Сонька и не помнила, как до дома добралась. Так, обрывки воспоминаний только и всплывали в голове. Помнила, как тётка эта её по плечу хлопнула, да сказала, мол, иди уже, что сидишь, как собака на привязи? Не держу я тебя, но слова мои помни, людей не смей обижать.
НАЧАЛО — ЗДЕСЬ
Вышла Соня из транспорта, и словно обрубили ей память. Вроде куда-то ехала, потом шла, ничего вокруг не видя из-за слез, что текли из глаз, не переставая. Вроде кто-то спрашивал, всё ли у неё хорошо, не нужна ли ей помощь, да только отмахивалась Сонька, мычала что- то в ответ, не в силах и слова сказать. Кто- то обзывал Сонечку словами нехорошими, мол, ходят тут всякие, прости Господи.
До дома она дошла уже по потемкам. Кое как по ступенькам поднялась, в звонок позвонила зашла в квартиру, да в коридоре села, и сидит, мычит, а видок такой у нее, что краше на погост сносят.
Мать Соньку как увидела, так чуть сознание не потеряла. Так кричала на нее, так ругалась, что соседи в стену стучать стали, мол, потише там.
Мать- то поначалу подумала, что Сонька не трезвая, на ногах еле стоит, потому и ругалась. Ходила вокруг доченьки, все принюхивалась. Когда поняла, что и не пахнет от нее ничем, за руки схватила, да давай выкручивать их, руки-то. Уж грешным делом подумала мать, вдруг да что запрещенное Соня употребила. Мало ли что, всякое бывает.
Кое как до кровати добралась Соня, да уснула. Снилась ей тетка эта, что девчонку к себе прижимала, да в сторону Соньки пальцем тыкала, мол, плохая она, Светочка! Плохая, черная вся. Смотри, Светочка, смотри, какая душа у девки черная. А с виду красивая, посмотри, Светочка! Пусть помолчит она, потому как голосом я ее наказываю. Пусть молчит, да думает, что нельзя так. Пусть плачет за всех, кого обидела. Пусть слезы льет за всех, кто из-за нее глаза все выплакал!
В таком бреду была Соня, в таком жару металась, в таком беспамятстве лежала, что мама ее врачей вызвала, до того за дочку испугалась.
Врачи только плечами пожали, мол, и где так простыть умудрилась? Горло- то краснющее, огнём пышет. Сказали, чтобы мать вещи приготовила, мол, в больницу поедем.
Целую неделю молчала Сонечка, только плакала слезами горючими, и мычала, что корова, ыыы, да ааа, а слова нормального сказать не могла, будто гирю на язык повесили ей. Мать всех на уши подняла, кого только могла, а толку? Простуда, видать горло слабое, раз такая реакция у организма. Вы, мол, мамочка, не паникуйте, все хорошо будет, поправится ваша дочь.
И правда, через неделю на поправку она пошла, уже и говорить начала. Тихо так, еле слышно, словно шелест ветра по листве осенней. И ведь что интересно, сама еле шепчет, а все туда же, гонор показывает. Все ей не то, и все не так. И соседи по палате ей не угодили, бабки мешают своими разговорами, и персонал не дрессированный, посмел на принцессу строжиться. Медсестра укол больно сделала, да прикрикнула, мол, не сахарная терпи. Уборщица, техничка, персонал обслуживающий, а посмела выговор Сонечке сделать, мол, ты же девушка, что за бардак на постели развела? А на тумбочке что творится? Вставай давай, прибирай, а то доктор сейчас на обход пойдет, а у тебя тут- прости господи, свинарник.
До того шипела Сонька, что опять голос пропал. Сидит она, рот только открывает, слюна до пола тянется, а слова сказать не может. Врач, что на обход пришел, только головой покачал. Вы, мол, долго так лежать будете, если рекомендации не соблюдаете. Ведь сказано- не напрягать горло. А вы что делаете? И вообще, между прочим, Наталья Ивановна уважаемый человек, хоть и техничка, а кто вам дал право ей хамить? И Надежда Павловна не вам чета, медсестра со стажем. Хотите, чтобы я вас выписал за нарушения режима?
