Лето такое долгожданное, но увы, такое короткое. Так быстро оно пролетает, что кажется, и глазом моргнуть не успеешь, как снова зима придет.Вся в делах, вся в заботах Света, так устала она за первые месяцы лета, что уже хотелось ей зиму, чтобы хоть немного отдохнуть.
НАЧАЛО — ЗДЕСЬ
Пока Марина с мужем гостили, всё полегче было. Андрей всё что-то делал, не сидел на месте. Где траву скосит, где по картошке пробежится. Да и Марина хорошо помогала. И еду приготовит, и дома приберет. Предложила она матери, мол, давай обои в зале переклеим, пока я тут, да Света руками замахала, мол, что ты, дочь! До обоев ли нынче? Потом, на следующий год может поклеим.
Закончился отпуск у Марины, уехали они домой. Со слезами на глазах провожала Света дочку с зятем и внуком, а что поделать?
Хорошо хоть Юлины девчонки скучать не давали. Света думала, что юля их заберет, да дочь уговорила её, мол, мама, пусть ещё погостят, пока ты в отпуск пошла. Всё тебе веселее.
Столько дел и работы свалилось на Свету этим летом, нежданно, негаданно, что поначалу даже растерялась женщина. Ко многим делам сроду не касалась она, потому что Лёша всем заведовал. Траву скосить, картошку прополоть, где то что-то подлатать, подремонтировать. Дрова купить, распилить, расколоть их, да на место прибрать, в поленницу сложить. Уголь привезти, в углярку стаскать.
Леша- то с этим всем легко справлялся, играючи. Выйдет с бензопилой, распилит пару хлыстов, чурки на то место , где обычно колет их, перекатит, да тут же расколет чурки на поленца.
На другой день опять пару хлыстов распилит, да расколет. Неделя пройдёт, глядь, у Алексея уже хорошая такая куча дровишек лежит перед сараем, сохнут поленья. Чуток полежат, подсохнут, он их потихоньку, помаленьку в сарай с таскает, да в поленницу аккуратно уложит. Опилки да щепки, чтобы за ногами не тянулись, по пакетам да мешкам старым соберёт, и тоже в дело всё пускал. Баньку прокинуть и мусором можно. Пару поленьев в топку, сверху пакет с опилками. Вода нагрелась, ополоснуться вечерком хватит, а жару особую летом и не хочется.
Уголь так же. Не сильно напрягаясь, за несколько дней приберет всё Лёша, со всем управится.
Сейчас всё на Светины плечи легло. Сиди, не сиди, а дрова покупать надо. Июль месяц уж на исходе, некуда тянуть. Сдуру купила дрова долготьем, и не подумала даже, кто ей их пилить да колоть будет. Только потом сообразила, когда уже привезли ей эти хлысты. Пришлось людей искать, чтобы с дровами помогли.
Даже не думала Света, что такая проблема великая, в немаленьком населённом пункте работника найти. Вон сколько мужиков безработных, ходят по деревне, слоняются без дела, а копеечку заработать не хотят. Хорошо, подруга подсказала, мол, у Савичевых мальчишки калымят, и за дрова берутся, и за уголь.
Не дешовое это удовольствие, дрова расколоть. Они и так-то золотыми выходят, да ещё распилить и расколоть- тоже заплати. В копеечку вышли эти дрова. Но мальчишки Савичевы молодцы, хорошо сработали. Спросили, как колоть, крупно или помельче. Всё сделали, за собой всё прибрали. Лежит куча дров, сохнет.
Уголь хотела Света сама таскать, да дочки в один голос закричали, мол, ты с ума сошла? Нанимай людей, не майся дурью.
Хорошо сказать- нанимай! Только на какие шиши нанимать? Не резиновый он, кошелек- то! Растрат в этом году и так много было, причём внезапных, незапланированных. Одни похороны чего стоят. Дорого нынче человека в последний путь провожать.
На дрова потратилась, на уголь. Ладно, уголь с отпускных решила взять. Пришли деньги на карточку, отложила их Света. Так ведь и жить на что-то надо. Не больно- то на одну зарплату разгуляешься, когда и то надо, и это. Внучек опять же побаловать охота.
