У Алины была сложная беременность. То ли сказалось то первое, раннее вмешательство, то ли накопившиеся проблемы за то время, пока она питалась чем попало и когда попало, а только ходила она тяжело, и Ирина орлицей вилась над невесткой, стараясь хоть как-то помочь ей.
НАЧАЛО — ЗДЕСЬ
— Алиночка, что тебе приготовить? Ты так мало ешь… Худенькая такая стала, одни глаза торчат и живот! Давай, я на рынок съезжу! Чего тебе хочется?
— Не надо, — качала головой Алина. – Меня все равно тошнит все время. Я потом… Что-нибудь…
Она убегала в ванную, а Ирина звонила подруге:
— Ты же врач! Сделай что-нибудь!
— Ира, что я сделаю? Ты сама все знаешь! Нужно просто ждать. Родит и все встанет на свои места. Наберет.
— Господи, бедное мое дите! Ну выпиши ей витамины какие-нибудь, что ли! Что-то же можно сделать, чтобы ей стало легче?!
— Хорошо. Вези ее завтра ко мне. Посмотрим, что можно сделать.
Последние недели перед родами Алина провела под наблюдением. Олег не находил себе места и Ирина не знала, как его успокоить.
— Мам, а если с ней что-то случится?! Я не могу ее потерять!
— И не потеряешь! Зачем ты вообще думаешь о таком?!
— Ты ее видела?! Она же на тень похожа! Мамочка, так не должно быть!
— Не должно, — соглашалась с сыном Ирина. – У Алины все непросто со здоровьем. Но от того, что мы с тобой устроим панику, ничего хорошего тоже не будет. Мы нужны ей, сын! Возьми себя в руки! Лучше кроватку собери. А то Алинку с малышом выпишут, а у нас ничего не готово.
Ирина даже не думала, что ее слова станут реальностью слишком быстро.
Антошка появился на свет раньше срока.
— Ира! Началось.
Подруга Ирины, которая должна была принимать роды у Алины, была предельно лаконична. Ирина мчалась в роддом, пытаясь дозвониться до сына и молилась, чтобы все прошло хорошо.
— Рано ты, маленький… Ох, рано…
Роды были сложными и всем досталось. И Алине, и врачам. И только Антошка ничего не ведал о том, с каким трудом его мама подарила ему жизнь.
Выписали Алину с сыном далеко не сразу. Антошку выхаживали, а Алине нужна была передышка. Она каждый день с трудом проходила по коридору, умоляя врачей пустить ее к сыну.
— Отдыхайте, мамочка! Все в порядке с вашим малышом. Растет! Уже скоро будете вместе!
Ирина моталась каждый день в роддом, чтобы хоть как-то поддержать невестку.
— Успокойся, Алина! Тебе нужно взять себя в руки! Уже совсем скоро домой!
Алина плакала, отказываясь верить. Ей казалось, что этого никогда не случиться.
— Я его узнаю? Мне ведь даже не дали на него посмотреть хорошенько! Показали пару раз всего!
— Глупенькая! – обнимала Ирина невестку. – Конечно, ты его узнаешь! Это же твой сын!
Так и случилось. Алина, впервые взяв на руки сына, чуть с ума не сошла от радости.
— Он! Точно знаю! Мой Антошка!
Мальчика назвали в честь деда, отца Олега. Алина сама настояла на этом.
— Ваш муж был хорошим человеком? – спросила она как-то у Ирины, когда очередной приступ токсикоза отпустил ее и дал уткнуться лицом в колени свекрови.
— Очень, Алиночка… – кивнула Ирина, чувствуя, как похолодело в груди.
Она так давно запретила себе говорить о муже, что в тот момент ей показалось, будто огромная ледяная глыба снова рухнула на нее, придавив всем своим весом и не давая дышать.
— Вы его любили?
— Да…
— Давайте назовем мальчишку в честь деда? Если это будет мальчик, конечно… Может, правду говорят, что имя данное в честь хорошего человека может помочь потом ребенку?
Ирина задохнулась на мгновение, закрыв глаза и стараясь не разреветься, а потом наклонилась и поцеловала невестку в макушку.
— Спасибо…
Антошка рос на удивление спокойным ребенком. Довольно быстро начал различать папу и маму, а при виде бабушки начинал так гулить, что Ирина невольно расплывалась в улыбке.
— Он вас любит, — Алина немного ревниво поглядывала на сына.
— А ты – его мама! – смеялась Ирина. – Знаешь, когда я Олежку родила, то даже отца к нему не подпускала. Мне все казалось, что лучше меня никто не знает, как с ребенком обращаться. А потом я так умоталась, что заснула как-то, прямо в кресле, держа на руках Олега. Проснулась, а его нет! Я так испугалась! Закричала, начала метаться по квартире, звать сына. В спальню дверь открыла, а они спят на кровати. Муж Олега забрал тихонько у меня и уложил сам. Вот тогда я поняла, что с ним можно хоть в разведку. Не подведет!
