— А надо ли говорить? – спросила Серафима. – Дети все-таки, а тут такая новость… вот как твой Димка примет… а Варя? Даже не знаю, что и делать.
— Ладно, Сима, может и рано еще, Димка у меня одного отца знал – Петра. А тут Владилен… как бы истерику не закатил, возраст такой.
НАЧАЛО — ЗДЕСЬ
— Вот и я о том.
Алевтина вздохнула, взглянула на стопку и отодвинула ее от себя. – Не буду больше, не лезет в горло.
— Ты хоть капустой зажуй, — предложила Сима.
— Да ладно, нормально я. В общем, молчим пока… но потом может и скажу. А ты сама решай, как знаешь. Димка у меня теперь помалкивает, твою девчонку не трогает, ходит, как в воду опущенный… ну так, шутка ли, чуть Мишку не потеряли. Так что он теперь к Варваре твоей если не с дружбой, то с миром.
— Вот и славно, — обрадовалась Серафима, — мы люди незлобные, нам только и нужно, чтобы мирно жить.
Алевтина расслабилась, темные волосы растрепались, губы расплылись в улыбке, она чуть придвинулась к хозяйке: — А скажи, Сима, хорош ведь Володька, или как там ты его звала, Валадик, кажется… хорош, да?
Серафима отвернулась, подперев рукой подбородок, светлая прядь упала на лоб, лицо немного зарделось.
— Ой, ну всё, закраснела, ну надо же… не баба ты что ли…
— Это здесь причем? Какая теперь разница?
— Ну так… для подтверждения… я так вот довольна была, — она мечтательно вздохнула. – Ой, Симка, все мы бабы дуры, нам в уши льют, а мы и рады. Владилен ведь поначалу мне тоже давай про усадьбу в тайге рассказывать, как можно жить на природе, все сначала начать… ну я эти разговоры сразу оборвала, неинтересно мне, так он в тебя втюрился, и свои прожекты в жизнь решил воплотить. Нет, ну он точно в тебя втюрился, это я поняла потом, да к тому же ты готова была с ним бежать хоть на край света.
— Ну да, так и получилось, правда не на край света… а вот сейчас думаю, лучше бы мы уехали подальше, но жили бы среди людей, жив был бы Владилен.
— Не горюй, ему так предначертано. И ведь умный, по разговорам поняла, образование есть, а вот помешанный на тайге оказался. Вот мне кажется, он прямо ждал, чтобы его побили и это ему причиной было уйти.
— Хватит, Аля, тяжко мне слушать, — сказала Серафима.
— Ладно, всё, закругляемся, — Алевтина поднялась, пошла к двери.
— Аль, забери, — Сима указала на остатки напитка, — мне не надо.
— Ладно, заберу, а то ведь выльешь, пропадет добро.
Оставшись одна, Сима вспоминала весь их разговор и думала о том, что Дима и Варя – дети одного отца. Она посмотрела на дверь в комнатку, где были дочки и подумала, как бы Варя не услышала раньше времени эту новость. Не хотелось ей обрушить на девчонку новое известие. Она и так в свои малые годы столько пережила. Сначала привязалась к отцу, любила его может даже больше, чем мать. Потом пришлось уйти из таежного жилья, оставив Владилена – и это сказалось на Варе.
Потом надо было привыкнуть к школе, к другим детям, вытерпеть обиды и суметь защитить себя. Потом гибель отца, спасение Миши… И вот теперь если сказать, что ее заклятый враг — родной брат, как она воспримет, не станет ли это новым потрясением.
Серафима не умела думать по-научному, она думала по-простому, по-житейски, и понимала, что не надо беспокоить дочку, пусть она придет в себя, там жизнь подскажет, как дальше поступить.
***
Постепенно жизнь Серафимы и ее детей налаживалась, повседневные заботы отвлекали от прошлого. Легче стало и Варе. После поисков Миши к ней стали относиться по-иному, даже самые отпетые нарушители дисциплины проходили мимо, не задевая ее. Изменился и Дима, поиски младшего брата сделали его взрослее, и Варя для него теперь, если не друг, то хотя бы тот человек, которому они обязаны за спасение Миши.
Зима длится в этих краях долго, а потом постепенно, будто подкрадываясь, приходит весна. Сначала слякоть и лужи, а потом устанавливается погода, и природа готовится к цветению.
И вот уже остается несколько дней до лета. Варе пятнадцать лет, и скоро каникулы. Бежевая юбка, которую она сама сшила, очень нравилась ей. И легкая кофточка кремового цвета тоже ей идет.
