сказала Лена. — Три.
— Три? — Удивился Дима.
— Да, три. Хочешь посмотреть?
— Очень. А откуда они у вас?
— Смотри, это Барселона — моя кобыла. С ней мы участвовали в соревнованиях.
— Побеждали?
— Побеждали. До травмы. Её и моей. Потом она уже не могла продолжать спортивную карьеру.
— А вы?
— Я тоже. Но зато она идеально обучена. На ней легко научиться ездить. А это Амулет. Есть такие места, куда свозят лошадей, которые больше не нужны их владельцам. Там их откармливают, держат в ужасных условиях, а потом режут, чтобы продать на мясо. Его я забрала из Пензы. Там находится известная бойня, куда свозят всех подряд: жеребят, старичков, целые табуны породистых лошадей, бывших поломанных спортсменов.
— Как это на мясо? — Димка с жалостью смотрел на красивого вороного коня. — Почему?
— А куда их, Дим? Да, жестоко. Но ты уже взрослый. Должен знать и такие вещи.
— Значит, вы его спасли?
— Выходит, что так. Хотя меня тогда многие осудили. Сказали, что такие, как я, приносят больше вреда, чем пользы.
— Но почему? Я не понимаю. — Димка смотрел удивлённо. — Разве спасти кого-то это плохо?
— У медали две стороны, у каждого дела тоже. С одной стороны, я спасла коню жизнь. А с другой показала тем людям, которые занимаются подобным бизнесом, что он востребован. У нас считается правильным покупать лошадей на конезаводах, чтобы способствовать развитию племенного коневодства. Знаешь, Дима, что удивительно. Иногда на конезаводе можно купить лошадь дешевле, чем на бойне. Считается, что если не покупать лошадей в подобных местах, то этот бизнес сойдёт на нет. Но я просто не смогла оставить Амулета там, где он был, когда его увидела. И знаешь, рада, что не ошиблась. Он удивительно чуткий и благодарный конь.
— Красивый очень. — Похвалил Димка. — Хорошо, что вы его забрали, даже если это неправильно. А про бизнес я понял. Однажды мама так же сказала папе, когда он дал деньги одной бабушке у перехода. Тоже, что он поддерживает преступный бизнес. Только мне всё равно трудно понять, почему вроде бы хорошие поступки становятся плохими.
Лена грустно улыбнулась:
— Эх, Дим, если бы я знала ответ на этот вопрос…
— Лена, Дима, Ника куда-то подевалась. Вы её не видели?
Папа выглядел растерянным и огорчённым.
— Как же так? — Димка оглядывался по сторонам. — Ника! Ника!
— Задремал. — Оправдывался отец. — Дежурство сложное было. Устал очень. И недосмотрел…
— Сейчас поищем. — Успокоила обоих Лена. — Ника маленькая, вряд ли далеко ушла. Давайте, вы в ту сторону, а я в эту.
Они разошлись в разные стороны. Через несколько минут Димка услышал, как тётя Лена зовёт их с папой.
— Смотрите, вот она ваша пропажа.
Щенок сидел в стойле на соломенной подстилке и с любопытством смотрел на невысокую белую лошадь, спокойно стоящую рядом.
— Ника, ты зачем убежала от папы? Иди ко мне. — Димка присел на корточки и протянул руки к щенку. Собачка послушно подбежала, виляя своим маленьким хвостиком. Лошадь смотрела на людей и добродушно пофыркивала.
— А это третья моя лошадь. Глория. Удивительно, что Ника прибежала именно к ней.
— Удивительно то, что Димка сперва так хотел назвать саму Нику. — Воскликнул папа.
— И отчего передумал?
— Глория — это корабль такой. Просто есть стихотворение, где он взорвался, и погибли лошади.
— Я знаю это стихотворение… — Начала Лена. Телефонный звонок прервал фразу.
— Это мама. — Обречённо произнёс мальчик. — Будет скандал из-за того, что я задержался.
— Дай-ка, я поговорю. — Папа забрал у него телефон и отошёл в сторону.
— Рая, это не Дима. Это я. За что ты ругаешь его? Мы же договаривались, что на каникулах он поживёт у меня. А, ну, это другое дело.
Он прикрыл телефон рукой.
— Дима, а почему ты не сказал, что вы собираетесь ехать на море?
— Папа, я не собирался! И маме сразу об этом сказал! Сказал, что останусь с тобой!
— Рая, но наш сын не хочет никуда ехать. Что значит, никто не спрашивает. Я спрашиваю. Он — человек. Пусть маленький, но он имеет право на собственное мнение. Вот и прекрасно. Хорошо, я понял. Да, будем звонить.
Он вернул телефон сыну.
— Точно не хочешь на море?
— Не хочу. Пап, у тебя же отпуск скоро. Тогда и съездим вместе. А мама с Валерой они и до моря не дойдут. В Сочи собираются. А там концерты, мероприятия.
— Ну, раз вы больше никуда не спешите, оставайтесь с ночёвкой. — Предложила Лена. — У нас и гостевые домики есть. А можем в ночное пойти. Дим, знаешь, что это такое?