— А ревновать перестали?
— Нет, конечно! Это нормально, Алина. Он же твой ребенок! Пока ты еще не успела им надышаться. Стараешься защитить, уберечь его. И неважно от кого. Пусть даже и от самых близких.
— Это плохо?
— Нет. Это хорошо! Значит, ты чувствуешь себя его мамой.
Алина поглядывала на свекровь, пеленая сына, и думала о чем-то своем.
О том, что с невесткой что-то не так, Ирина догадалась не сразу. Были, конечно, звоночки, но набат грянул, когда Антону исполнилось четыре месяца. В тот день Ирина зашла поздно вечером на кухню и увидела, что Алина сидит на подоконнике и плачет, глядя на окна так же, как это делала она сама много раз. Плакала Алина почти беззвучно, но худенькое тельце ее, изнуренное беременностью и родами, трясло, будто в ознобе.
— Алина, — тихо позвала невестку Ирина. – Алиночка, что ты? Что с тобой?
На ее вопросы Алина не ответила. Заревела сильнее, уткнувшись носом в коленки и мотая головой. И Ирину просто сорвало. Она кинулась к невестке, стащила ее с подоконника и обняла так, что у той чуть ребра не затрещали.
— Господи! Не молчи! Скажи мне, что не так! Чем помочь тебе, маленькая?! Что сделать?!
Как могла Алина объяснить свекрови свои слезы?
Она плакала, понимая, что время ее безнадежно ушло. И мечта о белом халате врача тоже. Да, у нее была теперь хорошая семья и любимый муж. Был сын, в котором она души не чаяла. Но только теперь Алина начинала понимать, что ее детство и юность ушли, чтобы никогда уже не вернуться. И она плакала, прощаясь с ними и глядя на чужие окна, за которыми, как ей казалось, была жизнь. Другая. Не такая, возможно, счастливая, как у нее теперь. Но как знать? Могло быть так, что в той, другой жизни, возможности были не упущены, а мечты не превращались в ничто, оставляя за собой лишь горечь, чуть отдающую дымом от костра, в котором кто-то просто взял и спалил твое время, не спросив разрешения…
— Я же никто… Понимаете? Все было зря, получается… И Зинаида, и все остальное… А еще… Я так хотела… Исправить… Сделать хоть что-то… Ведь, Антошка есть, а тот, первый мой… Его уже не будет…
— Ты будешь поступать! – решительно сказала Ирина. – Нельзя оставлять свою мечту нереализованной! Такую большую и хорошую мечту…
— Куда я буду поступать? – лишь пожала в ответ плечами Алина. – В нашем городе нет университета. Нужно ехать куда-то. А на кого я оставлю Антошку? Да и Олег меня не простит… Только родила ребенка и тут же его бросила…
— Ты не бросаешь Антона! – повысила голос Ирина. – Ты не отказываешься от него! Поняла меня? Ты не уходишь гулять или веселиться в плохой компании! Ты хочешь спасать жизни! Таким же малышам, как твой Антошка!
— А его кто спасет? Мама уедет, а он останется? Нет! Так я не хочу!
— Тебе придется оставить его на время, Алина. У тебя нет другого выбора. Если ты не поступишь в этом году, то время будет упущено и в следующем году тебе это будет сделать не просто сложно, а почти невозможно. Ты же это понимаешь?
— Да! – разозлилась Алина. – Понимаю! Поэтому и плакала! Я не брошу Антона! И Олега…
— А я тебе этого и не предлагаю. Вы семья? Или каждый сам по себе?! Пусть Олег позаботиться об Антошке, пока ты поступишь. А я позабочусь о том, чтобы у нас была возможность жить там, где ты сможешь получить образование.
— Не понимаю… Вы готовы сделать это для меня?! – Алина, недоумевая, уставилась на свекровь.
— А что тебя удивляет? Для своей дочери я это сделала бы. А тебя я уже назвала однажды дочерью. И могу это повторить снова.
Алина ничего не сказала. Она просто впервые сама шагнула навстречу свекрови и обняла ее.
— А теперь, давай подумаем, как объяснить это все Олегу! – смахнула слезы Ирина, глядя на посветлевшее лицо невестки. – Сдается мне, что он тебя сразу не поймет.
Так и вышло.
Олег не просто не понял Алину. Он отказался верить ушам своим.
— А как же Антошка?! О нем ты подумала?!
Разговаривали они за закрытыми дверями. На этом настояла Ирина.
— Это ваши семейные дела, Алина. Я могу помочь с ребенком, повлиять как-то на своего сына, но я не могу сказать за тебя о твоих чувствах. Ты должна это сделать сама!
Алина попыталась. Но муж ее не понял. Размолвка была серьезной. До этого они с Олегом ни разу не ссорились. Повода не было. И Алина просто не знала, что ей делать.
— Хочешь учиться – езжай! Бросай меня и ребенка! Валяй! Мне все равно!
