— Вам папа головы когда в последний раз мыл? — Подозрительно спросила дома Ирина.
Мальчишки переглянулись.
— Мы сами. — Робко сообщил Паша.
— Сами? — Она прищурилась. Мальчик отвёл глаза. Мишка испуганно моргал.
— Оба лезете в ванну. Можно в трусах. — Скомандовала Ирина. — Головы вам мою я, спины тру тоже. Остальное сами. Ясно?
НАЧАЛО — ЗДЕСЬ
Мальчишки, толкаясь, полезли в ванну. Ирина промывала их светлые мягкие волосы, думая о том, что надо отвести ребят на стрижку, а они испуганно и крепко зажмуривались под её руками.
«Сами…» — Горько усмехнулась она.
Хорошо ещё, что с прошлого их пребывания в шкафу остались запасные комплекты нижнего белья, которое Ирина не успела отнести в садик. Иначе было бы непонятно, что делать. Не в Полинкино же пацанов одевать. Она экстренно забросила в стирку детские вещи и набрала номер бывшего мужа.
— Завтра утром привези одежду сыновьям. Я приведу её в порядок. Детям носить нечего, и в садике сменных комплектов не осталось.
— Я не дома. — Лениво отозвался он. — И возвращаться сегодня не планировал.
— Значит, встанете на час раньше, Валерий Николаевич. — Отчеканила она. — И заедете домой за вещами. В детском саду уже сделали замечание.
— Ир, это не их дело. — Отмахнулся он. — Они что, будут диктовать мне, в чём детей водить?
«Бесполезно». — Сжав зубы, подумала она. Не надо портить отношения. И терпеливо повторила.
— Привези завтра утром вещи, Валера.
— Ладно. — Нехотя согласился он. — Ир, я помню свои обещания, не думай.
«Я уже давно ничего не думаю». — Хотелось ответить ей, но она промолчала.
Паша и Миша сидели за обеденным столом, болтая ногами и что-то весело рассказывая Полине. Влажные волосы смешно топорщились, и Ира улыбнулась.
— Тефтельки будете? — Весело спросила она.
— Как мы любим? — Подпрыгнул Миша. — Маленькие?
— Маленькие. — Подтвердила она.
С удовольствием смотрела, как они едят, слизывая капли подливы и морща слегка курносые одинаковые носы, и вдруг поняла, что больше не воспринимает этих малышей, как Аниных сыновей. Как Полинкиных братьев — да, как ласковых и смешных мальчишек — да, как детей, которые остро нуждаются в любви и заботе — тоже. Ирина почувствовала, что готова принять их без условий и без степеней родства и будет бороться за это.
Вещи Валера привёз. Поставил сумку у порога и, даже не предложив отвести в сад мальчишек, быстро удалился.
— Наверное, я могу сам забрать их сегодня. — Тоном сильно страдающего от непосильной ноши человека сообщил он.
Ирина поймала полный мольбы Полинкин взгляд и ответила как можно сдержаннее.
— Мы собирались сегодня делать домашние задания, но если ты хочешь сам…
— Ириш, ты же знаешь, что я в этом ничего не понимаю. Ты и раньше с Полиной занималась сама. Я тогда лучше поработаю подольше.
— Поработай. — Согласилась она, заметив, как дочь выразительно закатила глаза. К Валерию Полина так и не вышла. Мальчишки так и вообще затаились в комнате, сидели как мышата, словно боялись, что Ирина вот-вот избавится от них.
— Мам, не переживай. Я их отведу. — Успокоила Полинка, как только отец ушёл.
— В школу не опоздаешь?
— Не опоздаю. — Дочь глянула время на экране смартфона. — Если, конечно, не будем болтать. Павлик, Миша, одевайтесь быстрее.
Мальчишки выскочили в коридор и принялись торопливо натягивать куртки и ботинки.
Проводив детей, Ирина выдохнула и тоже заторопилась на работу. Да, надо будет снова перестраивать режим. Но теперь это уже не так сложно, опыт есть.
* * * * *
В опеке, куда они пришли со Златой, на Ирину посмотрели с недоверием.
— Кем, говорите, вам приходятся дети?
— Это дети моего бывшего мужа от второго брака. — Понимая абсурдность собственной фразы, объяснила Ирина. — Братья моей дочери.
