Ирина переживала за дочь. После того их тяжёлого разговора Полина словно приняла для себя какое-то решение. Она хорошо училась, ходила на все дополнительные занятия и к репетитору, но погасла в ней та самая живая искорка, которая делала Ирину дочь открытой и весёлой девочкой. Она больше не рассказывала Ирине о братьях, а об отце Ира сама старалась не спрашивать девочку. Валерий не звонил, будто затаился, а, возможно, просто был поглощён переменами в собственной жизни.
НАЧАЛО — ЗДЕСЬ
Ирина давно уже не испытывала к бывшему мужу никаких чувств, а теперь из их вынужденных отношений исчезло и сочувствие. Сначала она искренне верила в то, что он слишком тяжело переживает несвоевременный и трагичный уход Ани и разлуку с детьми, но сейчас его поведение вызывало большие сомнения в этом. Хотя, есть вариант, что он намеренно старается побыстрее найти мальчикам новую маму, раз уж она, Ира, заняла позицию наблюдателя. Всё бы ничего, но состояние Полины совсем не устраивало её.
Дождавшись выходного дня, Ира поинтересовалась у дочери.
— Полиш, какие планы на сегодня?
— Никаких. — Девочка пожала плечами.
— И никуда не собираешься? Может быть, погулять?
— Не собираюсь.
— Может быть, тогда пиццу закажем, посмотрим какое-нибудь кино вместе?
— Давай. — Полина согласилась не слишком охотно, но всё же не отказалась, и Ира взяла в руки телефон.
Они сидели на диване, обнявшись. Фильм закончился, и Ирина спросила осторожно.
— Поль, ты почему больше про мальчиков ничего не рассказываешь? Как они там?
Она почувствовала, как затвердела под её рукой спина дочери.
— Я их не видела. — Стараясь казаться равнодушной, произнесла Полина.
— Ни разу? — Удивилась Ира. — Из-за того случая с папой? Вы поссорились?
— Не поссорились. Я сказала ему, что раз у него теперь всё хорошо, и есть кому быть с братьями, то я там не нужна.
— Где там, Полинка?
— В его новой семье, мама! Я раньше думала, Аня виновата во всём. Ну, что папа ушёл. А теперь поняла, что папа сам такой. Наверное, он всё равно бы ушёл, даже если бы это была не Аня.
— Хорошо. Всё так. — Ира пыталась понять. — Но, когда ты поговорила с папой, он что-то сказал?
— Сказал: «Как хочешь».
— И всё?
— Всё. — Полина вздохнула. — Я думала, он поговорит со мной, а он нет, не стал. Ну и пусть, мне всё равно.
— А что ты тогда переживаешь? Не говори, что это не так. Ты грустная, думаешь о чём-то всё время.
— Пашу и Мишу увидеть хочется. — Подумав, призналась девочка. — Только зачем я теперь туда пойду? Тем более, что папе сказала, что приходить не буду.
Ира задумалась. Ей не хотелось подталкивать Полину к отцу. Она уже взрослая девочка и всё понимает правильно. Но она видела, как мучает дочь мысль о маленьких братьях, и сейчас человеческие чувства боролись в ней с разумом.
— Просто Паша и Миша не виноваты. — Наконец всё же произнесла она. — Наверняка, они так же скучают по тебе, как и ты по ним. Только они в слишком зависимом положении, потому что не то что прийти сами, а даже позвонить не могут.
Полинка обмякла и снова прижалась к ней.
— Я не знаю, что делать, мама. — Призналась она. — Потому что я их всё равно люблю, хотя насчёт папы уже даже не знаю.
— Хочешь, мы как-нибудь придём к ним в садик? — Предложила Ира. Думаю, Татьяна Сергеевна не будет возражать. Я сама поговорю с ней.
— Хочу. — Полина заметно повеселела. А Ирина только вздохнула украдкой. Как трудно проявлять мудрость и неравнодушие одновременно, а ещё труднее учить этому своего ребёнка. Как научить тому, чего не знаешь сам?
* * * * *
Но она не успела поговорить с Татьяной Сергеевной, потому что буквально через несколько дней после их с Полей разговора позвонила Злата.
— Ириш, у меня новости. Не очень хорошие. Поэтому ты должна об этом знать.
Встретившись с подругой, Ирина напряжённо ждала тех самых плохих новостей.
