Они приехали под вечер, уставшие, с отрешёнными лицами.
Сразу можно было распознать, где политика, как говорили зечки, а где свои.
Здесь все были равны, это там, где-то, в другой жизни мы бы и взглядом не пересеклись, а здесь делили пополам и еду, и радости, и горести.
НАЧАЛО — ЗДЕСЬ
Я читаю дневники моей прабабушки, даже не дневники, а воспоминания тех дней, которые она по крупицам собирает и записывает своим красивым, каллиграфическим почерком.
***
После ухода Клавы, мир будто выцвел, это не значит, что я такая наивная, инфантильная, восприняла смерть подруги вот так…Нет я просто…будто сдулась, как воздушный шарик.
Со всеми женщинами я была в хороших отношениях, но Клава, она будто кто-то близкий, она сразу приняла меня к себе, будто взяла шефство.
Когда её не стало, я почувствовала дикий страх одиночества.
Это, как оказаться одной в степи, где бескрайние просторы и ты одна…
Я всё делала на автомате, Генка перестал проявлять ко мне интерес, но я знала, он рядом, он караулит, я его добыча, его билет вырваться отсюда.
Это не я придумала, однажды он разоткровенничался, он не трогал меня в том плане как мужчина…Нет…он находил другие способы, наслаждался своей властью, старался не оставлять следов и синяков.
-Не хочу тебя портить, ты должна быть чистой, а то привыкнешь и испортишь мне всё…
Вот из-за такой, как ты, меня сюда и сослали ну ничего…я вернусь…
Я тогда думал не головой, — осклабился Генка — бабу увидал, слышь…у меня таких никогда не было, ну я и…подпортил её немного, а она оказалась…какого-то шишки…там любовница… Ну, а жена того шишана, просто настучала, ну дуры бабы…на любовницу, тот подсуетился, конечно, кралю свою вытащил, а меня сюда…
Как вот на тебя…тоже же эта…актрисуля, как вы там, певицы или кто? Примы…
Она ж из-за мужика на тебя, да?
-Кто? Вы о ком…- я впервые с ним заговорила, всё это время я сносила молча все издевательства над своим бедным телом.
-Ты что? Ты не знаешь? А скажи мне, Цветочек, за какие это заслуги тебя в такие дивные места поездкой наградили? А? Никогда не задумывалась?
-За…за Жоржика, — несмело ответила я.
-За кого? За этого старого п***? Серьёзно? Да кому он нужен…К тому же у него был покровитель. А ты как думала? Ты правда думала, что он вот так спокойно взял и уехал? Из страны? По своему хотению?
Или ты думаешь, что он полз через границу, преодолевая снег, дождь, ветер?
У него был покровитель, который спускал ему всё с рук…Тебя тогда вызывали просто так, чтобы создать вид бурной деятельности, этому нужно было фигурально свой зад прикрыть…
В прямом смысле, — заржал Генка, — ты же знаешь, что они в задницу…
Я прикрыла глаза.
-Да, ладно…чего ты…говорят Б***тоже такое практикует, но только с девками…
Да ладно…
В общем это на тебя певичка пожалилась, она у них сексотом, знаешь кто это? Стучит на всех, но, -Генка поднял палец вверх, — здесь понимаешь, какое дело…Она -то, тоже про них знает…Вот и сказала этому, что так, мол, и так…мешает мне тут, бегает…заноза молодая, не поможешь ли, неблагонадёжная она какая-то…
Может и не так дословно, но смысл такой…
Слили тебя, понимаешь…Казалось бы, куда проще, да заставь её заткнуться, ха-ха-ха, нееет, слишком ценный экземпляр…эта ваша Нинель, понимаешь…ценнее тебя…Вот он, тот и напугался, вот и пошёл на поводу, ты просто винтик Лилёк…винтик в этом жернове…
Кстати, если будешь послушной Б*** и о тебе позаботится, сможешь этим отомстить, а почему бы и нет.
Я научу тебя парочке трюков…
***
Как же мне, выросшей в других условиях, воспитанной совершенно в другой среде, тяжело читать про это отношение к женщине, к девушке, да вообще к людям.