Она вышла за село, туда, где шумит речка – небольшая, но очень быстрая. А там, дальше, сосны, горы – все родное для Вари. Теперь уже родное, и как долго она к этому шла… Теперь уже та избушка не так мучает ее сердце, теперь она успокоилась и свыклась с жизнью в Рукашино.
Было тепло, и она всматривается вдаль, где тянется асфальтовая дорога, а там идет автобус. Варя провожает его взглядом, заметив, как он остановился и несколько человек вышли на остановке.
Она отвернулась и снова смотрит на речку, от которой тянется прохлада. Вдруг послышались шаги, хотя не каждый может услышать в этом шуме, что кто-то идет. А Варя слышит, видно навыки от лесной жизни остались. Поворачивается.
— Ну что, прохладная вода? – спрашивает паренек.
Варя, как завороженная, смотрит на него, догадавшись, что на автобусе приехал. На парнишке военная форма, видно из армии вернулся солдатик, стоит с чемоданчиком в начищенных ботинках и тоже любуется речкой.
— Конечно холодная, кто бы сомневался, — весело отвечает Варя.
А парень, хлопнув в ладоши также задорно спрашивает: — Ну что, красавица, искупаемся?
— Да кто же тут купается? Она же ледяная.
— Я купаюсь.
— Вот шутник.
— А вот и нет, докажу сейчас. – И он, поставив чемодан, быстро стал раздеваться, Варя и глазом моргнуть не успела, как парень подошел к воде, присев, потрогал воду, и потом, поднявшись, вошел в нее.
— Ой, сумасшедший, куда же ты? – она рассмеялась. — Да тут же мелко, как плавать будешь?
— А это неважно, главное окунуться, — и он стал умываться, растирать плечи, посмеиваясь и охая от холодной воды. Потом выскочил, отряхиваясь, и стараясь высохнуть. – Главное, плавки не замочил, — рассмеялся он, — а то пришлось бы идти мокрым.
Обсохнув, снова оделся. – Ладно, красавица, в следующий раз с тобой будем купаться. – Взяв чемодан, он стал подниматься по склону, направляясь в сторону села.
Варя улыбалась, глядя ему вслед, и не могла вспомнить, кто же это. Ведет себя так, будто все ему тут знакомо, но она его не помнит.
Алевтина возилась в огороде, когда перед самым ее носом появился брат Семен.
— Ой, напугал, леший, вечно подкрадется…
— Здорово, сеструха, — сказал он, озираясь. За эти годы Семен изменился внешне, располнел и немного поседел.
— Откуда взялся? Два года не было, и вот… нате – нарисовался.
— Не время, Алька, рассказывать, где был, как жил… спрячь меня лучше.
— Чего-оо… спрятать… зачем это?
— Спрячь говорю, ищут меня.
— Чего опять натворил?
— Долго рассказывать…
— Ты это… украл опять чего? Или может того хуже…
— Того хуже. Алька, спрячь меня… и денег дай, уйду ночью.
Алевтина поняла всю серьёзность положения, и понимая, что брат давно не дружит с законом, теперь уже сама испугалась.
— Куда я тебя спрячу? Первым делом к родственникам пойдут. Ну лезь в подпол, если хочешь, но ведь найдут. – Алевтина была возмущена. – Надо же додуматься, ко мне прийти, у меня ведь дети… о чем ты думаешь?
Семен оскалился как дикий зверь. – К совести призываешь? Забыла, как шкурки соболиные приносил, а ты сбывала?
— Так я тебе половину отдавала, ты же говорил честно поохотничал, а теперь попрекаешь… ох вымотал ты мне нервы своей жизнью непутевой… хорошо хоть родители не видят, какой ты стал.
Семен усмехнулся. – Да-ааа, Алька, разные мы с тобой… конечно, отцы-то у нас тоже разные, видно разминулись мы по крови…
— Совесть имей! Я не разделяла, от какого ты отца, братом тебя всегда считала. Короче, хочешь себя и меня подставить, лезь в подпол — больше мне тебя негде спрятать.
Семен совершил ошибку, угнав чужую машину и приехав в Рукашино, думал спрячется у сестры. Но сейчас понял, что именно здесь его будут искать прежде всего, наверняка, передали уже информацию местной милиции. И угнанная машина – это сущие мелочи по сравнению с разбойным нападением на магазин.
Семен жалел, что взял в подручные все того же Серегу Мухортова, и он, слабак, попался. А то, что Серега расколется, Семен не сомневался.
