— Входите, будем знакомиться, — и он отошёл от двери, пропуская
её, — вы, наверное, Мария? — спросил он, когда закрыл дверь.
— Да, — ответила она.
— А я Роман, племянник Ольги Сергеевны, у меня плановая операция на следующей неделе, я в понедельник уеду, не стесню вас. Тётя вернётся позже.
НАЧАЛО — ЗДЕСЬ
Маша прошла в прихожую и удивлённо повела носом. Пахло яблочным пирогом и чем-то ореховым. В детстве она часто пекла шарлотку дома и этот запах ей был знаком.
— Яблочный пирог с карамельной заливкой и миндальными лепестками, — уточнил мужчина и зачем-то пригладил волосы.
— Ого! — воскликнула девушка, обернувшись, — Вы кондитер?
— Нет, что вы, просто кулинария моё хобби. Приглашаю на чай, — смутился Роман.
Пока она переодевалась, он приготовил чай и достал блюдца. Пирог он резал с особым удовольствием, красивыми, ровными линиями, хотя для яблочного пирога этот процесс затруднителен. Маша не отводила взгляда от его рук, простых, рабочих, натруженных, но так изящно демонстрирующих отношение к еде.
Кусочки яблок в карамели вызвали у неё неподдельный восторг. Она была восхищена и понимала, что её шарлотка — это просто тесто с яблоками. Роман был галантен, не приставал с разговорами и, вообще, показал себя с лучшей стороны.
Вечером в понедельник, когда она вернулась с работы, гостя уже не было в квартире. Маша была рада этому факту, Алексей обещал заехать к ней домой.
— При-и-ивет, — не сдерживая улыбку, сказала Маша, распахивая дверь, — рада, что ты заехал, проходи.
— Привет, я на минутку. У меня к тебе вопрос, — Алексей вошёл в квартиру и закрыл за собой дверь, — скажи, а ты можешь мне весь проект cделать, немного поменяв, я хочу отказаться от того, что мне сделали в агентстве?
Маша скрестила руки на груди и задумчиво сдвинула брови. Она понимала, что можно взять за основу разработанный проект, подкорректировать его и разработать новую компанию. Но было одно «но» — если вскроется факт её участия, то начальница вполне может её уволить и заставит вернуть недополученную прибыль, как это уже было в прошлом году с коллегой.
— Конечно! — ответила Маша и подошла к Алексею ближе.
— Вот и отлично! Спасибо тебе, я полетел домой.
— Я думала ты останешься, — сказала она, не скрывая огорчения.
— В другой раз, — он вновь нежно коснулся её щеки и быстро вышел.
Маша подошла к окну и отодвинула шторку. Алексей вышел из подъезда, сел в свою машину на пассажирское сидение и автомобиль тронулся. Водительское окно опустилось, показалась женская рука, выкинувшая окурок. Маша удивилась, схватила телефон и стала набирать сообщение, но после передумала и отложила аппарат. «Пустяки. Есть ли повод ревновать? Приехал с сестрой, обычное дело, ничего не скрывает».
***
Солнечный май резво передал свою эстафету, июнь подхватил и стал заливать город дождями. Дождь шёл часто, сменяясь ливнями, потом затихал на пару дней и возвращался на выходных, сводя все счастливые минуты отдыха на нет.
«Вот что за напасть, как выходные, так плохая погода?» — думала Мария, выглядывая в окно. Дождь стучал по стеклу, и капли медленно собирались в ручьи и скатывались вниз.
Встречи с Алексеем после того, как она закончила проект и помогла запустить ему кампанию, стали очень редкими, скорее, сошли на нет. Он иногда звонил, но уже скорее по привычке, а после перестал радовать её и этим вниманием и не отвечал на сообщения.
Маша хандрила, всё чаще отказывалась от еды, скучала и не понимала, что она делает не так. Загруженность на работе была минимальная, было много свободного времени, поэтому Маша всё чаще занималась самокопанием и читала различные статьи в интернете на подобную тематику. Лада видела всё, что происходит с её коллегой и пыталась поддерживать, иногда интересуясь делами Марии.
— Опять на обед не ходила, ты что-нибудь ешь вообще? Круги под глазами… похудела, — спросила Лада.
— Не хочется, тошнило утром, и голова болит на погоду, в выходные опять дожди передают.
Лада хмыкнула с усмешкой и сказала:
— Хм, тошнит её, ну всё понятно.