— Но ваш бывший муж не лишён родительских прав, хотя у органов опеки были к нему претензии. И потом, вы одна, а детей, получается, трое…
— Скажите, а если бы моя подруга просто решила взять под опеку любого ребёнка. — Уточнила Злата. — Могла бы она это сделать?
— Отказать в рассмотрении мы не имеем права. — Инспектор вежливо протянула Злате печатный лист. — Вот требования к опекунам и список документов. Также мы должны будем записать вас в школу приёмных родителей. Ознакомьтесь с правилами и приносите документы.
— Злат, они мне их не отдадут. — Ирина зябко повела плечами. — Даже если Валера согласится.
— А это мы ещё посмотрим. — Злата обняла её и выразительно посмотрела на оставшиеся за спиной двери опеки. — Везде работают люди, которые понимают, где детям будет лучше. А излишняя требовательность… Возможно, она тоже оправдана. Нам надо с чего-то начать.
— Со справок?
— Да. Сначала основные справки, заявление в ШПР. Попутно договариваемся в садике на заключение их психолога, на твою характеристику от заведующей и воспитателей группы. Сходи к Полинке в школу, пусть ей тоже характеристику напишут.
— А Поле зачем? Она же сама ребёнок.
— А вот пусть и посмотрят, какого ребёнка ты воспитала. Умница, отличница. Знаешь, это тоже показатель.
— Думаешь?
— Уверена. Сейчас поедем к тебе, прикинем, как кровати и столы пацанам получше расставить, чтобы места в комнате больше казалось. Если уж решили, надо действовать…
Время бежало катастрофически быстро. Валерия полностью устраивала сложившаяся ситуация, и он был удовлетворён тем, что мальчики живут у бывшей жены. Даже отдал Ирине долг. Правда, обеспечивать Пашу и Мишу не слишком рвался, хотя алименты дочери платил регулярно. Дети к нему не стремились и обратно в съёмную квартиру не просились. Все садовские проблемы остались позади. Павлик и Мишка приходили в группу чистенькими, аккуратно подстриженными, с выполненными заданиями, новыми игрушками и хорошим настроением.
— Душа радуется. — Говорила Татьяна Сергеевна Ирине. — Только и слышишь: «Мы с Полей, мы с тётей Ирой…» Любят они вас.
— Наверное. — Смущалась Ирина. — Мамы им не хватает, вот и тянутся. У нас ведь фотография теперь стоит. Полина сначала против была, а потом согласилась. Мы решили, что раз они Аню хорошо помнят, то пусть и не забывают. Я ведь на роль мамы не претендую. Тётя Ира и ладно.
Но только вот на утреннике, устроенном для того, чтобы поздравить мам, все, включая заведующую, растроганно сдерживали слезинки, когда Павлик, прочитав стихотворение про маму и сестрёнку, бросился обнимать Ирину. Миша дарил свою открытку Полине, а Паша не отходил от той, кто не пытаясь, всё равно невольно заменяла ему мать.
— Мы не заставляли его, вы не думайте. — Шепнула Ирине воспитательница. — Знаем же, что мамы нет. Хотели про весну слова дать. А это стихотворение Артёмка читать должен был, но Павлик так просил, так просил. И запомнил, можно сказать, с первого раза.
— Да, память у него хорошая. — Растерянно прижимая к себе мальчика, так же тихо ответила Ирина. — Как у Полины. Тоже, наверное, отличником будет.
— Будет. Куда он денется. — Кивнула Татьяна Сергеевна. — В такой семье.
— Да с семьёй пока не очень. — Призналась Ирина. — Боюсь, что вообще может не получиться.
— Документы собрали?
— Да. Обучение пока не закончила, но это лишь дело времени. И по условиям я вроде бы подхожу, но… Павлушка, а покажи свою открытку Полине, она ведь ещё не видела.
Павлик кивнул и убежал.
— Вы не волнуйтесь. Если надо в опеку пойти будет. — Татьяна Сергеевна погладила её руку. — Мы все пойдём, все подтвердим, что мальчикам с вами лучше будет.
— Не в этом дело. Валерий не хочет от отцовства отказываться.
— Вот тебе раз. — Ахнула воспитательница. — Так он же уже практически отказался от них. И живут дети у вас, и заботитесь о них вы с дочкой.
Валерий действительно неожиданно заартачился.