Это хорошо, что когда Лёша жив был, копили они, откладывали. Только боязно в копилку без конца и края нырять. Деньги вытаскать из копилки большого ума не надо, а вот снова накопить уже не получится. Случись что, так и взять негде. Не с чего сильно копить.
И стыдно Свете было, и до слез обидно. Марина ей на карточку 15 тысяч скинула, а потом позвонила, и строго сказала, мол, на эти деньги найми людей, пускай тебе уголь стаскают, и дрова сложат. Нечего самой корячиться, береги себя, мама.
Сидела Света вечером в беседке, оглядывала свой неухоженный двор, заросший палисадник, и плакала. Господи прости, вот дожилась, так дожилась! Как побирушка какая, дочь ей деньги скидывает. Им, молодым, тоже не сладко живётся, да ещё она, как нахлебница, навязалась со своими проблемами.
Ох, Лёша, Лёша! Разве думала она, Света, что так всё случиться? Нелегко в одни руки такую территорию обрабатывать. Пока в огороде ползаешь на грядках, уже картошка зарастает. По картошке ходишь, траву дергаешь, по меже трава в пояс поднимается. На палисадник и времени не хватает, и сил уже не остаётся.
Едва заикнулась она, мол, Марина, зачем деньги скинула? Вам самим надо, а я уж как-то сама справлюсь, так дочь её отчитала, словно маленькую.
— Не выдумывай, мам. Не последнее отдала тебе. В следующем месяце ещё скину. Там как раз картошку копать, наймешь помощников, если Юлька не приедет помогать. Может пробьёт у неё совесть- то?
Ругала Света сама себя. За эти 7 вёдер картошки ругала, которые мало просто посадить. И прополоть надо, да не один раз, и окучить, а потом ещё и выкопать, да урожай прибрать. Вот к чему она столько посадила? Разве съест она это всё?
И за помидоры она себя чихвостила, и за огурцы. Только успевает собирать их. По привычке и банок накрутила, а меньше ни помидор, ни огурцов не стало.
Хорошо хоть продавать додумалась. Юля надоумила мать, мол, ты в группе местной объявление дай, может кто и купит. Я приеду, пару вёдер огурчиков заберу, есть покупатель.
Света не особо надеялась, что купят у неё урожай, однако нашлись покупатели. И огурчики брали, и помидоры, и зелень. Хоть понемногу продавала, но одной проблемой меньше. Да и копееечка лишней не бывает. Мужчина один, что недавно в деревне появился, так вообще постоянным клиентом стал. Понемногу брал, но часто. И огурцы, и помидоры.
В августе Света ждала, что Юля приедет за девчатами, да побудет немного, но Юля мать огорошила, мол, я в отпуск поеду, пускай ребятишки с тобой ещё останутся. Там всего на две недели.
— Куда ты поедешь, Юля? В какой отпуск? Я думала, что ты ко мне приедешь.
И Юля, нехотя, сквозь зубы, сказала, мол, меня на море позвали. Могу я себе хоть раз в жизни море позволить? Не за твой счёт еду, и копейки у тебя не прошу. Если уж вы с отцом за всю жизнь не смогли нас с Маринкой на море свозить, так нашлись люди, которые могут оплатить для меня поездку.
Света, не подумав, ляпнула, мол, а что девчонок с собой не возьмёшь? Им поди тоже хочется.
Юля, прикрикнув на мать, ответила:
— Так им никто дорогу не оплачивает. Меня позвали, не их. Мам, ну что ты, в самом деле! Я молодая ещё, мне жизнь свою надо устраивать. Зачем мне в отпуске дети? Я и так с ними постоянно, никакой личной жизни.
— А ты как хотела, Юль? Да и где же ты с ними постоянно? Вон, всё лето у меня девочки живут, ты- то за лето всего 3 раза и была, и то набегами.
Ох, как взвилась Юля! Обиделась на мать, аж взвизгнула, мол, конечно, Юлька вечно у тебя плохая! И внучки тебе не нужны. Один внук у тебя, как свет в окошке! Что, объели тебя мои девки? Раз так, значит к папашке их отправлю. Бросила Юля трубку, и сколько Света ни звонила, в тот день не ответила ей дочь.
На следующий день перезвонила, мол, извини, мамуль, я была не права. Ну правда, могу я хоть один раз отдохнуть по человечески?