Маша испуганно посмотрела на коллегу и покачала головой.
— Всё было безопасно…, ну почти.
В эти дождливые выходные предположение Лады всё не выходило у неё из головы. Ольга Сергеевна жила всё чаще на даче, и Маша оставалась со своими размышлениями наедине. В воскресное утро тошнота накатила с особой силой и не отпускала целый час. Маша всё же вылезла из кровати, оделась и пошла в аптеку.
Вернувшись, тест она долго держала в руках, разглядывая. Но желание знать результат превысило всё и через несколько минут две явные полоски, красовавшиеся на тонкой палочке, внесли абсолютную ясность.
Маша смутилась, прошла в комнату и села на кровать. Мысли путались и мешали принять решение.
«Надо позвонить Алексею, или… лучше написать, не смогу говорить».
Маша стала быстро тыкать на буквы, набирая сообщение, как будто от скорости нажатия зависела чья-то судьба. В конце остановилась, прочитала всё, что написала и нажала «отправить».
Ответа не было. Ни через десять минут, ни через час, ни вечером.
Понедельник начался, как и выходные, с дождя. Затяжного, скорее, осеннего. Маша вошла в офис и раскрыла мокрый зонт, поставив у окна.
— Мария, зайдите ко мне в кабинет, — сказала начальница, подойдя к ней, и быстро ушла к себе.
Маша взяла ежедневник, ручку и пошла за Мариной Владимировной.
— Мария, вы работаете в нашем агентстве уже три года. У меня никогда не было к вам никаких претензий по работе или недовольства личными качествами, но… вы мне объясните, что двигало вами, когда вы использовали готовый проект «Твоя цель», немного изменив его, запустили в обход агентства.
— Это не я, — соврала Маша.
— Ма-ша, Алексею Сергеевичу ни разу не предоставлялась полная версия проекта, вы не умеете врать, я знаю вас. А на прошлой неделе я запросила у системного администратора информацию о том, кто скачивал проект из сети, и оказалось, что это были вы. Мне неприятно это говорить, но вы уволены. И я вынуждена буду лишить вас премиальной части при расчёте. Можете не отрабатывать положенные две недели. Заявление жду сегодня.
Маша молча взяла ежедневник со стола и вышла из кабинета начальницы. Также молча она написала заявление, собрала свои вещи и ушла. А дождь шёл и шёл вместе с ней по широкой улице, провожая из старой жизни в новую, о которой она даже не задумывалась.
— Вы Маша? — спросила женщина из машины, приоткрыв затемнённое окно.
Маша отпрянула от автомобиля, который стоял у подъезда её дома, вынырнув из своих мыслей.
— Маша Криворучко? — повторила вопрос женщина.
— Да, — ответила Маша.
— Я мама Алексея. Дождь на улице, садитесь в машину, мне нужно с вами поговорить.
Маша стала обходить автомобиль и невольно посмотрела на номер. «Да, машина Алексея». Она села на переднее пассажирское сидение рядом с женщиной, продолжая смотреть вперёд, повернуться было почему-то страшно.
— Маша, — начала женщина, глубоко вздохнув, — Алексей мой единственный сын, я понимаю, что ему нужно встречаться с девушками, поэтому часто уезжаю на выходные. Ваши с ним приключения зашли слишком далеко, я увидела ваше сообщение и удалила его, Алексей ничего не знает. Ему сейчас не нужен ребёнок и как я поняла, что серьёзных отношений у вас не было…
Женщина приоткрыла окно и вдохнула влажный воздух. Было понятно, что этот разговор ей неприятен.
— Не надо ребёнка, Маша, не ломайте жизнь себе и моему сыну, ну не надо, прошу вас.
Она повернулась и взяла с заднего сиденья сумку, достала конверт и положила Маше на колени.
— Это деньги, я постаралась вас не обидеть и заплатить за работу, плюс компенсировала все расходы на врача, визитка внутри.
А Маша всё смотрела вперёд и, казалось, не слушала женщину. Она не стала ничего говорить, взяла конверт и молча вышла из автомобиля. Поднялась к себе домой, бросила туфли и зонтик в прихожей, прошла к себе в комнату и легла на кровать. Слёзы душили. Тело девушки дрожало. Хотелось забыться и проснуться обновлённой, без всех этих проблем.
***
Дождливый июнь закончился, сменившись жарким июлем, а после душный август стал отсчитывать дни до окончания лета. Маша пыталась устроиться на работу, но работодатели, узнав, что она беременна, не торопились брать себе такую сотрудницу. Обманывать и утаивать своё положение она не хотела.
