Ира сидела на берегу моря, глядя на бьющиеся внизу волны. Жаль, купаться ещё нельзя, вода не прогрелась.
— Мам. — Павлик подошёл сзади. Дотронулся до плеча, сел рядом. — Ты зачем здесь сидишь? Камни холодные. Идём.
— Не холодные, Паш. Ты чего прибежал? Миша где?
НАЧАЛО — ЗДЕСЬ
— В доме. Ты же знаешь его. Он пока не поковыряет каждый камень, каждую доску не пошатает, не угомонится.
Ирина улыбнулась. Да, Миша всегда был таким, с самого детства. Немногословный, но основательный и практичный. Конструктор — любимая игрушка. Сколько раз Ирина, наступая босой ногой на острую детальку, грозилась всё собрать и выкинуть. Слава богу, не выкинула. Теперь Миша собрался учиться на архитектора.
А Пашка… Пашка — душа нараспашку. Он так до конца и не решил, кем ему быть. Скоро поступать, а он… Чем только не занимался. То попросится в театральную студию следом за Полиной, то прибежит с горящими глазами, убеждая Иру, что очень хочет играть на гитаре, то запишется в школе в кружок программистов. Ира очень боялась и сейчас, чего греха таить, боится, как бы Павлик не стал таким, как его отец. Но нет, не станет. Он же рубаху последнюю с себя снимет. Всё детство на любые деньги, которые оказывались у него в кармане, покупал подарки ей, Полинке, брату, но не себе. И радовался так искренне, как будто это не он, а ему подарили все чудеса этого мира.
Павлик первый назвал Ирину мамой. Случилось это, когда они с Мишей пошли в школу. Ира с такой гордостью смотрела на свою нарядную с букетами троицу. Полина сама подвела братьев к их учительнице, улыбнулась, сказала что-то Анастасии Михайловне. Вот так. Сыновья в первый, а дочь в девятый. Ещё одиннадцать школьных лет впереди.
Ира, несмотря на то, что Полинка обещала мальчишек из школы приводить, отпуск взяла. У Поли по шесть уроков, а малышей первое время после третьего отпускали. И продлёнка ещё не работает. Вот в один из таких дней, когда вместе с другими родителями стояла она во дворе, выскочил Паша. Огляделся, увидел её, просиял взглядом и сообщил звонко, на весь школьный двор.
— Мама! А я лучше всех стих рассказал! Меня Анастасия Михайловна знаешь как хвалила!
Она прижала его к себе, не обращая внимания на чужой шёпот, знали же об их истории все, уткнулась лицом в Пашкины волосы.
— Молодец, сынок.
Подошёл следом Миша, посмотрел вопросительно. Она и Мишку обняла.
— А ты рассказал?
Он улыбнулся застенчиво, помотал головой.
— Ничего, завтра расскажешь.
Взяла обоих за руки, повела домой.
— Мы тебя мамой называть будем, ладно? — Заглянул ей в глаза Павлик. — А то они говорят, что у нас мамы нет. А ты ведь есть.
Миша чуть позже тоже привык. Он вообще всегда делал всё очень обдуманно, но если уж делал, то не придерёшься.
— Идём, Павлуш.
Тогда, когда они приезжали сюда двенадцать лет назад с Полей, она ведь так и не вошла в этот дом. А в этот приезд пришлось…
* * * * *
После суда и того, как Ира оформила опеку, Валерий не появлялся больше. Права оказалась Злата. Никакого заявления на восстановление родительских прав можно было не опасаться. Мальчишки, когда привыкли и начали себя считать настоящими Ириными сыновьями, спрашивали, конечно, об отце. А что она могла им сказать? Что живёт с ними в одном городе и видеть не хочет? Говорила, что уехал. Алименты сначала приходили, потом перестали. Не так чтобы большая сумма, но всё же не лишняя. Когда Ирина съездила на работу к бывшему мужу, ей сказали, что он уволился. Не разыскивать же его в самом деле?
Полина к тому времени в институт поступила, подработку взяла. Ирина отговаривала её, но это же Поля. Сказала, справится. Мамина гордость, будущий юрист. Злата всегда отмечала, что по её характеру эта специальность.