-Лиль, — мама смотрит озабоченно, — ты какая-то странная. Точно всё хорошо? Что там в этих тетрадях? Что ты в них вперилась.
-Там…научные труды. Мне как раз нужно, — я знаю, как отпугнуть маму, которая любит читать, но только художественную литературу…
— Весь отпуск просидишь.
-Неее.
Приходит бабуля.
Я, улучив момент, когда мамы рядом не будет, спрашиваю у неё читала ли она дневники своей матери.
-Нет…помолчав говорит бабушка, — я не смогла, а она, будто знала, что я не смогу и велела передать тебе, если вдруг тебя заинтересует.
-Хорошо.
Я бы, конечно, могла убрать эти тетради, дочитать на досуге, но я не могла…
Лиля писала то от первого лица, то будто наблюдая со стороны, называя себя не я, а она, Лиля, девушка.
Меня это совершенно не напрягало, я погружалась туда в те дни, где моя молодая Лилечка вела борьбу за свою жизнь.
***
Дни тянулись один за другим, странно, я даже как -то с облегчением вздохнула, когда узнала из-за кого я здесь.
Все эмоции я оставила там, в прошлой жизни, у меня не было чувства ярости, внутри меня ничего не клокотало, я просто жила после того, как я узнала по чьей прихоти я оказалась здесь, во мне проснулось одно желание — выжить.
Выжить, во что бы то ни стало.
У меня не было цели, не горели глаза, я не придумывала планов отмщения, я просто поняла, что хочу жить.
В бараке было шумно и весело, знакомились с вновь прибывшими, спрашивали про новости, как всегда, земляки искали друг друга.
Она сидела на Клавиной кровати, я даже со спины подумала, что это Клава.
Нет, конечно, не Клава.
Она первая протянула руку, узкая ладонь, тонкое запястье, длинные сухие пальцы.
-Лилия, — сказала она. -Я молча взяла её руку, видимо кто-то сказал, как меня зовут либо…кольнула мысль, знает меня из прошлой жизни, поклонница? Кого только не встретишь. — Меня зовут Лилия Александровна, — сказала она низким, чуть сиплым голосом.
-Лиля…- тихо ответила я, — я тоже Лиля.
-Хорошо.
Не то чтобы мы с ней сдружились, но всегда оказывались рядом.
На день рождения, товарки устроили мне «стол», нарвали листьев смородины, малины, заварили вкусный чай, картошка, огурцы, даже сушёное мясо где-то достали.
Лиля подарила мне ажурный, шёлковый платочек, как? Как она сумела сохранить его?
Маленький, дамский платочек…он будто из другой жизни.
-Спасибо, — я обняла Лилю, она на секунду прижалась ко мне, потом отстранилась.
— Это тебе…
-Он пахнет, Лиля.
-Да…Пахнет свободой.
Николай Ильич радостно сообщил нам, что у нас теперь будет свой мед.отдел.
-А кто же там будет фельдшерить? — спросила баб Шура.
— Увидите.
В клубе отделили комнатку, там хозяйничала Лиля, Лилия Александровна.
Мы теперь всегда были вместе.
Однажды, она стояла у окна и…
Лиля поймала мой взгляд.
-Заметно?
Я отвела глаза, значит мне не показалось…
-Я по пути сюда узнала уже…Мне тридцать семь, Лиля, я двадцать лет замужем, мой муж, -Лиля замолчала, затем подняла голову, — мой муж герой, он сражался с белогвардейцами, он сам перешёл на сторону красных, он военный…Награды, ордена, он красный командир, я врач, Лиля…
Я с ним, всё время…
У нас не было детей…
Его арестовали по навету, как и всех нас, кому-то перешёл дорогу, он сказал, что разберутся.
Меня — через месяц…
Видимо не разобрались. Мне сказали…что его нет…вроде сердце, они просили сказать про него плохое, отказаться…А я не стала. Я память не могла предать…
И видишь, какое чудо…Лиля…Если родится сын, я назову его Виктором, а дочь Викторией.
