Продолжение истории «Две мачехи»
2001 год.
Свадьба Насти была скромной. Без всяких празднеств и пышностей. Она — работник медицины, её муж Евгений — водитель на милицейской машине. Жили они скромно, после свадьбы намеревались перебраться в комнату в коммунальной квартире, на которую он смог накопить и купить её перед росписью. Этого молодым было достаточно для их безоблачного счастья.
— Дождь начался, — заметила мачеха Насти. — Не к добру это. Говорят же, что если дождь на свадьбу пошел, так вся жизнь потом семейная в слезах будет.
Настя недовольно посмотрела на Ларису и едва удержалась от замечания. У них с отцом на свадьбе солнце ярко светило, только вот была ли та жизнь безоблачной? И вообще, ерунду она говорит. Разве же позволит ей Женька плакать? Любовь у них большая и сильная, годами проверенная.
Они познакомились четыре года назад, она тогда еще в медицинском училась. Парень всего на год старше, но уже такой смелый, умный и рассудительный. А еще заботливый и добрый. Вот эта забота и доброта подкупили её. Особенно, когда он приносил малиновое варенье в моменты её простуды, помогал мыть окна в комнате общежития, где она жила с другими девчонками. Помог как-то ремонт сделать, на рынок с ними ходил за продуктами… Такой простой парень, который дал тепло и заботу, растопил сердечко молодой Насти. Сперва он ей просто нравился, но шли годы и девушка стала понимать, что уже не представляет своей жизни без него. И вот регистрация брака, в зале не так много и людей набралось — родители жениха, парочка друзей, да Анатолий с Ларисой приехали. Чисто для приличия явились они, чтобы невеста как сирота замуж не выходила. И сыночков своих не забыли с собой захватить.
В коммуналке уже всё было готово для приезда молодоженов, и Настя с Женей после посиделок с родными за тортиком в скромной кафешке поехали домой.
— Ну вот теперь ты наконец стала моей женой, — счастливо целуя её, произнес Евгений.
— А ты моим мужем, — она засмеялась и взъерошила его волосы.
— Чего тебе мачеха такого сказала, что ты аж в лице скривилась и осуждающе на неё посмотрела? Видел я всё, видел.
— Да ерунду, бабкины россказни. Примету какую-то вспомнила, что если дождь на свадьбе идёт, то и жизнь семейная в слезах будет.
— Это не ерунда, а глупость. Я никогда не заставлю тебя плакать.
И она ему поверила, как верила всегда.
****
Год спустя после свадьбы у Насти и Жени родилась дочь Юля.
После выписки из роддома, когда счастливый муж и отец привёз своих любимых в коммуналку, он обеспокоенно наблюдал за задумчивой женой.
— Настя, ты какой-то другой стала. Тебя беспокоят плохие мысли?
— Странное я чувство испытываю, Женя. Незнакомое мне и какое-то непонятное. Вот лежит маленький ребенок, кроха еще, а для меня эта девочка будто целый мир. Невероятная любовь и щемящая душу нежность, а еще страх, что может с ней произойти что-то ужасное. Ты знаешь, я боюсь спать.
— Почему? — удивился Женя.
— Я слушаю по ночам её дыхание. Знаешь, я где-то читала про то, что некоторые дети засыпают и не просыпаются. А вдруг и с нашей Юленькой это произойдет?
— Ну чего ты, Настька, так себя накручиваешь. Ты поспи, я побуду с дочкой. Тебе просто надо выспаться, — заботливо укрывая жену пледом, произнес с улыбкой муж.
— Хорошо, Женя, я посплю, — произнесла она, глядя задумчиво на дочь.
— Что-то еще?
— Я вдруг подумала — а как можно своего ребенка бросить? Вот моя мать, так называемая… Мне же всего полгодика было, когда она подбросила меня к дверям детского отделения и скрылась в неизвестности. Вот так — растила до шести месяцев и избавилась, как от ненужного котенка. Прошло столько лет, а она так и не нашла меня. Значит, не искала? А помнит ли она вообще о том, что у неё была дочь? Хотя нет, такое не забудешь…
— Настя, ты должна поспать, — муж прижал её к себе и стал гладить по голове, слушая её бормотание. — Всё в прошлом, ты не должна об этом думать. Теперь у тебя есть дочь и я знаю, что ты никогда так с ней не поступишь. И я всегда буду рядом с тобой.