Олег был похож на маленького обиженного ребенка. Алина даже фыркнула невольно, глядя, как он выпячивает вперед нижнюю губу совсем так же, как делал это Антошка, когда собирался зареветь.
— Олежка, это же ненадолго! Мне нужно только сдать экзамены…
— Плевать! Это время, Алина! Все это время тебя не будет рядом с нашим сыном! А ему сейчас так нужна мать! Ты нужна! Неужели ты этого не понимаешь?!
— Понимаю, конечно! – не выдержала Алина и тоже повысила голос, уже не боясь разбудить сына. – Ты думаешь, мне так легко принять подобное решение?! Но я уже не смогу реализовать свой шанс на то, чтобы получить образование, если не сделаю это сейчас?! Ты говоришь про время, Олег. А мое время почти ушло! Понимаешь?! Впрочем… Если ты скажешь, что это все неправильно, я останусь. И никуда не поеду. Пусть так… Значит, не судьба…
— Я уже сказал тебе – делай, что хочешь! – Олег злился на себя, на жену, и даже на маму, прекрасно понимая, что Алина сама не решилась бы на подобный шаг.
— Я подумаю… — Алина взяла на руки проснувшегося-таки сына и вышла из комнаты.
Через два дня она уехала. Ирина проводила ее, крепко обняв на вокзале и пожелав удачи.
— За Антошку не волнуйся. Я отпуск взяла на работе. Побуду с ним и постараюсь в кратчайшие сроки решить вопрос с переездом.
— Как мне благодарить вас? – Алина старалась держаться.
— Поступи, девочка! Просто сделай так, чтобы все это было не напрасно.
— Хорошо…
Алина поступила. С первой же попытки. В кармане жакета, в котором она ходила на экзамены, лежал листочек с фамилией того самого врача, который когда-то помог ей. Эта, затертая на краях бумажка, стала оберегом для Алины. Символом того, что все возможно в этой жизни.
Они созванивались с Ирной несколько раз в день и первым вопросом, который Алина всегда задавала ей, было:
— Простил?
— Пока дуется. Но ты не волнуйся! Одумается! Он думал, что любовь – это только песни? Нет! Так не бывает. Это еще и о том, что нужно забыть о себе, когда тому, кого ты любишь, нужна помощь и поддержка. И он это поймет, Алиночка! Дай ему только срок. Дуться-то дуется, но перевод в другой вуз уже оформляет. Благо, проблем с этим не возникло. С руками оторвали! Хорошим программистом, видать, будет, если уже сейчас на него такой спрос.
— Хорошо… А как Антошка?!
— В порядке! Он же с папой! Чего ты переживаешь?
— И с бабушкой… — голос Алины теплел, а Ирина невольно начинала улыбаться.
— Потерпи еще немного, маленькая. Уже скоро мы будем все вместе.
Ирина все устроит. И переезд в Москву состоится. Алина, вернувшись в родной город ненадолго, сходит к матери, чтобы проверить, как у нее дела и будет приятно удивлена тем, что увидит в квартире.
— Доченька! Ты?! – мать Алины, в чистом халатике и с накрашенными губами, удивленно поднимет тонко выщипанные бровки. – Проходи, раз пришла. Мы как раз обедать собираемся.
— Как дела у тебя, мама?
— А, хорошо все. Дел вот только теперь невпроворот. Я же замуж вышла! Муж у меня человек строгий. Ему порядок в доме нужен. Я стараюсь.
— Не пьешь больше?
— Да когда мне?! Дела-то сами себе не поделают! Ты обедать-то будешь с нами?
— Нет, мама. Мне пора.
— Ну не пропадай! Звони! От братьев что слышно?
— Все хорошо у них.
— Ну и слава Богу! – закивала мать, закрывая дверь за Алиной.
Только выйдя из подъезда, Алина сообразила, что не сказала матери, что уезжает из города. Но возвращаться не стала.
Олег со временем поймет, что значила для Алины возможность получить образование. Ее любовь к Антону, внимательное отношение к Ирине и нежность по отношению к нему самому, о многом говорили Олегу. Утраченное было доверие постепенно восстановилось. И в его душе вновь зазвучала та самая песня – такая знакомая и желанная. Только теперь она была куда громче, а мелодия ее стала сложнее.
А спустя несколько лет в детском отделении одного из лучших роддомов столицы кто-то из медсестер крикнет:
— Алина Сергеевна! Вас в операционную требуют. Тяжелый малыш!
— Иду!
Худенькая темноволосая женщина обернется на этот зов и улыбка, которую так хорошо будут знать ее близкие, словно озарит отделение. Даже младенцы, еще минуту назад голосившие во все горло, притихнут немного.
— Будет жить маленький… — скажет санитарка, на минутку прервав уборку и посмотрев вслед бегущему по коридору врачу. – Раз Алинку затребовали, то и впрямь тяжелый. Ну ничего! Ей не впервой! Справится. Поди ж ты! Такая молоденькая, а уже – гений! И где их таких берут?
Автор: Людмила Лаврова