— Мне заведующая из сада звонила.
— Почему тебе?
— Я же тогда договаривалась с ней насчёт мальчишек, письмо гарантийное для опеки брала. А теперь она волнуется, что ей придётся в эту опеку отправлять сигнал.
— Сигнал? Злата, ты о чём?
— О том, Ир. Мальчишки Валеркины в сад начали приходить неопрятными, с невыполненными заданиями. И, внимание, с синяками.
— С синяками?! Вот в это, Злата, я не поверю никогда в жизни. У Валеры может быть куча недостатков, но детей он пальцем не тронет.
— А они и не говорят, что это отец. Только Павлик пришёл с шишкой и гематомой на лбу. Проснулся, испугался и полез на табурет свет включать. Спросонья покачнулся, видно, может быть, наступил на край неловко и упал вместе со стулом. Хорошо, что только шишка. А Миша чуть палец не отрезал себе. А Пашка перепугался, ревели оба. Психологу в садике Миша рассказал, что хотел себе и Паше поесть приготовить. Павлик добавил, что они испугались очень сильно и громко плакали, а соседка через дверь их успокаивала. Заметь, отца в обоих случаях дома не было. Теперь заведующая должна об этом в опеку сообщить. Потому что, если с мальчиками, не приведи господи, случится что-то, к ним тоже придут с вопросами, были ли предпосылки и почему не сообщили вовремя. Я еле уговорила её пока никуда не сообщать. Хотела сначала с тобой поговорить. Хотя и считаю, что пусть Валера со своими проблемами сам теперь разбирается, сколько можно уже. Но там дети. И решать всё равно тебе.
— Ой, Злата, спасибо. — Ира почувствовала, как сильно забилось сердце. — Как же так? Столько сил потратили на то, чтобы мальчишек от детского дома уберечь, в семью вернуть, а здесь такое.
— Ириш, Валера им не семья. — Злата посмотрела на неё снисходительно. — И не был никогда. Полинка им семья. И ты, как ни прискорбно мне это осознавать. Я предполагала нечто подобное, просто в помощи тебе отказать не могла. Ну, и капля надежды на лучшее человеческое ещё оставалась. Хотелось верить, что твой бывший одумается. Надежда не оправдалась. Может быть, им в какой-нибудь приёмной семье и лучше было бы.
— Может быть. А, может, и нет. — Ирина почему-то вспомнила страшные кадры из недавней программы. — Вон сколько пишут о том, как некоторые обращаются с приёмными детьми. Некоторых из них и в живых уже нет. Жить и думать о том, что с этими малышами может случиться подобный ужас?
— А с родным папенькой у них, выходит, шансов меньше? Он что, реально по ночам их одних бросает?
— Миша говорил Полинке. Но мы засомневались тогда. Только потом, когда Поля отца с женщиной увидела, то поняла, что мальчики дома одни. Но это вечер был. Златочка, попроси свою знакомую подождать ещё немного. Я с ним поговорю. Если мальчиков опять заберут, то не отдадут уже точно. Полинка нам, а, главное, мне, не простит, если это случится.
— Хорошо. — Согласилась подруга. — Только, Ир, ты не тяни с разговором…
* * * * *
— А что ты прикажешь мне делать? Помощи ни от кого нет. Полина вообще самоустранилась.
— Валера, у тебя совесть есть? — Ирина сдерживалась с огромным трудом. — Значит, всё, что делают для тебя окружающие, ты воспринимаешь как должное? А тебе в голову не приходило, что не Полина тебе должна, и не я? А пока лишь ты ей, да и мне тоже. И Злате, и другим людям, которые помогали забрать мальчиков из центра.
— Знал бы, что всё так обернётся, так, может, и забирать бы не стал.
— Ты что говоришь, Валера?
— Да ничего. Я думал, сойдёмся. — Он с досадой посмотрел на Ирину. — И Полинка так старалась нас с тобой свести. Думал, ты ради дочери согласишься.
— Соглашусь, ради Поли, усыновлю детей… — Ирина, не сводя с него глаз, говорила теперь медленно и спокойно. — Тебе снова не надо будет ни о чём волноваться. Снова можно будет найти какую-нибудь…
— Аню я любил! — Вскинулся он.
— Я вижу. Ты главное наследство её, сыновей, готов променять на очередную «любовь».