— А мне кроме тебя и дочери больше никто не нужен, — ответила она, но понимала, что слукавила — она хотела ещё чувствовать поддержку отца. Как раньше, в детстве. До того, как он на Лариске женился.
****
— Юлька, — услышала Настя голос мачехи, а затем её подхалимский голосок: — Отдай Стёпе водяной пистолет, а я тебе за это конфетку дам. Он же маленький, а ты уже большая. Так что, отдашь? Дай ему игрушку, иди за конфеткой.
Насте стало неприятно — мачеха её дочь будто собачку дрессирует. Выйдя из-за угла, она взяла Юлю за руку.
— Я тебе сама конфеты куплю. И пистолетик водяной. Отдай, а то Стёпа реветь начнет, — Настя увидела, как у мальчишки уже задрожали губы.
— Мама, но я первая взяла. Почему Стёпке надо то, что у меня?
— Я куплю тебе другой, отдай, — повторила Настя и Юля послушно протянула игрушку Стёпке.
— Вот и купила бы, а то твоя Юлька всё забирает у Степана. — проворчала Лариса.
— А вы бы поучили вашего внука, что мальчики должны уступать девочкам, — съязвила Настя. — Ему и правда нужны только те игрушки, которые у Юли в руках.
— Он маленький, а она старше, значит Юля должна уступать, — не осталась в долгу Лариса.
Настя усмехнулась. Юля старше, да. Ровно на год и сорок минут… Она никогда не забудет тот день, когда дочке исполнился годик и они с Женей не отходили от телефона, ожидая звонка Ларисы и отца с поздравлениями.
И лишь на следующий день позвонил Анатолий и сообщил радостную весть — один из сыновей Ларисы стал папой в день рождения Юленьки. Он сообщил время, рост и вес. На что Настя напомнила, что у него есть еще внучка, про которую он забыл. Отец смутился, пробормотал какие-то слова поздравлений и отключился. Настя проглотила обиду, но в душе было нехорошо. Она лишь вздохнула — отец и мачеха такие, какие есть, и других уже не будет.
Когда она стала возить Юлю раз в год в деревню, чтобы отец повидался с внучкой, она чувствовала разделение. Был младшенький Стёпка, внучок и любимец семьи. А была Юля — дочь от «отрезанного ломтя».
Но всё же принимали Лариса и Анатолий их, хоть и радушия не чувствовалось, но ребенку был полезен свежий деревенский воздух. И Настя еще мечтала о том, что Анатолий станет для Юли настоящим дедом. Станет прежним любящим человеком, который будет шить костюмы и вырезать снежинки. Что он увидит, как отличается Юля от избалованного Стёпки. Девочка росла умненькой, смышленой, она была абсолютно не капризной. Про неё говорили, что она «удобный ребенок».
Только отец и мачеха кроме Степана никого не замечали. И вот этот водный пистолетик, вроде бы ерунда и мелочь, но они стали последней каплей в терпении Насти. Она разругалась с мачехой и стала собираться домой.
— Папа, добросишь меня до вокзала? — спросила она вошедшего во двор в разгар спора отца.
— Ты уезжаешь? — удивленно спросил он.
— Да. Нам здесь не рады, не глупая, всё понимаю. Не стоило вообще сюда приезжать.
Отец будто бы облегченно вздохнул и стал открывать ворота, чтобы выгнать машину, но Лариса, обозлившись, встала посередине проезда и расставила руки:
— Не пущу! Пусть сама, как хочет, добирается.
— Ларис, ты чего? Куда она с ребенком пойдет? Пять километров до автовокзала.
— А ничего, прогуляется, голову проветрит и язык заодно. А то ишь, вздумала учить меня, кого больше любить и как Стёпку воспитывать.