Димка покачал головой.
— Ночное — это выпас лошадей в летнюю ночь. — Пояснил папа. — Ночью не так жарко, лошади ели траву, а пастухи, часто мальчишки, сидели у костра, пекли картошку, разговаривали. Я до своих лет дожил, а в ночное не ходил ни разу. Да и какое ночное, в городе рос.
— Ну что, хотите?
— Хочу. — Согласился Димка. Это было интересно и необычно. На минуту он пожалел, что нет рядом Нельки. Ей эта затея тоже понравилась бы.
— Ну, а я, друзья мои, тоже с удовольствием. Да, боюсь, усну. Не обидетесь?
— Не обидимся. — Успокоил его Димка. — Тётя Лена, а палатки у вас случайно нет?
* * * * *
День, хоть и пролетел быстро, но всё же показался Димке долгим. Ещё бы! Он впервые покатался на лошади, на той самой доброй тихой Глории, которая оказалась совсем уже старой и находилась, как сказала тётя Лена, здесь на дожитии. Он кормил лошадь морковкой и яблоком с ладони, а она благодарно фыркала, щекотно обдавая его ухо тёплым дыханием. Потом тётя Лена показала, как чистить лошадей, и Димка помогал. Потом ходили с Никой в лес. Несколько раз собачку приходилось брать на руки, потому что мимо них по тропинкам проезжали верхом разные люди. Все они выглядели очень довольными.
— Интересно, а лошади всем нравятся? — Поинтересовался Димка.
— Почти. — Лена улыбнулась. — Просто многие предпочитают смотреть на них издалека, любоваться или болеть на скачках. Но тот, кто однажды приобрёл опыт общения с лошадью, смотрит на этих животных иначе. Знаешь, Дим, а лошади ведь и лечат. Иппотерапия — не слышал? Есть даже специальные центры.
Димке было легко с этой женщиной. Она не приказывала, не поучала его, они разговаривали практически на равных. С ней он чувствовал себя спокойным и самостоятельным. Такого чувства рядом с мамой у него не возникало ни разу.
— Я люблю тебя. — Говорила ему мама. — Поэтому так много требую. Чужим людям все равно, каким ты вырастешь, а мне нет.
Он осознавал справедливость её слов, но почему-то в мамином присутствии ощущал постоянную тревогу, боязнь не соответствовать её ожиданиям.
От мамы трудно было дождаться похвалы и ласки. Улыбалась она только в объектив фотоаппарата и когда нужно было произвести правильное впечатление. При этом тщательно следила, чтобы улыбка не выглядела вульгарно. Чуть разомкнуть губы, добавить немного загадочности и отстранённости. Для папы и Димки у мамы оставалось в основном недовольное выражение лица.
А вот тётя Лена не заботилась о том, как выглядит её улыбка. Она просто улыбалась. И Димка улыбался в ответ. Временами мальчика пугало то, что общаться с ней ему нравилось больше, чем с собственной мамой. Но вскоре он забывался и вёл себя как обычно.
* * * * *
Ночью травы пахли ещё сильнее. Димка с наслаждением вдыхал этот тёплый воздух, завороженно глядя на язычки пламени. Дрова потрескивали, выбрасывая золотистые искорки в тёмное ночное небо. Рядом дышали кони. Папа дремал на расстеленном покрывале, рядом с ним уютно посапывала, свернувшаяся в комочек Ника.
— Смешная такая… — Ласково сказала Лена. — Что бы с ней было, если бы ты не забрал её.
— Плохо, наверное, было бы. — Вздохнул Димка, и незаметно для себя рассказал про костюм, про мальчишек, про Нельку. Только про пощёчину промолчал. Он никому никогда не скажет про это.
— Это как с вашим Амулетом. — Задумчиво вороша горячие угли, сказал он. — Я ничего плохого не сделал, а получилось всё равно нехорошо.
— Трудно тебе будет, Дим, в жизни. Добрым и справедливым всегда трудно. — Тихо сказала тётя Лена. — Но прошу тебя, мальчик мой, оставайся таким.
И она ласково погладила его по спине. Ему вдруг очень захотелось прижаться к ней. Но, испугавшись этого чувства, он внезапно вскочил:
— Я не ваш мальчик! Вы мне не мама! Родите своих и любите!
Испуганно дёрнулась пасшаяся поблизости Барселона. Фыркнул, поднимая голову Амулет. Привстал с покрывала отец.
Лена оцепенела и выглядела сейчас так, словно он тоже дал ей пощёчину. Она смотрела на огонь и молчала.
Димка резко повернулся, зашагал в темноту. Отошёл и сел, уткнув голову в колени. Он не понимал, что происходит с ним. Не понимал, почему, чужому человеку он может доверить то, что никогда не сумеет рассказать собственной маме. От этого было стыдно и обидно одновременно.
Подошёл отец. Сел рядом. Обнял Димку за плечи.
— Когда тётя Лена ещё занималась профессиональным спортом, Барселона упала во время прыжка. Знаешь, какие падения самые опасные? Вместе с лошадью, когда лошадь накрывает собой человека. Амулет, например, весит шестьсот килограммов. Барселона полегче, но всё же. Они тогда обе получили серьёзные травмы. Лене пришлось оставить спорт. А после операции врачи сказали, что детей у неё не будет.