— Ну? Долго будешь думать? – спросила Алевтина. – У меня вон дети скоро придут, увидят тебя… ты или в подпол лезь, а то вон можно в погреб, но там холодно… или…
— Или что?
— Или уходи. В тайгу уходи. В сторожке где-нибудь переждешь.
— Сторожка? Как же я сразу не допетрил…
— Ну тогда беги, чего стоишь?
— Жратвы дай и денег, — потребовал он.
Алевтина быстро собрала ему рюкзак и провела через огород, чтобы выйти незаметно.
А по улице в это время уже ехала милицейская машина, и Семен, увидев ее, как зверь, кинулся в сторону тайги. Он уже был на окраине села, как включенная сирена огласила окрестность.
Страх, злость, отчаяние овладело им, но сдаваться не собирался. Все шансы есть уйти и затеряться. Он увидел девчонку, собиравшую цветы и в три прыжка очутился рядом с ней, схватив за шею, прижал к себе.
— Жить хочешь?
— Дяденька, отпустите меня, что я вам сделала?
— Отпущу, но сначала проводишь меня, и не дергайся, а то перо в бок.
Две машины остановились метрах в двухстах. – У него заложник, девушка… нет, девчонка совсем, похоже школьница, — догадались оперативники.
Ему кричали, просили оставить девочку, а он карабкался по склону вверх, и тянул за собой свою жертву, которая нужна была ему для прикрытия.
Она тряслась от страха, от усталости и от боли – он так стиснул ее руку, что казалось, сейчас сломает.
— Отпусти, девушку, — они оба услышали этот голос. Там, наверху, буквально в метрах в тридцати, стоял парень, в руках было ружье.
— Ты-ыы… ты что, стрелять собрался в меня? – упавшим голосом спросил Семен.
— Легко!
— Тогда сначала ее, — Семен прикрылся девушкой.
Парень прицелился. – Не спрячешься. Я ведь в районе первым по стрельбе всегда был, а потом еще и армия кое-чему научила… так что нет у тебя шансов. Хотя, нет, один шанс есть – отпускаешь девушку и уходишь. Я дам тебе уйти. Обещаю.
Бандит завыл от безысходности, сжал еще крепче свое прикрытие, а потом с силой толкнул ее и бросился бежать. Парень опустил ружье и стал спускаться к плачущей девчонке.
Она уткнулась в его плечо и тихо всхлипывала.
– Все закончилось, не плачь, пойдем, провожу тебя. Она наконец посмотрела на него и теперь уже улыбнулась ему сквозь слезы.
— Ну вот наконец-то снова твоя улыбка. Кстати, я забыл тогда спросить как тебя зовут.
— Варя.
— А меня Степка, Степан короче. Забелин я, может слышала…
Она кивнула, вспомнив наконец, где его видела раньше, Это же Степан Забелин, старший сын Алевтины. Просто Варя еще маленькая была, когда он в школе учился, а потом уехал в райцентр поступать в училище. И больше Варя о нем ничего не слышала.
Оперативники тем временем добрались до них.
— Жива, все в порядке?
— Все хорошо, — сказал Степка, — он в тайгу ушел. Задержать не мог… уж простите, дядька все-таки мой.
Майор только и мотнул головой. – Ну и дела у вас тут творятся, ладно, за девушку спасибо, веди ее домой.
Степан – вот загадка природы для самой Алевтины. С первым мужем она мало прожила, и он почти не интересовался сыном, а второй муж Петр, принял мальчика хорошо, и Степка был благодарен ему за участие в своей жизни.
Степан рано уехал из дома, жил, можно сказать, самостоятельно, только денег немного да продукты передавала Алевтина.
Чем старше становился Степка, тем чаще Алевтина замечала, каким серьезным не по годам становится старший сын. Учеба, практика, соревнования по стрельбе, желание идти служить в армию – какой-то он был правильный, будто свой стержень имел с малых лет.
И вот вернувшись из армии неделю назад, приехал проведать мать и братьев, да и просто отдохнуть. И там, на природе, увидел, как Семен схватил Варю. Он узнал родного дядьку, давно снискавшего дурную славу.
Интуиция подсказала, что нужно взять ружье, и дом Николая был поблизости. Дядя Коля сразу оценил, что этому парню можно довериться.
Молодость и сильные ноги помогли опередить Семена и перекрыть ему путь. И эта девчонка, еще молоденькая, но так понравилась ему тогда на речке при первой встрече, что он не побоялся ледяной воды, лишь бы удивить ее и рассмешить.
…ПРОДОЛЖЕНИЕ — ЗДЕСЬ >