— Лар, я отвезу их.
— Если повезешь, назад можешь не возвращаться. Вот тебе моё слово!
Отец стоял в растерянности. Настя усмехнулась — она давно уже привыкла к таким выкрутасам мачехи и знала, что в таких спорах последнее слово всегда оставалось за ней. Решив не мучить отца выбором, она произнесла:
— Папа, глуши машину, мы сами доберемся.
Схватив сумку в одну руку и взяв за другую руку дочь, Настя пошла на автовокзал. Брела пять километров, периодически неся Юлю на руках. Но не чувствовала она злости или усталости, все мысли были только об одном — зачем она вдруг опять наладила с ними общение и стала ездить? Отчего она вдруг решила, что если сама была не нужна им, то «внучке» они обрадуются. Нет, не обрадовались и такие бабушка с дедушкой её дочери ни к чему. Без них обойдутся.
****
2008
Настя пыталась успокоится, но никак не получалось. В её состоянии нервничать нельзя, ведь она носит в себе второго ребенка. Врачи говорят, что мальчик будет. Сын… Женька, когда узнал, то очень сильно обрадовался. Он говорил, что не стоит затягивать и надо копить на отдельную квартиру, ведь семья расширяется.
Настя помнила восторженный взгляд мужа, его радостную реакцию, когда он узнал о беременности. Только куда всё делось спустя несколько месяцев? Он будто охладел к ней, стал задерживаться на работе, от него пахло чужими духами.
Настя подозревала, что у него есть другая, но как начать разговор с мужем, она не знала. Как любая другая женщина почувствовала, что на стороне кто-то есть. Вот и теперь она ждет его допоздна, а он приедет и начнет рассказывать ей байки о том, что на работе задержался, или что помогал кому-то вещи перевозить, или друг попросил помочь с чем-нибудь…
В кровати сладко посапывала Юленька. Настя улыбнулась. Вот к кому Женя не охладел — дочь любил до безумия, казалось, отдавал всего себя ей. Когда дома был…
Она услышала в коридоре шорох и вскоре дверь распахнулась.
— Настька, а ты чего не спишь? — вид у мужа был виноватый, глаза бегали. Не в первый раз уже видит она этот взгляд.
— Тебя жду.
— А зачем? Ложилась бы спать.
— Где ты на этот раз задержался? Другу помогал? Или переезжает кто? Или, может быть, на работе совещание и тебя, водителя, на него позвали?
— Настюш, ты чего? Колесо по дороге лопнуло, а запаски не было. Пока нашел, пока поменял…
Она подошла к нему и схватилась за бежевый шарф, висевший у него на шее. На этом шарфе отпечатался след губной помады. Настя усмехнулась — как в дешевых мелодрамах. Стянув шарф с шеи мужа, она спросила:
— А кто из милиционеров красит губы в красную помаду? Или преступница лезла к тебе целоваться?
— Я не знаю, откуда это взялось, — в голосе мужа послышалась паника.
— Зато я знаю, — Настя устало опустилась на диван. — Жень, я давно уже поняла, что у тебя другая. Ты только не ври мне сейчас, ладно? Устала я от вранья. Будь мужиком, скажи правду. Ты ведь никогда до этого мне не лгал, так будь честен и сейчас.
Он помолчал пару минут, потом тихо произнес:
— Насть, прости. У меня и правда другая. Её Викой зовут. Понимаешь, это как наваждение. Я полюбил её, но и вас бросить не могу. Дочь для меня — это самое главное, ты знаешь. Но и Вика.. — он понурил голову.
Настя встала и подошла к шкафу. Вытащив чемодан, она покидала в него вещи мужа, пока тот сидел на диване, уставившись в пол, понимая, что она сама за него приняла решение. Забрав чемодан, уже у двери Женя произнёс:
— Настя, я ухожу от тебя, но не от дочери. Я всегда буду с ней рядом, буду помогать и деньгами, и гулять с ней буду, и времени достаточно проводить.
