Едва успели вызвать скорую, как участковый уже привел Эдуарда, сказав, что скоро за ним приедут и увезут для показаний.
Теперь Эдик не был похож на того дерзкого парня, который приезжал в посёлок, чтобы увезти Ульяну. Даже там, в лесу, он выглядел более уверенно, чем сейчас.
НАЧАЛО — ЗДЕСЬ
Теперь же он виновато взглянул в сторону Ульяны и тихо сказал: — Прости, я не хотел сделать тебе плохо, я вообще ничего этого не хотел.
— Ну вот в отделении и расскажешь, как додумался до такого плана и как попал в квартиру, — сказал участковый.
Иван не хотел подходить к нему, иначе не сдержался бы, да и выглядел неудавшийся похититель жалко, будто воздушный шарик сдулся.
— Прости меня, — попросил он Ульяну, хотя, кажется, она не слышала его слов, вцепившись в руку Ивана.
Александра Яковлевна, наоборот, подошла к Эдику. – Видно, ты ничего не понял, когда я тебя «проводила». Всё не уймёшься, снова за старое, вот теперь молись, чтобы с Ульяной всё хорошо было.
— Я не хотел сделать ничего плохого, простите. Это всё она… это она всё придумала. Да, мне понравилась Ульяна с первого раза понравилась, я даже придумал, как попасть на ту турбазу, чтобы познакомиться с ней… она не обращала на меня внимания. А потом… потом мать подсказала, как сделать, про квартиру говорила, вот, мол, женишься, будет трехкомнатная квартира у тебя и я рядом буду, помогать вам стану.
— Кто это говорил? – спросила Александра.
— Мать моя… биологическая…
— Кто она?
Эдик кивнул в сторону двери: — Соседка, она тут этажом выше живет, и всю жизнь тут жила, у нее двушка небольшая… вот и придумала, чтобы я женился на Ульяне. – Он снова посмотрел на девушку. – Прости, я потерял голову. Когда приехал из Таёжного, поклялся себе, что близко не подойду к твоему дома. Но мать сама вышла на меня и сказала, что немного осталось дожать… не надо бросать на полпути.
И вот на днях сказала, что Ульяна возвращается, даже время приезда назвала…
— Это кто – это Вероника Семеновна так сказала? – спросила Ульяна. – Ты все придумал…
— Он усмехнулся. – А где бы я ключ взял? Это она меня пустила сюда. И продукты потом тоже она принесла.
— Соседка что ли? – еще до конца не веря, спросила Александра.
— Да, соседка, но мне она мать…
— Родная?
Он снова горько усмехнулся. – Да какая родная? Ну да, она родила меня, до пяти лет с ней жил еще когда бабушка была жива… а потом меня забрали в детдом, а мать стала устраивать свою жизнь… не до меня ей было. Через два года меня усыновили другие люди… но не повезло, пять лет прожил у них, снова сдали в детдом, сказали, ошиблись… вот так я снова оказался в детском доме, оттуда и вышел во взрослую жизнь.
Ну а тут мать объявилась, нашла меня, ну и сразу в ноги мне, мол виновата, приходи в гости. Не хотел я к ней, а она квартирой поманила. Ну я думал, свою подарит, хотя у меня уже была комната… но тут же квартира… А она про свою молчок, а про соседскую рассказала, говорит, обрати внимание, девчонка — сирота, женишься на ней – всё у тебя будет, на всю жизнь жильем обеспечен. Ну и все, я увидел Ульяну, понравилась мне. Она, конечно, всегда избегала меня, я злился, мать подзуживала… вот и дошло до такого… Никто об этом не знал, даже мой друг Игорь, я ему говорил, что просто хочу жениться из-за квартиры, а про мать ничего не говорил.
Он опустил голову и теперь повторял только одно: — Прости меня, я не хотел.
— Да-аа, долго тебе писать признательное, — сказал участковый, услышав эмоциональное признание преступника.
Эдика забрали почти одновременно, как только приехала скорая помощь. Иван уехал с Ульяной, Александра стала собирать вещи, чтобы отвезти племяннице в больницу.
Но события на какое-то время выбили её из колеи. Она вдруг начинала переживать, то вдруг радовалась, что все обошлось, осталось только надеяться.