Сказать, что всё гладко было, нет. Наверное, ни у кого не бывает. Классе в седьмом задурили ребята. Ну как, задурили. Новый мальчик в школе появился. И вышел у них с Мишей конфликт. Мишка и так не слишком общительный, только что рядом с Павликом держался всегда, а здесь серьёзная ссора разгорелась. Как тот парнишка сумел класс против братьев настроить, Ира не знала. Только начали оба учиться хуже, с уроков сбегать.
Через всё тогда ей пришлось пройти: и через слёзы, и через инспектора в полиции, и через претензии опеки. Ничего, справились. Не без Полинкиной помощи. Она тогда братьев перед собой посадила, да как начала рассказывать случаи из судебной практики: что на чём основано и с чего начинается. Мальчишки только глазами хлопали. А с родителями Мишиного обидчика Ирина сама поговорила. Оказались вполне адекватные люди. Даже не в курсе были школьного конфликта сына. Как и о чём они с мальчиком разговаривали, Ирина не знала, но ссора постепенно сошла на нет, и больше о ней не вспоминали.
Трудно было. Как и в любой семье случались конфликты, обиды, слёзы. Ошиблись только те, кто прочил ей, что чужие дети родными не станут. Она давным-давно относилась одинаково к мальчикам и Полинке. Все её, все дети, и точка…
— Миша, что ты здесь увидел интересного? Продать можно будет его? — Ира прошлась по скрипучим половицам. — Сыро или мне кажется?
— Есть немного. — Миша задумчиво ковырнул древесину. — Мам, мне в детстве казалось, что он большой такой, и потолки высокие, а сейчас чуть ли не пригибаться приходится. Осел, что ли?
— Это ты вырос, Миш. Посмотри хоть на себя, хоть на Пашу. Высоченные. Непонятно, как умудрились вымахать. Отец всё же не такой высокий был.
Они помолчали. Приехать сюда заставил их звонок Сони, той самой соседки, что когда-то разговаривала с Ириной. Раздался он неожиданно и ничего хорошего не сулил.
— Вы меня не помните, наверное. — Спросила она, поздоровавшись и представившись. — Я номер ваш у Валерия в телефоне нашла. Валялся в доме незаряженный. Зарядила и вот.
— Я помню вас, Соня. — Ирина напрягла память, пытаясь представить лицо соседки. — Мы разговаривали с вами.
— Да, да. Когда вы приезжали с дочкой. После ещё мальчиков помогли ему забрать.
— Что-то случилось, Соня? Вы простите, я сразу скажу: если Валеру опять надо откуда-то вытаскивать, из очередной ямы, то я не приеду.
— Вытаскивать? — Голос женщины звучал странно. — Да нет, скорее туда положить. Пoxoронить его требуется. Я потому и звоню. Но если вы не захотите, мы уж тут как-нибудь сами.
— Подождите, в смысле пoxopонить? — Ирина замолчала на мгновение. — Он что…
— Утонул по пьяни. — Скорбно произнесла соседка. — Валерка, когда сюда насовсем вернулся, какое-то время метался ещё. Даже уезжал с какой-то женщиной, но скоро обратно прибыл. И тогда уж понеслось. Чего в этот раз на море выпившим потащился, разве знает кто. Только рыбаки утром на берегу нашли, мокрый весь и не дышал уже. Так что, приедете? А то документы оформлять потребуется.
— Приеду.
И вот они здесь втроём. Полина, работающая юристом в одной из торговых компаний, вместе с руководством была в рабочей поездке в другом городе. Обещала приехать, как освободится.
Валеру упокоили на местном клaдбищe. Ребята смотрели на него недоуменно, словно на постороннего человека.
— Мам, а мне казалось, папа высокий был. — Сказал, стоя у свежего холмика, Паша. Сказал, как Миша сейчас про дом.
— Был. Паш, если надо, ты поплачь. Если так чувствуешь. В этом ничего страшного нет.
— Я не хочу. — Павел рассматривал лицо отца. — Я как будто не узнаю его, мама. Понимаю, что это он, а всё равно не узнаю.
— Не виделись давно, да и смepть людей меняет, Павлик.
Миша стоял молча. Так же молча бросил горсть земли. Обратно возвращались тоже без разговоров.
— Жаль, что Поли нет. — Вздохнул Миша. — Она всегда знает, как всё объяснить.
