Ведунья зажгла свечу, и желтый отсвет заплясал по стенам, перемигиваясь в круглых боках посуды. Алиса украдкой смотрела по сторонам. Она ожидала увидеть что угодно: черепа животных, странные символы-обереги по стенам. Вместо этого перед глазами обычная комната, какие выдел каждый, кто бывал в глубинке.
НАЧАЛО — ЗДЕСЬ
На стене — связанные в косицы луковые гирлянды, под потолком — ещё с прошлого лета засушенная полынь.
Сама ведунья оказалась молодой женщиной лет тридцати пяти. Только одежда и платок на голове придавали возраста. Но когда она подняла глаза, Алиса почувствовала мурашки по спине — слишком уж глубоким был этот взгляд.
— Встань здесь, — указывая на центр комнаты, велела женщина.
Свеча в её руках затрещала, и Агафья нахмурилась. Она стала выписывать пламенем зигзаги перед Алисой, не касаясь её, сантиметрах в десяти. Но девушка напряглась.
— Огня пугаться не нужно. Не навредит тебе он сегодня. Другого бояться надо, — сказала Агафья спокойно. – Есть женщина, которой зависть и ревность глаза застят. Близко ты её подпустила. Вот уж и в семью твою она руки по самые локти засунула. Скоро мужа совсем уведёт.
У Алисы от неожиданности дар речи пропал. О встрече с ведуньей свекровь договаривалась. С Галиной Петровной она эту тему в жизни бы не подняла! Так откуда этой женщине было знать о том, о чем и сама она пока могла только догадки строить? Кулаки сжала, брови нахмурила и тихо спросила:
— Кто она?
Агафья наклонила голову, будто прислушиваясь к чему-то.
— Та. Кого ты в доме своём привечаешь. Кому тайны свои доверяешь. На кого никогда не подумаешь.
Алиса хотела бы никогда не слышать этих слов. Так близко она подпускала только подруг. В памяти, как бы не сопротивлялась Алиса, замелькали воспоминания, обрывки разговоров: «И что дальше? Доказательств-то никаких! Может, у него просто стресс. Может, он просто… устал? Не от тебя. От всего».
— Это Машка… — прошептала Алиса и добавила, будто оправдываясь за своё попустительство: — Она в отдел раньше Кати пришла. Я знала, как сложно у нас новичкам, поэтому и помогала ей. Мы сразу подружились. А потом Катя появилась. Катюша звезд с неба не хватала, даже не знаю, как попала к нам … Университет еле-еле окончила, а у нас все из престижных вузов по конкурсу… Но она такая старательная и добрая… Зато Машке она совсем не понравилась поначалу. Одергивала её постоянно. Я ещё тогда понять не могла, зачем она так с Катей… Теперь всё ясно! Ревновала! Вот и зависть с ревностью, о которых вы говорили! Я тогда ей даже сказала, что, если не уймётся, перестанем общаться… И она успокоилась. Я так обрадовалась, что не придется выбирать между подругами. Какой же глупой была…
Агафья всё жгла свечу, не прерывая Алису, и следила за тем, как плавится воск, как вьется дым.
— Имя подруги твоей сказать не могу – не вижу. Скрыто непроглядами. А это только одно означает: муж твой не просто так на её прелести польстился. Здесь замешано колдовство, – наконец проговорила она.
Алиса медленно закипала. Показалось, что все давно уже обо всём знают: подруги, коллеги, свекровь, даже какая-то женщина в избушке посреди леса. Только она, Алиса, ходит по земле с закрытыми глазами. Живет, как слепая.
— Хотите сказать, приворожили? Что он бедный-несчастный не виноват? – разозлилась девушка.
— Нет на нем приворота. Соперница судьбу твою крадёт, — сказала ведунья то, что Алиса никак не ожидала услышать. Слова её прозвучали гулко, словно в каменном колодце. — В последний час ты пришла. Если не снять крадник до утра, исправить ничего будет уже нельзя: ляжет порчей. И от той жизни, какую ты знаешь, ничего не останется.
Алиса почувствовала, как холодная волна страха прокатилась по телу.
— Вы можете мне помочь? – взмолилась она.
— Могу. Если не испугаешься всю ночь в лесу провести.
— Не испугаюсь. Мне только Галину Петровну отвезти домой…
— Нет времени. Если сейчас уедешь, назад уже не вернешься. Позови свекровь. Ничего не объясняй. Сама снаружи подожди.
Алиса кивнула и выскочила за дверь. Было слышно, как она сбивчиво что-то говорит, да делает только хуже. Агафья покачала головой, выглянула во двор, посмотрела на женщину, и та вздрогнула, будто взгляд опалил огнем. Ведунья поманила её рукой и скрылась в доме. Спор на улице прекратился.
Галина Петровна вошла, хмуро огляделась.
— Вроде бы вы сказали, что не делала соседка ничего… Про какие такие обряды речь-то?
— Соседка не виновата, — подтвердила Агафья. — Но есть тот, кто хочет роду твоему навредить. Судьбы переписать. Велела бы я тебе самой до дома добираться, но вижу, никто этой дорогой сегодня уже не поедет.
— Значит, другой кто-то…
Свекровь схватилась за сердце, но ведунья резко подняла палец.
— На тебе порчи нет. И сыну твоему ничто не угрожает. Сноху спасать надо. Не зря ты её ко мне привезла.
Галина Петровна задумалась и кивнула.
— Не ладное с ней что-то в последнее время, — согласилась свекровь.
— Вот и договорились.
***
Лес встретил густым мраком. Агафья шла впереди, не оглядываясь. Алиса едва поспевала за ней, спотыкаясь о корни, торчащие посреди тропы, хватаясь за ветки. В шелесте листвы ей слышался шёпот. Жутко было идти по ночному лесу, не видя под ногами пути, следуя за почти незнакомой женщиной в глушь.
Наконец они вышли на поляну. Агафья развела костёр. Вверх взметнулось пламя, осветив её лицо. Алисе на мгновение показалось, что перед ней не женщина, а что-то древнее, нечеловеческое, …
Лес вокруг стоял стеной, стволы деревьев чернели, будто немые стражи. Поляну заволокло дымом — горьким, терпким, потянулся запах шаящей полыни. Алиса чувствовала, как он въедается в кожу, пропитывает волосы, оседает на языке металлическим привкусом.
Агафья жестом указала ей, где встать, и начала читать заговор.
Огонь лизал сырые ветки, выплёвывая искры в ночь. Свет дрожал, отбрасывая на землю пляшущие тени — они то вытягивались, то сокращались, то вдруг совсем пропадали. Алиса смотрела на них, и ей казалось, что это не просто тени – словно нечто живое пыталось вырваться из огня.
Лес пробудился. Спиной девушка ощущала взгляды тысячи глаз. Она не оборачивалась. Боялась шевельнуться. Дым щипал глаза. Сквозь слёзы огонь расплывался в рыжие пятна, а потом эти пятна начинали двигаться. В смутных образах плыли лица. Догадки вертелись на кончике языка, будто вот-вот дым рассеется и сквозь него проступит образ врага. Но в последний момент видения ускользали.
ПРОДОЛЖЕНИЕ — ЗДЕСЬ