Оставшись одна, Александра обошла всю квартиру, где жила раньше ее младшая сестра с семьей. Никогда она у них не была, и вот при каких обстоятельствах пришлось приехать. Потом подошла к двери, вспомнив, что надо сделать замок, поскольку пришлось взламывать, чтобы попасть в квартиру.
Она вспомнила, что девушка говорила про соседку, которой оставила ключ и которая поливала цветы.
— Неужели это и есть та соседка, которой доверилась Ульяна? – думала Александра и так увлеклась своими мыслями, что не заметила, как в полуоткрытой двери появилась женщина, она была одета по-домашнему, в накинутой теплой кофте, видно пришла не с улицы, а где-то здесь живет.
— Вы, наверное, соседка? — спросила Александра, — проходите.
— А что случилось? — спросила женщина. — Видела, как приезжала полиция – в окно видела… это что… это разве сюда?
— Да, сюда, а вы из какой квартиры? Напротив или… или этажом выше?
— Я… выше…
— Понятно, ну проходи, дорогуша, есть о чем потолковать.
Женщина стала оглядывать квартиру, будто кого-то искала.
— Не ищи, нет его здесь, увезли твоего Эдика.
Губы у женщины затряслись, она все уже поняла. – Он не виноват, он совсем не виноват… это я… я предложила.
— Присаживайся, — сказала Александра, — я уже поняла, что это ты… Вероника Семеновна… непонятно, на что вы с сыном надеялись… втёрлась в доверие к девчонке и сына втянула в преступное дело…
— Почему втёрлась? Я ее родителей знала, мы давно тут живем.
Ну тогда рассказывай, за что ты так с Ульяной? Что она тебе сделала?
— Что с ней?
— Ну как что? Напугана девчонка, такое потрясение, столько времени этот бандит держал ее в квартире…
Женщина качнув головой, пробормотала: — Он не бандит… этот неправда… он не виноват…
— Кто не виноват?
— Эдичка мой не виноват, жалко его.
— А что же ты раньше думала, когда спокойно в детдом отдала?
— У меня забрали.
— А потом ты решила загладить перед сыном свою вину и предложила ему квартиру Ульяны… лихо придумала, но глупо. Ты хоть понимаешь, что сыну жизнь испортила? Молись теперь чтобы с Ульяной все обошлось, если что-то с ребенком – не отмоетесь…
— С каким ребёнком?
— Ребенок у Ульяны будет, жених ведь у нее есть.
— Ребенок? — Женщина презрительно скривила губы… — Вот тебе и тихоня, ребёнок у нее, ну и молодежь пошла…
— Надо же, сама отказалась от сына, жизнь свою устраивала, а теперь на молодежь кивает… молодежь ей виновата… и ведь под боком у моей сестры столько лет жила, и они не разглядели тебя…
Женщина вдруг встрепенулась, и уже растерянный вид ее лица сменился на злобный. – Да уж, жили они дружненько и не бедно. А я иной раз без куска хлеба сидела. И вот корячусь, мою подъезд, а Лидка с мужем поднимаются по лестнице, такие нарядные, Ульяна тогда еще в школу ходила… видит, что я в три погибели согнулась, останавливается и спрашивает такая: — Вероника, а зайди к нам завтра, я там тебе вещи приготовила, на тебя как раз…
Ну и что, иду к ней – к барыне. Она свои тряпки мне отдала…
— И что? Совсем старые тряпки?
— Ну почему старые? Нет, расщедрилась, новое платье мне отдала… богачка…
— Эх ты, Лидия тебе вещи по доброте душевной дала, а ты злобу на нее затаила…
— Она мне и деньги давала, и я брала, а что делать… а все равно противно… они жили сытно, а я перебивалась…
— А кто тебе не давало работать?
— Жизнь не давала.
— А причем моя сестра? Она тебе помогала, а ты на ее квартиру покусилась…
— А зачем добру пропадать? А так хоть мой сын жил бы тут рядом и я рядышком, ну, здорово же я придумала.
Александре стало душно и противно от ее слов. – Ну вот что, у тебя один выход: с повинной явиться. Если завтра утром не явишься в полицию, тогда возьмут тебя по моему заявлению, ну и срок уже другой будет.