С моря Юля приехала отдохнувшая, загорелая, со светящимися глазами. По одному её виду понятно было, что всё у неё хорошо. Про мужчину своего правления говорила с неохотой, вроде как нечего рассказывать.
Закончился август, пора и картошку копать. Подумала Света, да и начала потихоньку, помаленьку. Сама справится. Неужели она бабка немощная? Рядок выкопает, выберет сразу, да за второй принимается. Всю неделю пласталась Света. Прибежит с работы, да в огород. К ночи едва ли не ползком выползала из огорода, как говорится, без задних ног. Управилась, выкопала. На выходных одна только забота, перебрать её, картошку эту, да себе набрать, сколько надо. Можно будет и отдохнуть потом.
Картошка уродилась на славу. Не зря всё лето каждому кустику кланялась Света. Только куда её теперь, картошку эту? Ладно, мешка 4 Юля возьмёт, у неё нынче плохонькая картошка, мелкая, да и той кот наплакал. А остальную куда? Продавать придётся.
Себе в погреб отобрала Света картошку с запасом. Мало ли что? Лишняя останется- не велика беда. Лишь бы хватило. А куча- то картофельная не намного уменьшилась.
Мужчина, Иван, что овощи у Светы покупал , сказал, что мешков 5 возьмёт. Сколько себе, остальное на посадку, мол, тоже посажу на тот год огород .
Света так умаялась с этой картошкой, что махнула рукой, мол, вы, Иван, приходите с мешками, да сами набирайте. Вот какая понравится вам, какая на вас глянет, ту и берите.
В ночь пошёл дождь. Громыхало всё, сверкало так, что светло было, как днём. Ещё и ветер раздулся. Света плохо спала, ворочалась с боку на бок, всё думала, как же будет она одна зиму зимовать?
Уже под утро заснула Света. Да так крепко, так сладко спала, что аж вздрогнула, когда зазвонил телефон. Иван спросил, удобно ли будет сейчас за картошкой приехать.
Быстро привела себя Света в порядок, оделась, сунула ноги в мужнины калоши, да побежала на улицу, Ивана встречать. Вон, подъехал, стоит под дождём, мокнет. Вот же погода! Льёт, как из вёдра! Уже и вода не уходит, не впитывает земля, а дождю ни конца, ни края нету. Вон, небо всё затянуто.
Махнув Ивану, чтобы заходил в ограду, Света поторопилась, и поскользнувшись, подвернула ногу, упала во весь пласт. Нога, подвернувшись ещё сильнее во время падения, предательски хрустнула.
У Светы от боли аж искры из глаз посыпались, и в ушах зазвенело. Почему то даже сомнения не возникло у неё в том, что ногу она сломала.
Иван отреагировал быстро. Мужчина помог Свете подняться, взял её на руки, и понёс в дом. Переодеться, да документы взять.
— Ну что же вы, Света! У вас же калоши вперёд вас бегут! Разве можно обувь не по размеру носить? Так и покалечится недолго. Вон, ногу похоже сломали.
После больницы Света первым делом выбросила эти злосчастные калоши в мусорный мешок. Ну их, от греха подальше. А ведь Юля говорила, что не нужны они, так нет же, оставила, в сарай ходить! Доходилась, что уж теперь! На одной ноге теперь скакать будет, и всё из-за калош этих. А вот надела бы свои калоши, может и не сломала бы ногу. Ай, да что теперь говорить!
Со сломанной ногой ходить непросто, особенно с непривычки. Нога ноет, гипс мешает. Дела, которых в своём доме осенью всегда очень много, не делаются совсем. И огород надо в порядок приводить, и урожай прибирать. И на работе коллег подвела она, Света.
Тётя Таня всё сокрушалась, мол, как же ты так, Света? Охо-хо, грехи наши тяжкие! Ну ничего, ничего, дочка, уж как- то сдюжим мы с тобой.
Юлька, когда узнала, что мать ногу сломала, ворчала, мол, ты как будто специально всё, мам. Как теперь будешь? На меня не надейся, я не смогу тебя охранять, у меня своих дел куча.
Марина же напротив, сразу скинула деньги, мол, нанимай людей, мама, сама даже не лезь никуда.
Света дочек успокоила, мол, дома я потихоньку сама, а в огороде ничего страшного нет. Весной уберу, никуда этот сор не денется. В доме потихоньку, помаленьку, уж совсем грязью не зарасту, а приготовить смогу, с голоду не помру.