Молчит Сонька, глазищами своими вертит со злости, а слова сказать не может, только рот и открывает, да дышит тяжело, хрипло, прерывисто. И мыслей в голове столько, что на целую книгу хватит, только успевай, записывай. И мысли- то все злые, недобрые. Всё тётку эту вспоминает, да думает, мол, ведьма такая, так и знай, нашептала что-то.
Подружек своих, свиту свою верную мысленно костерит Сонька, мол, я тут в больничке лежу, а им и дела нет. Хоть бы кто пришёл, навестил. Да куда там, словно забыли всей, что есть такая Сонька.
Так и лежала Соня, всеми забытая, только мать и ходила к ней. И куда только гонор весь делся? И куда вся спесь с неё испарилась? Вот ведь как бывает. С виду такая звезда, а наделе- и без рифмы понятно. И замолчала, и успокоилась она, и гонор поубавила, потому как никто тут с ней и не сюсюкал. Нет папки любимого, что страх на людей одним своим видом наводил, и никому гонор Сонькин не страшен оказался.
Выписали вскоре Сонечку, вроде легче стало, да только голосок её нежный, звонкий, молодой да певучий исчез, будто и не было его никогда. Стал он таким хриплым и неприятным, какой бывает у тех, кто образ жизни неправильный ведёт. Как утка крякает Сонечка, вот ей-Богу. Громко, надрывно, и неприятно.
Доктор сказал, что временно это, что всё пройдёт, но не сразу. Беречь горлышко надо, не простужаться, не кричать, не перетруждать связки. Сонечка клятвенно пообещала себя беречь, и даже сказала доктору «спасибо». Как от сердца оторвала слово вежливое.
Жизнь потекла своим чередом. Голос понемногу восстанавливался, Сонечка ходила на пары, старалась больше молчать, беречь свой голос, ходила с гордо поднятой головой, мол, я звезда, а вы тут так, намазано. Верная свита, подружки, так и ходили вокруг нее, все так же заглядывали ей в рот, и Соня успокоилась, решила, что все, что с ней случилось, было просто случайностью, обычная простуда, а та тетка просто городская сумасшедшая. Да и вообще, была ли она? Может и привиделось что в бреду простудном?
Прошла весна, наступило лето. Вернулся звонкий Сонин голосок, вернулась вся ее спесь и высокомерность, вернулась и надежная свита, верные подружки. И парень появился, да не из простых, а тоже из тех, кого не уважают, а боятся. Хоть и поверила Соня в то, что случайностью была ее болезнь, но все же опасалась сильно хамить, да людей обижать. Мало ли что?
Гром грянул откуда не ждали. За матерью пришли внезапно, неожиданно. Оказывается, за ней следили, но так, что ничего ни она сама, ни Сонька, не заметили. Ведь недаром же что-то искали у них в квартире, да не нашли. Может, была бы мать умнее, так и жили бы себе спокойно, не привлекая внимания, да только привыкла она к другой жизни, и после смерти мужа не смогла смириться с отсутствием денег, и стала тратить то, что тратить было нельзя. И ведь как тратила! На широкую ногу жила, ни в чем себе любимой не отказывая, и дочке выдавала солидные суммы на карманные расходы.
Вот так несчастная вдова из разряда свидетелей стала подозреваемой, и попала на скамью подсудимых.
Вот тут- то и посыпались на Сонечку несчастья, как из рога изобилия. Папы нет, маму вот- вот осудят, денег нет совсем, да еще и из института отчислили, потому что платить нечем.
Соня рвала и метала. Нет, ну как же так? И как теперь жить прикажете? Ну не полы же ей мыть идти, в самом деле! Бабка, отцова мать, стала Сонечку к себе зазывать, мол, с тобой вместе жить будем, внученька, а куда деваться? Ты приезжай, детка, вместе- то уж как- нибудь сдюжим.
Нет, ну это точно выше Сонечкиных сил. Еще этого не хватало, чтобы к бабке полоумной переехать к черту на кулички. И что прикажете? На пенсию бабкину жить? Провонять бабушатиной? Да эта бабка еле ходит, того и гляди, что ее Кондратий хватит, а она, Сонечка, ухаживай за этой бабкой! Вот еще!