— Я не знал… — Хрипло прошептал Димка.
— Я не виню тебя. Просто, чтобы ты был в курсе. Пойдём. Тётя Лена не обиделась.
— Пап, ты иди. Я потом.
Он вытирал слёзы рукой, но они продолжали катиться из глаз. Наконец, успокоился немного и вернулся к костру.
— Мы картошку достали. — Сказала Лена. Димка, боясь поднять на неё глаза, кивнул. — Ты разламывай вот так и ешь.
Белая Глория подошла и ткнулась мордой в Димкины волосы.
— Хлеба просит. — Лена протянула ему горбушку. — Запомнила, что ты её угощал.
— Помните, мы днём про стихи говорили? — Не поднимая головы, спросил он, и протянул лошади хлеб. — Так вот, я читал, что это поэт придумал. Но и на самом деле это было. Только раньше и страшнее.
Он сел поудобнее.
— Была такая специальная шхуна для перевозки лошадей — двухпалубная усиера «Глория». Это давно было, ещё в восемнадцатом веке. Лошадей везли из Старого света в Новый и попали в полный штиль. А это страшно. Потому что можно сколько угодно стоять, а пресной воды остаётся с каждым днём меньше и меньше. Так и получилось. Сначала лошадям стали давать мало воды, а потом совсем перестали. И они начали умирать. Капитан приказал сбрасывать трупы за борт. Но они не сразу тонули, плавали вокруг. А когда подул слабый ветер, то люди, чтобы не погибнуть самим, начали сбрасывать в воду балласт. Они не только бочки сбрасывали и ящики, но и живых лошадей, потому что они тяжёлые очень. А лошади слабые уже, плыть не могли. Наконец, корабль двинулся, люди спаслись. А лошади, они так и остались там, как рыжий остров. Я читал, что так было…
Он замолчал.
— Когда мина взорвалась, тут уже ничего не сделаешь, правда, потому что корабль утонул? А там люди их убивали специально, чтобы самим выжить. Поэтому правда страшнее, чем в стихотворении. Может быть, если бы подождали немного, то ветер бы подул, и все спаслись. Ну, не все, но те, кто жив был ещё… Тётя Лена, вы простите меня. Я сказал… Я так не думаю…
— Хороший ты человек, Дим.
Ему хотелось, чтобы тётя Лена опять погладила его по спине. Но она сидела неподвижно.
— А ты знаешь, что не только нам с тобой жалко этих лошадей? Один человек, жаль не знаю его имени, искала, но не нашла, написал продолжение. Слышал когда-нибудь?
— Нет! — Димка вскинул на неё глаза.
Лена кашлянула и начала тихо читать:
— Я не верю в гибель лошадиную.
Пусть не все, но выжили они.
С дна морского к верху шли акулы,
Но хватали слабых лишь одних.
Разливалась кровь по океану,
Но вожак упрямо плыл вперёд.
И казалось у него как будто
От копыт шли искры в толщу вод.
Рыжий остров медленно, но таял,
Уменьшался остров тот гнедой.
Но немного плыть уже осталось.
Кони, кони слышите! Прибой!
Вот копыта дна уже коснулись
И вода отхлынула от них.
Вышли на берег измученные кони
Победили смерть свою они.
Где-то люди есть и есть машины,
Где-то города стоят шумя.
Только здесь на острове всё тихо:
Ни людей, ни шума, ни огня.
Только ветер воет здесь тоскливо,
Да еще вдруг топот прозвучит.
То табун коней вдоль океана
С бешеною резвостью летит.
Ветер гривы длинные расчешет
Океан умоет их водой
И живут они, судьбой довольны
Посреди равнины голубой.
Остров тот — песчинка в океане.
Только кони вольно там живут
И отныне остров этот дикий
Лошадиным островом зовут…
/Автор неизвестен/
— Лошадиный остров. — Прошептал Димка. — А вдруг правда? Вдруг они не все погибли?
— Может быть. Человеку легче жить, если он верит, что всё будет хорошо, и что случаются чудеса.
— А вы верите?
— Верю. — Просто ответила она.
* * * * *
— Нель, поедешь с нами завтра в конный клуб? Папа обещал, что мы за тобой заедем, если тебе разрешат.
— Ой, здорово как! Поеду! А на Глории можно будет опять покататься?
— Можно. А меня завтра инструктор дядя Саша обещал на Амулета посадить.
— Дим, а тётя Лена что, не поедет?
— Поедет. Только в этот раз она за Никой присматривать обещала. Папа её просит сейчас с лошадьми не заниматься пока. Нель, ты только никому не говори: у меня скоро сестра будет. Ну, наверное, сестра. Там до конца не ясно ещё.
— Вот это да!
— Ага. Тётя Лена всегда говорит, что если верить в хорошее, то оно случится. Вот и случилось! Ладно, Нель, до завтра. Мне ещё с Никой погулять надо!
Автор Йошкин Дом