Спасибо Ивану, приходил, помогал, не бросил Свету в трудную минуту. Ботву картофельную сгреб в кучу, банки в погреб спустил, да так, по мелочи помогал. Дров на веранду натаскал, сложил аккуратно, мол, печь протапливать уже надо.
Юля приехала как раз в тот момент, когда мать с Иваном да тётей Таней чай пили, да разговаривали.
Зашла она в дом, и прямо с порога начала ехидничать, мол, я к ней бегу, тороплюсь, выходным своим ради неё жертвую, а она тут чаи распивает с посторонними мужиками. Не помешала я вам, мам? А то поди назад поеду, чтобы вашу идиллию не нарушать?
Света, смутившись, начала оправдываться, мол, Иван помогал мне, Юля. Банки вон в погреб спустил, дров принёс. Я сама-то сейчас не могу. Есть будешь, Юля?
Иван, видя воинственный настрой Юли, вежливо попрощался, и пошёл домой, сказав, мол, Света, вы звоните, если помощь нужна, я приду.
Юля была недовольна. Поначалу молчала, поджав губы, а потом слово за слово, и будто прорвало её. Начала она матери выговаривать, мол, что это за мужики тут у тебя отираются, мам? Отца схоронить не успели, а ты уже другого себе подыскиваешь? И как тебе не стыдно, мама? Бессовестная ты! У отца ещё и ноги не остыли, а ты сейчас приведешь мужика чужого в наш дом! Будет он тут хозяйничать, да в постель отцову ляжет! А может и дом к рукам приберет, кто его знает?
Света, которая поначалу молча слушала дочь, не выдержала, и сказала, мол, замолчи сейчас же, Юля! Ты что такое говоришь-то?
— А то и говорю! Что вижу, то и говорю, мам! Сидишь тут, растеклась как мороженка на солнышке, лыбишься, хохочешь с ним! Хоть людей постыдись!
Тётя Таня, сурово поджав губы, сказала, мол, не тебе мать судить, девка! То ли ты сама без греха? Ну и сидит, ну и лыбится, тебе-то что с того? Чай, не дитя она малое, поди без сопливых разберётся, как ей жить, да что делать. А то взяла моду матери указывать! То ли ты не знаешь, что яйцо курицу не учит?
Юля, дернувшись, повернулась к двери, а тётя Таня рявкнула, мол, руки мой, да за стол садись. И чтобы не дёргалась мне тут!
На удивление, Юля послушно села к столу, и молча уставилась в одну точку.
Уже потом, когда тётя Таня ушла домой, Юля, такая тихая, такая удивительно любезная, как бы невзначай начала разговор.
— Мамуль, ну вот как ты сейчас тут будешь? Одна, со сломанной ногой.
— А что нога, Юля? Заживёт, буду как новенькая. Ничего, дочка, не переживай. Теть Таня приходит ко мне, да и я не лежачая, уж справлюсь. Потихоньку, помаленьку, всё хорошо будет.
— Да я не про ногу, мам. Ладно зима, особенно дел нет. А весной что? Опять будешь, как белка в колесе. И то надо делать, и другое. Я вот к чему веду, мамуль. Я тут подумала, продавать дом надо. Ну к чему тебе одной такой домище?
— Да что ты, Юлек! Как это, дом продавать? А я куда?
Юля, с горящими глазами, принялась рассказывать матери о том, что она уже всё придумала.
— Вот смотри, мам! Дом хороший, ухоженный, поэтому цена на него будет хорошая. Чтобы быстро продать, можно в цене уступить. Мы его продадим, и мою квартиру тоже продадим. Ты мне часть денег добавишь, и мы купим квартиру побольше. Я тебя к себе жить заберу, и всем будет хорошо. Девчонки так и будут в одной комнате жить, мне комнату, и тебе комнату. И всем будет хорошо. Ты хоть с девчонками мне помогать будешь. И мне хорошо, и тебе одной не куковать.
Света с тоской посмотрела на дочь. Ну надо же, придумала она! И её не спросила.
— Ну что скажешь, мам? Ты сразу не отказывайся, подумай хорошенько. Ведь и правда, ну куда тебе одной такой дом огромный? А так и я бы квартиру побольше купила, и ты с нами бы жила.