Настя ничего не ответила, лишь кивнула, сдерживая слёзы. А когда он ушел, от души нарыдалась в подушку. Тут некстати в памяти возникли слова мачехи Ларисы, сказанные на свадьбе: «Говорят же, что если дождь на свадьбу пошел, так вся жизнь потом семейная в слезах будет.»
Неужели хоть раз в жизни эта сварливая баба оказалась права?
****
С той поры жизнь Анастасии превратилась в какой-то бардак: днем она надевала маску безразличия, улыбалась дочери, отвечала на её детские вопросы, не «теряла лицо» перед Евгением, который часто захаживал навестить Юлю. А по ночам рыдала в подушку и думала о том, что скоро родится сын, а она одна, без мужа, в коммуналке…
Из-за нервов она немного не доходила до положенного срока. 21 мая Настя родила сына Мишу.
С рождением ребенка мало что изменилось, даже казалось — стало хуже. Евгений стал чаще заходить, помогал купать малыша, гулял с Юлей и с Мишей в коляске. Практически все выходные он проводил в комнате в коммуналке, после работы бежал сначала к ним, а уж ночи он проводил со своей Викой. Женя вёл двойную жизнь. Насте это не нравилось, но и без его помощи она не могла обойтись. Не нравилось это и Вике. Она даже приходила скандалить, требовала выгнать его.
— Это как же я его выгоню, если он и так со мной не живет? — усмехалась Настя, глядя в глаза разлучнице.
— Живёт? Это ты жизнью называешь? — кричала Вика на радость любопытным соседям. — Да он домой только ночевать приезжает. Вчера в поликлинику вас возил, позавчера с Юлей в парке гулял, а два дня назад у Мишеньки животик заболел и он аптеки объезжал. Хватит! Он алименты платит, этого должно быть достаточно.
— Послушай меня, — спокойно ответила Настя. — Когда ты уводила мужика из семьи, ты знала, что у него есть дочь и что жена второго ребенка ждет. Так какие сейчас претензии ко мне? Или у тебя есть претензии к нему за то, что он хороший отец? Так и выскажи ему их. А сюда перестань ходить.
На следующий день она собиралась высказать Жене всё, что накипело у неё в душе. Но он не пришел. Позвонил и предупредил, что не может сегодня Мишу искупать.
— Вика в больнице, таблеток наглоталась. Что ты ей такого наговорила?
— Я ей ничего такого не сказала, из-за чего аптечку потрошить надо. А вот твоей Вике голову лечить надо. Ты бы, Женя, подумал и бежал бы от этой сумасшедшей.
— Я сам разберусь. Насть, послезавтра приеду.
***
Вика поняла, что может манипулировать Евгением и при случае ссоры вновь бросалась к аптечке. Однажды она переборщила и её не смогли вовремя откачать — молодая и симпатичная, но слишком эмоциональная и неразумная женщина впала в кому. Для Насти этот период был сущим адом. Ей казалось, будто бы она причастна к этому случаю. А тут еще Женя с виноватым лицом маячит — погуляет с детьми и тут же в беспокойстве звонит в больницу и справляется о состоянии Вики. Он перестал уезжать, а Настя не гнала его. Спал Женя на матрасе на полу, вставал по ночам к Мише, отводил дочку в школу. Соседи все считали, что семья воссоединилась. Только так было на первый взгляд. Настя не смогла простить мужа за то, что завёл себе новую любовь на стороне.
Спустя три месяца Вика умерла, не приходя в себя. В этот период Насте было не до соперницы — она сама лежала в больнице с заболевшим Мишей, оставив Юлю на попечение мужа. И будто гром среди ясного неба прозвучало известие о том, что Вика скончалась.
— Скажите, как долго ваш супруг жил с Викторией Соколовой? — спрашивал Настю следователь.
— Он не жил с ней, — возразила Настя. — Он с ней встречался. Банальная ситуация с любовным треугольником. Я об этом знала.
— Знали, и не ушли? — усмехнулся следователь.