— У Валентины квартира большая. — Сообщил он. — Зарплата хорошая, только личная жизнь не сложилась. Можно было бы квартиру не снимать, она за всё сама платит. Я денег бы набрал быстрее, долг тебе отдал бы.
— И что пошло не так?
Нет, когда он уходил к Ане, он так не рассуждал. И жить им с новой женой было не то чтобы очень просто. А сейчас? Что это? То моральное дно, которого достиг её бывший муж?
— Валя была не в курсе, что у меня дети. Оказалось, она к ним не готова. Её собственные уже выросли, и Валентина хочет пожить для себя.
— А твои собственные, Валера? Они ещё не выросли.
— И что? Похоронить себя рядом с Аней теперь? Ты бесишься, что я кому-то нужен.
— Я вот что думаю: ты всегда таким был, и я просто не видела этого? Или в какой момент ты изменился, Валера?
— Ира, ты меня перевоспитать хочешь? Я ведь не Полина.
— Да, ты не Полина. Наша дочь гораздо ответственнее и взрослее. Вот что, надеюсь, ты не против сообщать мне о тех моментах, когда тебя не будет дома, чтобы Паша и Миша не оставались одни?
— А что, сидеть с ними будешь? — Усмехнулся он.
— А это наши с Полей дела. Хочу дать тебе возможность побыстрее вернуть мне долг. Так яснее?
— Предельно. Договорились. — Легко согласился Валерий. — Дочери скажи, что это была не моя идея, а то она почему-то считает, что я её эксплуатирую. Не знаешь, откуда у Поли подобные мысли?
— Наверное, наша дочь умеет видеть и анализировать. — Пожала плечами Ирина. — Но я непременно скажу, что автор «идеи» я.
После разговора с Валерием, Ира снова встретилась со Златой.
— Ирка, я боялась, но всё же надеялась, что ты одумаешься. — Подруга горестно покачала головой. — Ну зачем, скажи?
— Злат, не спрашивай. Когда-то, когда моя мама, ну, ты её знаешь, жила только для себя, я мечтала, чтобы у меня был брат или сестра, чтобы я была не одна в этом мире. Такой сестрой, пусть и не по крови, чуть позже стала мне ты. Потом я хотела большую и дружную семью. Получилось, как получилось, но, может быть, эти мальчики не зря пришли в мою жизнь? Может быть, для того, чтобы у моей дочери была не только я? Может быть, чтобы я не зацикливалась на себе, а жила для кого-то ещё? И родство здесь не главное. Валере они не нужны. А каково это жить в мире, зная, что ты не нужен, я догадываюсь. Лишь догадываюсь. И не хочу, чтобы Полинины братья узнали это.
Злата слушала её задумчиво и больше не возражала.
— А если он не согласится?
— Согласится. Он, кажется, нашёл хорошую партию, и там будет единственным значимым персонажем. Паша и Мишка ему только мешают.
— А дом?
— Валера уже понял, что просто так он этот дом не продаст. Опека всё равно не даст разрешение. Выделить мальчикам доли у меня в квартире не получится, они будут гораздо меньше, чем те, что есть. Пусть их отец пользуется этим домом, пусть живёт там или приезжает на лето. Не знаю, Злат. А когда они вырастут, будет видно.
— Тоже верно. — Согласилась Злата.
— Только позволят ли мне быть опекуном?
— Вот давай и займёмся тем, что узнаем все подробности. С Валерой было проще, а в твоём случае могут быть свои нюансы.
— Злата, ты только Полине не говори пока ничего. Вдруг у нас не получится, а она будет расстраиваться.
— Да и не о чем пока говорить. — Согласилась подруга. — Ещё неизвестно, что получится из твоей затеи.
Однако, своё обещание забрать ребят из садика Ирина не стала откладывать в долгий ящик. В тот же вечер, предупредив Валерия, они с Полиной поехали к мальчикам.
Выбежавший первым в раздевалку Паша, растерянно захлопал глазами. Синяк под волосами на его высоком лобике ещё был виден, хотя уже пожелтел. Он странно не то засмеялся, не то всхлипнул, и вдруг бросился не к сестре, а уткнулся в Ирину, обхватил её обеими руками и прошептал.
— Ты почему так долго не приходила?
ПРОДОЛЖЕНИЕ — ЗДЕСЬ