— А мне это зачем, Ириш? — Хмыкнул он, когда Ирина прямо спросила его о дальнейшей судьбе мальчиков. — Всё же и так хорошо. Доверенность, чтобы к врачу или ещё куда там обратиться можно было, мы тебе сделали. Ну и?
— Валера, они ведь не нужны тебе.
— Ну, это как сказать. Валентина, конечно, недовольна, что я по рукам и ногам связан. Но я узнал: если откажусь от них, то алименты всё равно платить заставят. А вот доли их в доме я потеряю, да и, как знать, вдруг жизнь так повернётся, что мне на старости лет помощь потребуется. Вырастут Пашка с Мишкой образованными людьми. Ты же об этом в первую очередь позаботишься. Зарабатывать будут прилично. Глядишь, и мне копеечка перепадёт. Валентина тоже не вечная, да и свои дети у неё есть. Так что пацаны и Полинка, Ир, это мои дивиденды.
— А много ты средств вложил в своих детей, Валера, чтобы эти дивиденды получать?
— Сколько бы ни вложил, всё моё.
Тогда Ирина замолчала, побоявшись наговорить лишнего, но добиться от бывшего мужа ей так ничего и не удалось.
— Нет, Ир, это счастье, что он от тебя ушёл тогда. — Сердито говорила Злата. — Знаешь, когда со временем река мелеет, и всю грязь, что на дне, видно становится, так и Валерка. Чем дольше живёт на свете, тем больше мельчает. Скоро уже ничего мужского не останется в нём. Одна муть, что на дне.
— А вы погодите расстраиваться. — Татьяна Сергеевна заглянула Ирине в глаза. — Тогда не стали в опеку писать, а сейчас можно и рассказать, как Паша и Миша с отцом жили и как сейчас.
* * * * *
— Послушай, Ир. А воспитательница ваша дело говорит. — Злата слушала рассказ о празднике и разговоре с Татьяной Сергеевной. — Что, если мальчиков обратно к Валере отправить пожить?
— Как я их отправлю, Злата? Ты что такое говоришь? Только наладилось всё.
— Скажи, что заболела. Пусть Валерий снова позаботится о сыновьях. Может быть, сам через неделю прибежит, передумает. Просто сейчас ему слишком лёгким всё кажется.
— Ему. А Паша с Мишей как же?
— Ты клялась и божилась, что Валера никогда детей не обидит.
— Да он и не обидит. Просто вдруг опять одних оставлять будет.
— Ну теперь мы в курсе, что такое бывает. Следить будем, с соседкой поговорим, телефон оставим. Она позвонит, если что. А заведующая пусть сигнал в опеку даст. Скажу ей.
— Злата, нехорошо это. Я за мальчиков боюсь.
— Ирка, ты детям нормальной жизни хочешь или как?
— Конечно, хочу. Ради этого всё и делается.
— Тогда надо пробовать. Сейчас что в опеке сказать? Дети чистые, накормлены, под присмотром. Какие у них основания Валерию говорить что-то? Если бы он сам отказался, другое дело. Но ты же ему все условия создала, Ир.
— Да у меня выхода другого нет, Злата. Не могу я их с ним оставить, чтобы они жили так.
— Тогда ситуация не изменится, подруга. Он так и будет тебя детьми шантажировать, а ты от него зависеть. Впустую все усилия, и документы твои собранные не понадобятся. Ты на такой шаг решилась, а на какую-то мелочь решиться не можешь. С такими людьми, как Валера, на их языке разговаривать надо.
— Дети — не мелочь, Злата. Им и так досталось. Но здесь ты, кажется, права. Скажу, что мне надо лечь в больницу. Лена, моя одноклассница бывшая, в дневном стационаре работает. С ней и договорюсь. Поля пока у мамы побудет для правдоподобности.
— Мама так и не поняла тебя?
Ира покачала головой.
— Ты же знаешь, какие у нас отношения. Это счастье, что я давно отдельно живу. Иначе об опеке и думать не пришлось бы. Она мальчиков не признает никогда. Спасибо, от Поли не отказывается, любит её.
— Ладно, перемелется. Давай тогда Полинку к бабушке, а Валеру в стеснённые обстоятельства. Вдруг сработает. И мальчишкам шепни, что если отец их опять одних оставит, пусть кричат погромче, не стесняются.
— Ой, Злата, тебя послушаешь…
— А ты послушай. Вдруг сработает.
ПРОДОЛЖЕНИЕ — ЗДЕСЬ