— А что, Юля, это ты хорошо придумала. Двух зайцев одним ударом. Только почему ты за меня всё решила? Наш дом продадим, тебе квартиру купим. А Марина как же? Ей не надо денег дать? Она ведь тоже дочь моя. А случись что, Юля, и ты меня выгонишь? Куда я потом пойду?
Ох, как взвилась Юля! Кричала, брызгала слюной, мол, опять всё Марина, Марина! Да у твоей Марины денег куры не клюют, поди обойдётся без твоих денег? Я живу в стеснённых условиях, мне даже мужика привести некуда, а ты всё про Марину свою! Эгоистка ты, мать! Только о себе и думаешь! С чего вдруг я тебя выгоню? Жила бы спокойно, в своё удовольствие, внучками бы занималась! Так нет же, упёрлась рогом своим, будешь ныть, как тебе тяжело, но людей умных сроду не послушаешь!
— Это ты то умный человек, Юль? Ну да, умный. Хитрая ты, и изворотливая. Привыкла чужими руками жар загребать, и живёшь по принципу, что тебе все должны. Помогли мы с отцом тебе, добавили денег, купила ты квартиру. Маринка тебе не угодная? Так мы ей и копейки не добавляли, всё сами они с Андреем. Не надо меня со счётов списывать, дочь. Я не древняя старуха, чтобы по твоей указке жить. Работать ещё в состоянии, себя обслуживать тоже. Худо-бедно справляюсь. Не буду я тебе в угоду дом продавать.
Юля, хлопнув дверью, убежала, мол, ну и забудь тогда про меня! Ты лучше мужика чужого в дом приведешь, чем дочери родной поможешь! Забудь, что дочь у тебя есть, и внучки.
Тётя Таня только головой покачала, когда Света ей передала разговтр с дочкой. Мол, эх, Юля, Юля! И в кого она такая уродилась?
— Ты вот что, Светочка. Думай своей головой. С Юлькой под одной крышей тебе сроду не ужиться, даже не думай на поводу у неё идти. А вот то, что дом тебе продавать надо, это да. Был же тут нас с тобой разговор. Ни к чему тебе одной хоромы такие. Ходить из угла в угол? Продашь дом, а там сама думай. Хоть в городе угол какой себе купишь, к дочке да внучкам поближе, хоть у нас квартирку возьмёшь, да будешь жить спокойно. Тут останешься, я только спасибо скажу, что не бросаешь меня, старуху. Уедешь в город- порадуюсь за тебя. А может и правда, с Иваном этим что получится у вас? Хороший мужик- то, Света.
Света аж руками замахала, мол, да что ты, Теть Таня! Хороший, да только никакой мне не нужен уже. Ни хороший, ни плохой. После Леши мне хоть какого дай, всё не то будет. Да и ни к чему мне уже, чай, не девочка.
— Девочка, не девочка, а не старуха ещё. Одной- то тяжко жизнь коротать, Света. По себе знаю.
— А что же ты замуж не пошла? Ты ведь моложе меня была, теть Таня!
— Дура была, вот и не пошла. Как подумала, что чужой мужик будет хозяйничать, да команды мне раздавать, так тошно делалось. Они ведь разные, мужики-то. У каждого свой гонор. Иной так мягко стелет, ну чисто пух, а спать до того жёстко, словно камнями всё уложено.
— Вот то-то же, тётя Таня. Не хочу. Вот веришь ли- как подумаю, что с другим жить, аж передёргивает меня. Не хочу. Хоть пять раз будь он хороший да золотой, а не хочу.
***
Долго Света думала, что ей делать, и как поступить. С одной стороны дом жалко. Сколько сил, сколько трудов вложено в него, вместе с Лешей делали всё, старались.
А с другой- что она одна с ним делать будет? Ладно сад, огород. Огород обрезать можно, поменьше сажать. Сад- да пусть растёт, что теперь? А вот содержать дом дорого. Одних дров с углем сколько надо! В копеечку отопление выходит. Да и рушится дом без ухода. Там подлить, там подделать надо.
С Мариной разговор издалека начала Света. Мол, вот думаю я, дочь, может продать нам дом? Или поменьше купить домик, или квартиру в двухэтаже, чтобы огородик маленький был. Не хотела она про разговор с Юлей говорить, да случайно вышло.