Хорошо, что хоть парень у нее был, богатый, состоятельный. До этого просто встречались они, а как мать упекли, так Соня не долго думая к нему жить переехала. И ведь даже не задумывалась она, откуда те деньги у парня молодого взялись. Ведь не честным же трудом он их заработал, в самом деле.
Хорошо жила Соня. Как привыкла, так и жила. Тусовки, кабаки, вечеринки, и деньги. Много денег. Опять ни в чем себе не отказывала Сонечка, и жила на широкую ногу. Снова начала она хамить людям, грубить, оскорблять тех, кто слабее нее, кто не мог дать ей отпор.
Однажды, когда сидела Сонька с подружками своими в кабаке, было ей очень скучно. Уж она и так, и сяк, и в остроумии своем упражнялась, и волосину в еду подложила, мол, отравить нас тут хотите? Персонал, который привычный был ко всем этим уловкам и ужимкам, не сильно- то и реагировал, только услужить и пытался. Извинялись, улыбались заискивающе, просили прощения, да тут же заменили блюдо, и на все оскорбления только улыбались, мол, простите- извините, такого больше не повторится.
Разозлилась Сонечка, что не выходит скандала, как она хотела, да подставила официантке подножку. И официантка, совсем молоденькая девчонка, по неосторожности споткнулась, перевернув поднос с напитками. На Соньку и не попало ни капельки, но что тут началось! И криворукая ты, и глупая, и ходишь, как корова! И это были самые приличные выражения. Такой мат отборный сыпался изо рта Сонечки, что покраснела девчонка та до кончиков волос. Стоит девчонка, чуть не плачет, хлопает глазами своими, ведь прекрасно она видела, что специально Сонька ногу свою выставила как раз в тот момент, когда подошла она к их столику. А что тут скажешь? Если работы лишиться не хочешь- молчи и улыбайся, а еще прощения проси. И чем искреннее просить будешь, тем больше шансов на работе этой задержаться.
Сонька вспомнила все свои самые уничижительные слова, скорчила лицо такое, будто тонну лимонов разом проглотила. Уж как кричала она, как ругалась на девчонку эту, мол, и откуда вас, таких криворуких берут? Наберут по объявлению, а люди приличные да уважаемые страдают. Ты мне платье испортила, кто мне платить за него будет?
И вот что странно: пока молчала та девчонка, пока стояла, глаза в пол опустив, да моргала быстро- быстро, ни слова не говоря, ни слезинки не проронив, так распалялась Соня, что аж стены дрожали. Но, едва закапали слезы из глаз девчонки, едва первая слезинка упала на щеку девичью, так и замерла Сонька с открытым ртом своим, и слова сказать не в силах, и рот закрыть не в состоянии. Только замычала, что корова, ыыыы, ааааа. Сидит, мычит, силится рот свой закрыть, а не получается у нее ничего.
Уже и свита верная сначала с удивлением, а потом со страхом на Соньку смотрит, уже и девчонка слезы свои утерла, да смотрит со смесью страха да удивления на Соньку, мол, что с тобой? А Сонька сидит с открытым ртом, слезы из глаз текут ручьем, будто кто краник открыл, слюна вожжой бежит, до самого пола стекает, глазищами крашенными смотрит на всех Сонечка, жалкая такая, нелепая, и слова сказать не может, и рот закрыть не получается. Ыыыы, ааааа, как корова, ей-Богу.
Уже и другие официантки подбежали, стоят, смотрят на то, как кривляется Сонька в потугах своих, глаза вылупили, рты пооткрывали, и администратор прибежала, поглядела на Соню, по щекам похлопала ее, мол, дыши, дыши, что с тобой?
А Соньке вроде как и дела нет до того, что бегают вокруг нее, да переживают. Мычит себе, да и все . Пока скорую вызвали, пока приехали врачи, пока разобрались, что к чему, а там и свита верная, да надежная опять ретировалась, мол, а с нас и взятки гладки . Кто ее знает, болезную, что с не не так?
ПРОДОЛЖЕНИЕ — ЗДЕСЬ