— Порой лучше ничего не говорить, сын. — Ирина взяла его за руку, совсем как в детстве. Только сейчас Мишина ладонь была намного крупнее её изящной руки. — Принято вспоминать хорошее. Вот и вспомните. Отец вас любил…
Сейчас они стояли в доме, который никому не принёс счастья, не стал островком радости и любви для большой крепкой семьи.
— Мама, я тут подумал. — Миша нерешительно посмотрел на неё и Пашу. — Надо ещё у Полины спросить, но, может быть, нам не продавать его? Мы с Пашкой работать пойдём, сами себе на жильё заработаем. Поля с Кириллом поженятся, тоже вопрос с квартирой решат. А этот восстановим, мансарду поднимем, вентиляцию другую сделаем и будем приезжать на лето. Фундамент здесь хороший, стены тоже, я посмотрел.
— Кирилл Полинин не захочет. — Помотал головой Паша. — Он любит всё фешенебельное.
Полина уже почти год встречалась с одним из менеджеров фирмы, в которой работала.
— Главное, чтобы Поля захотела. — Миша обиженно отвернулся. — Я вообще дело предлагаю. В крайнем случае, можно сдавать его будет. Маме лишняя помощь.
— Не спорьте. — Остановила их Ирина. — Поля приедет, и решите вместе. Дом этот ваш, вашим останется. Только не вздумайте ссориться из-за него.
Они посмотрели удивлённо.
— Ты чего, мам? Вот ещё не хватало.
— Именно. Сейчас надо экзамены сдать, поступить, отучиться, а там уже видно будет.
Мальчишки слушали внимательно, не спорили. Хотя какие мальчишки? Ирина с удовольствием смотрела на них. Молодые парни, красивые, сильные, полные надежд и планов на будущее. Такие, какими она хотела видеть их, какими рисовала в своём воображении.
Полину встретили через два дня. Павлик тут же вывалил на сестру кучу информации, а Миша лишь терпеливо ждал, когда наступит его очередь высказать своё мнение.
— Подумать надо. — Серьёзно и обстоятельно рассудила Полина. — Мама вам правильно сказала: проблемы надо решать по мере их поступления. Сейчас надо с вашим ЕГЭ разобраться, а потом будем думать. Мама, давай съездим к отцу, а то они меня уже заболтали. Паш, такси вызови, пожалуйста. Миша, а ты оформляй билеты на обратную дорогу. Надо возвращаться.
Ребята привычно и без возражений принялись выполнять Полино распоряжение. Ирина незаметно улыбнулась. Так было всегда, с самого детства…
— Мам, ты как? — Полина смотрела на строгую табличку с прямыми чёрными буквами.
— Нормально, Полиш. Стыдно от того, что почти ничего не чувствую больше к твоему отцу. Только сожаление, что он так бездарно прожил свою жизнь. И одновременно благодарность за вас. Ведь без него не было бы у меня таких прекрасных детей. Смешанные чувства.
— А мне жаль его. Сначала раздражение и злость испытывала, а сейчас всё равно жалко. Ты прости меня.
— За что, дочь?
— Ведь ты из-за меня тогда сюда приехала. И вся эта история с Мишкой и Павликом. Я же знаю, как тебе было тяжело. Можно сказать, я тебя и вынудила мальчишек взять.
— Ну, тяжело… А что легко в нашей жизни, Полиш? Зато ты даже не представляешь, как я сейчас горжусь тем, что вы у меня такие. И совершенно, хочешь верь, хочешь нет, не представляю, что бы без вас делала. Вот будут у тебя свои дети, убедишься в моих словах.
— Мам, мы с Кириллом пожениться решили.
— Да ты что? Поздравляю. А ты хорошо подумала, Поля? Пашка считает, что твой Кирилл сноб.
— А Пашка — болтушка и идеалист. Кирилл просто ко всему подходит очень основательно, как наш Миша. А мне как раз такой человек и нужен…
Они шли вдоль берега моря и разговаривали о таких простых и сложных вещах, из которых, хотим мы того или нет, состоит наше бытие. А всё самое главное, интересное и неизведанное было ещё впереди, потому что будущее человека продолжается в его детях, и совершенно неважно, каким путём эти дети пришли в твою жизнь…
Автор Йошкин Дом