Марина очень удивилась.
— Мам, мы с Юлькой разговаривали, только и речи не было про то, чтобы ты к ней жить шла. Не надо, мам. Не сможете вы вместе жить. А дом продавай, даже не думай. Тяжело тебе одной с ним. Там сама смотри, хоть в городе квартиру купи, хоть у нас.
— Да какой город, Марина? Зачем он мне? Привыкла я у нас. Хорошо, тихо, спокойно. Работа опять же. Да и тётю Таню я не брошу. Вдвоём нам всё веселее будет. Как она тут одна?
На удивление, покупатель на дом нашёлся быстро. И дом Света нашла. Три комнаты небольших, кухня, удобства все. Отопление центральное, ухоженный маленький огородик, небольшой сад. И всё рядышком. Магазины, больница, садик вообще через дорогу. И по цене сговорились, даже дешевле вышло, чем изначально думала Света.
К весне переехала Света в новый дом. Марина с зятем приехали, да Юлька со психом справилась, тоже приехала помочь. Не одна, с мужчиной своим. Подруги помогали, теть Таня тоже копошилась, узелки да пакеты таскала. Иван на помощь пришёл, мол, молодец, Света, хорошее решение, правильное.
Конечно, непривычно поначалу было Свете. Всё новое , другое. Но было ей спокойно, и не было ни переживаний, ни плохих мыслей. Отчего то уверена она была, что Лёша не против, что поддерживает он её решение.
Деньги, что остались от продажи дома, Света поделила на 3 части. Хоть и не так много их осталось, денег этих, но и не мало. Одну часть отдала она Юле, вторую Марине. А последнюю часть себе оставила, да в банк унесла, под проценты положила. Мало ли что, так хоть подушка какая-то будет у неё.
Марина поначалу отнекивалась, мол, не надо, мам, но Света строго на дочь поглядела, мол, не спорь, дочь. Это и ваш дом был. Купи что-то, чтобы на память осталось.
Юля деньги взяла молча, а потом обняла мать, мол, прости меня, мам! Я как лучше хотела.
Юля вскоре выйдет замуж за своего мужчину. Успокоится она, станет спокойнее, рассудительнее. Конечно, не изменится её характер в один миг, так же будет дёргаться она иной раз, так же будет обижаться, но отходчивая она, Юля. И в кого такая уродилась?
И квартиру побольше купят они, вместе с мужем. Свою квартиру будет сдавать Юля, пока дочки не подрастут. И ребенка общего родят они, внука. Будут приезжать большой, дружной семьёй к бабушке Свете, будут ей помогать, и отдыхать все вместе.
Марина так и осядут на Севере, будут приезжать в отпуск.
Обживается Света потихоньку, огородик посадила, ремонт делает. Справляется потихоньку. Внучки гостят, да внука Марина оставила. Некогда скучать Свете. Работы непочатый край. Старые хозяева чудо- технику ей оставили, триммер электрический, так что даже траву она сама косить научилась. То ли не женщина она? Привыкла уже без Алексея жить, только иной раз взгрустнется ей, да вспомнит она, как жила при муже. Замужем она была. За мужем, как за каменной стеной. Берег он её, ценил, уважал, а это дорогого стоит. Дай Бог каждой женщине такого мужа. Жаль только, что пожил мало.
Иван ходит к ней, помогает. Света ему сказала, мол, ничего у нас с тобой не получится, Ваня, не ходи, не трави душу ни себе, ни мне. Не давай поводов для пересудов.
А Иван ей сказал, мол, ну дружить то мы с тобой можем, Света. А там, дальше-то, видно будет. Поживём- увидим.
Тётя Таня смотрит на них, улыбается, да шепчет тихонько, мол, дай- то Бог, чтобы хорошо всё было у них. Хорошая она, Светланка, и Иван вроде ничего. А что, сошлись бы, жили бы вместе, глядишь, и обоим легче бы было. И её, старуху, не бросили бы.
Как знать, как знать. Всё может быть. Может и сойдутся Иван со Светой. Не сразу, через время. А может и нет. Кто их знает? Их это жизнь, их дела. Сами разберутся.
Конец.
С вами как всегда, Язва Алтайская.