— Знала, и не ушла. Мне некуда идти. С родителями не общаюсь, а кроме Жени помощи ждать неоткуда. Его родители тоже не помощники — пожилые больные люди. Они даже не знают всей ситуации. Может быть он не самый лучший муж, но он отличный отец.
— А может быть всё было не так? Может быть вы шантажировали мужа и он был вынужден к вам приходить? А может вы довели Викторию до этого состояния?
Настя рассмеялась горько от его слов:
— А вы у соседей поспрашиваете. Мы живём в коммуналке, кухня и ванная у нас общая. Сложно не заметить человека, который целый день в квартире проводит и пользуется этой территорией. К Вике он ночевать лишь ходил. И дамочка сама истеричной была. Удивляюсь, почему её после первого раза в психушку не упрятали. Там ей было самое место.
Следователь, записав показания, отправился к соседям и те дружно подтвердили, что Евгений фактически здесь жил. После работы сюда приходил, на выходных постоянно тут околачивался. А уж уходил он ночью куда или нет, им это неведомо. Мол, не следили они за ним.
Следователь еще несколько раз вызывал их на допрос, а потом отстал. После похорон Вики Евгений остался жить в коммуналке со своей семьёй. Настя не стала его прогонять, хоть он и не сказал ни разу ей слово «прости». Просто, как само собой разумеющееся остался и вскоре перебрался к ней на диван. А Настя проглотила обиду и простила мужа ради детей, ради того, чтобы они росли в полной семье. Что такое мачеха, она знала. Не хотела она, чтобы её дети знали это. Не нужны им ни мачехи, ни отчимы… Она простила, несмотря на то, что боль жгла её душу.
ЭПИЛОГ
Но Евгений урок усвоил и больше не давал жене поводов для ревности, заслужив вновь её доверие.
В 2018 году они купили новую, отдельную квартиру. Дети подросли и появилась возможность жить для себя. Они открывали для себя окрестности их прекрасного города , сплавлялись на байдарках по реке, ездили в путешествия. Благодаря культурной и воспитанной дочери Настя полюбила театры, музеи и хорошее кино.
Юля окончила Мариинскую гимназию, занималась балетом, увлекалась фотографиями, посещала уроки рукопашного боя. У девушки было разностороннее развитие, всё, к чему она прикасалась, давалось ей легко. В данный момент она заканчивает юридический институт МВД.
Радует Настю и шестнадцатилетний Миша — он учится уже в девятом классе в кадетском корпусе и учителя хвалят его за успеваемость.
Казалось бы, в жизни Насти всё наладилось — рядом муж, готовый носить на руках, умные и воспитанные дети, путешествия, хобби, но нет-нет, когда она смотри фото прошлых лет, в душе зашевелится червячок сомнения: остался бы Женя с ней, если бы Вика так глупо не свела счеты с жизнью? Была бы у них сейчас такая идиллия, или бы она так и была всего лишь матерью его детей? Может быть другая бы и не простила, и развелась бы, но Настя хотела, чтобы её дети росли в полной семье. И только ради них она улыбалась и смеялась, не показывая, как иногда ей тоскливо от воспоминаний. Её дети должны знать, что она счастлива.
Что касаемо отца и мачехи…Ларисе 76 лет, она ослепла на один глаз. Несмотря на обиды, Настя переступает через свою гордость и заказывает ей на каждый день рождения букет цветов.
Отцу 78 лет. Бодрый старичок, с которым Настя всё же иногда видится. И когда при встрече накатывают воспоминания, ей хочется плакать, потому что в воспоминаниях нет её. Но всё же, если вдруг разговор коснется её детства, отец просит прощения, но иногда проскальзывает у него » если бы у меня была дочь, жаль, что у меня только сыновья». От этого лёд на сердце Насти не тает. Но она всё же не отвернется от него окончательно, потому что только благодаря этому человеку она не провела свою жизнь в детском доме. И всё же, чтобы ни было, а именно этот человек подарил ей детство, которое закончилось в семь лет…
Еще раз благодарю подписчицу за историю.
Автор Хельга