Деньги почти закончились. Ольга Сергеевна вошла в положение квартирантки и позволила жить у неё. Родителям Маша боялась рассказывать о беременности и, поэтому осталась в городе и продолжала искать работу.
— Роман? — удивлённо спросила Маша, открыв дверь.
— Да, собственной персоной.
— Проходите, Ольга Сергеевна, Роман приехал, — позвала женщину Маша.
— Рома! — всплеснула руками женщина, — что же ты не позвонил?
— Не дозвонился, телефон у вас недоступен, так я телеграмму дал, но видно приехал вперёд почтальона.
— Почта сейчас так ненадёжна, лучше звони, не мне, так Маше.
Маша кивнула в знак согласия.
— Так я не помешал, есть где разместиться? — спросил Рома, кивнув на округлившийся Машин живот.
— Есть, конечно, Ромочка, — поглаживая его по рукаву, улыбалась Ольга Сергеевна, — всем места хватит, проходи.
Вечером за ужином разговорились. Ужин стал затягиваться, Ольга Сергеевна пошла готовить постель и оставила (упс… чуть не написала молодых одних, но не забегаем вперёд, читаем дальше) Романа с Машей на кухне.
— А почему с работой проблемы?
— Ну как почему, — Маша показала на живот, — из-за него.
— А отец?
— Нет у нас, маленький, отца, да? — сказала она, погладив живот.
— Отец есть у всех, — перебил Рома, — а с работой я, думаю, помогу. Скоро первое сентября, потом день воспитателя, день учителя…
— Не понимаю, — смутилась Маша.
— Я часто подрабатываю — пряники пеку на праздники, заказов у меня во! — и Роман показал на потолок, — две помощницы даже взял, и мне надо придумывать различные картинки, печати, рисунки или логотипы для глазури, сделать портфолио, у меня времени нет, сейчас вот приехал на повторное обследование, а ты я, думаю, справишься.
— Конечно справлюсь, — обрадовалась Маша.
Ночью она плохо спала, ворочалась и много думала. В час ночи к Маше тихонько постучала Ольга Сергеевна.
— Маша, не спишь? Роме плохо, надо скорую, наверное, вызвать, — взволнованно сказала женщина.
Маша подскочила и вбежала в зал.
Роман лежал на диване весь бледный и держался за грудь. Маша вернулась, схватила телефон и стала набирать номер скорой.
— Женщина, миленькая, — кричала в трубку Маша, — да, срочно.
Бригада приехала быстро, врач осмотрела Рому и сказала, — госпитализируем. Соберите вещи, документы.
— Есть, есть…,- пытался что-то сказать Рома.
— Мужа не кормите ничем, еду с собой не складывайте, — уточнила врач и стала заполнять документы.
— Паспорт есть, в куртке, — сказал Роман Маше.
— Она выскочила в прихожую и стала искать его верхнюю одежду, искала, казалось, вечность, потом заметила кирпичного цвета куртку и вздохнула. Достала паспорт и принесла доктору.
— Алёшин Роман Евгеньевич, — сказала вслух врач, продолжая заполнять бумаги.
Маша почувствовала, как в глазах потемнело. Рыжая куртка, ничего не давать есть, Алёшин… Она села на стул и глубоко вздохнула…
***
Ноябрь выдался снежным и тёплым. Маша открыла дверь роддома с надписью «Выписка новорождённых» и вышла на улицу. За ней с голубым кульком на заснеженную площадку выскочила медсестра.
— Где папаша то, я без одежды?
— Вот он, — махала рукой Маша, — Рома! — кричала она.
Роман забежал по лестнице с огромным букетом для Марии и пакетом для персонала.
— Привет, держи! — вручил он ей цветы, поцеловав, и протянул пакет медсестре.
— Меняемся!
Рома аккуратно взял ребёнка и искренне улыбнулся.
— Поздравляю, с сыном, папочка.
— Спасибо. Теперь домой, к нам домой! — уточнил он.
Маша взяла его под руку, и они пошли к машине.
— Чуть не опоздал. Стиральную машину и холодильник привезли, кроватку я собрал, — весело рассказывал он.
Маша улыбалась, поглядывая на мужа. Она была счастлива. Счастлива, что вещий сон оказался, действительно, вещим и с таким хорошим продолжением.
Автор Сысойкина Наталья