Я знаю, меня выпустят, они разберутся…
Лето обещало быть жарким, Лиля не поправлялась, небольшой животик и всё, Генка…вот странный человек, он приносил какие -то ягоды, доставал мясо, заставлял Лилю есть и меня заодно.
Она слабела, отнекивалась.
А он настаивал, иногда смотрел на меня таким взглядом…он перестал меня мучить…
В тот день. всё наше начальство бегало, суетилось.
Лиля вообще себя плохо чувствовала.
А я…я поняла, едет видимо Б***, ну что же…я же дала себе слово, выжить любой ценой.
Лиля лежала у себя в мед комнате, я делала ей чай, когда к нам заглянул Генка, я поняла он за мной… Лиля тоже это поняла, она тихонько сжала мою руку и что-то прошептала.
Генка был растерян.
-Вой на…девчонки…вой на, — сказал он и посмотрел на нас.
-Какая война, Ген?- я впервые обратилась вот так, напрямую к нему.
-С немцем, Лилька…
Он сказал это как -то по-простому, по-домашнему…А потом подошёл и крепко обнял меня.
-Прости меня, Цветочек, за всё прости…ЛильСанна…видимо вы теперь сами с Цветочком, я уйду конечно на фронт, я рапорт написал.
Он был растерянный, мы сидели с ним допоздна, прижавшись друг к другу, он мальчишка совсем, дошло до меня, ведь он тоже винтик, в этом колесе истории.
На следующее утро, зечек и политику разделили.
Нас оставляли здесь, а зечек куда -то повезли, все плакали, прощаясь.
-Не к добру это, девки, ой, не к добру,- сказала наша баба Шура…
А ночью у Лилии начались схватки. Я делала всё, как она говорила, к утру родилась крохотная девочка, такая маленькая, словно кукла…
Лиля была в бреду.
Через два часа её не стало.
А девочка, она хваталась своими крохотными пальчиками за жизнь.
Женщины завернули малышку, а я вышла на улицу, пошла пройтись, меня всю трясло, нужно было сказать Ильичу.
Я услышала, как он с кем -то разговаривает, по телефону.
-Как убрать…товарищ…как убрать…это же люди, они женщины…вы что?
Я слышала обрывки разговора, видимо он с кем -то связался ему давали команду…Мы неблагонадёжные, вот увезли тех…которые не политика…Дошло до меня, сало как-то всё равно.
Он вышел на крыльцо, закурил…
Связь прервалась, — сказал кому-то невидимому и заплакал, садясь на крыльцо.
Я ушла, чтобы снова подойти, уже громка дыша.
-Что случилось. Цветочек.
— Николай Ильич…Там Лилия Александровна.
-Ну?
-Она…её не стало…
-Как? А ребёнок?
— Ребёнок жив…
Ильич поднялся тяжело, пошёл следом за мной, а я старалась не думать о том, что услышала.
У нас стояла тишина, будто ничего не произошло, простились с Лилей, по очереди нянчились с Викторией. На день я забирала её к себе, всё шло, как всегда.
-Куда девчонку -то Ильич?
— Решим потом…Сейчас не до этого.
Телефон часто звенел, сухо трещал, отрывисто бросал Ильичу какие -то указания.
Тот, ночной разговор видимо не повторялся, но я понимала, Ильич ждёт.
Он вздрагивал каждый раз, когда раздавался звонок.
Появился Генка, нарядный подтянутый, я уже не смотрела на него, как на врага.
— Я с её мужем вместе служил. с Лилии Александровны…как увидел её, так…Лиль, ты прости меня за всё, ты знаешь что? Ты выживи, хорошо…А я потом на твой концерт приду, обязательно…
Мы простились с Геной, будто друзья, старые, закадычные друзья… Будто и не наводил он страх на бедные женские души, не вводил меня в отчаянье…
Мы все были одной семьёй…
***
Я закрыла в очередной раз тетрадь, меня била дрожь…До меня что-то начало доходить…было страшно, но нужно было пройти этот путь до конца, как моя Лиля, которая хотела выжить любым путём.
…ПРОДОЛЖЕНИЕ — ЗДЕСЬ >