Женщина встала, будто опомнилась, что наговорила лишнего. – А за что меня брать? Я ничего не сделала…
— Да будь ты хоть сейчас матерью… помоги сыну, его же посадят…
Ничего не сказав, она пошла к двери. В это время в подъезд вошел наряд полиции.
— Вы не к нам случаем? – спросила Александра. – Так его давно увезли.
— Это по поводу Дударева? – спросил мужчина в форме? – Он дал признательные показания, и теперь нам нужна Вероника Семеновна… — он стал вглядываться в фамилию.
— Это я, — сказала женщина, понимая, что теперь уже нет смысла отпираться.
Когда Веронику увели, Александра, совершенно уставшая эмоционально, набрала номер Ивана.
— Ваня, ну что там? – Она сжала в руке трубку, боясь услышать самое страшное.
— Александра Яковлевна, хочу вас обрадовать: доктор сказал, вроде обошлось. Но Ульяне надо быть в больнице хотя бы неделю.
— Слава Богу, — Александра не скрывала радости, — Ваня, приезжай, тебе тоже надо отдохнуть, завтра мы к ней вместе поедем и я еще тебе кое-что расскажу.
Прошла неделя, и Александра, уладив дела с племянницей, возвращалась домой. Она вспоминала все тревоги, все страхи, которые ей пришлось пережить вместе с Ульяной. И убедившись, что ей ничего не угрожает, купила билет на поезд. Иван обещал, что останется с ней, а потом уже они решат, когда им зарегистрироваться. Пережив столько потрясении, они хотели просто оформить отношения и жить, больше не расставаясь.
В дороге Александра позвонила подруге Вале. – Ну как там дома?
— Да все хорошо у тебя дома.
— Как вообще у нас?
— Шура, все хорошо, представляешь, никто не потерялся, все живы-здоровы, так что не переживай.
— Да я вроде не переживаю.
— Ага, знаю тебя, ты же у нас МЧС на добровольных началах.
Александра рассмеялась. – Знаешь, я так рада, что вовремя приехали мы с Ваней, выручили девчонку. И вот думаю, столько испытаний на них с Иваном свалилось, а ведь они еще такие молодые.
— Так бывает, — сказала Валя, — в самом начале пути столкнулись с бедой, зато потом все будет славно, главное пережить это. – Потом Валентина, будто вспомнив еще что-то, сообщила. – Чуть не забыла, у нас тут еще новость: Нина Ивановна со своим Григорьевичем разводиться надумала.
— Ты пошутила?
— Нет, на полном серьезе. Ты представляешь, им по семьдесят лет, а они – разводиться. Ну что за блажь нашла?
— А из-за чего?
— Нина говорит, какие-то у нее старые обиды…
— Вот дураки, — сказала Александра.
Переговорив с Валей, она убрала телефон и, подперев голову кулачком, задумалась: — Этого мне еще не хватало – соседского развода. Нина ведь на меня опять будет думать.
Но вернувшись домой, она даже не встретила соседей. Григорьич увидел ее издали и дружески замахал, она кивнула в ответ и скрылась в воротах, чтобы и на глаза не показываться.
А потом ее ждало хорошее известие: позвонила Ульяна и сказала, что через месяц они с Ваней поженятся. И что отметят это у родителей Ивана, и что она хочет видеть Александру в этот день, так что ехать ей обязательно.
— Ульяша, ну как я рада… ты главное, береги себя. Хотела спросить, а что там с этим несчастным Эдиком и с его матерью.
— Тетя Шура, я до сих пор не могу поверить, что Вероника Семёновна — биологическая мать Эдуарда, и что именно она подговорила его ухаживать за мной, а потом и закрыть в квартире… просто не могу поверить.
— Потому что ты очень доверчивая, вот и тяжело принять.
— Мама ведь так хорошо относилась к Веронике Семеновне, она помогала ей, жалела её, деньги давала…
— А вот так и бывает: к человеку все душой, а он к тебе другим место. Ты не думай об этом.
— Вы знаете, Эдик полностью признал все, раскаивается, мне об этом рассказали… даже не знаю, я была бы рада, если бы ему дали хотя бы условно. Но это если Вероника всё на себя возьмёт.
— Надо бы, она ведь его в это дело втянула. Да и не дело это вовсе, а авантюра и преступление. В общем, пусть рассудят их по нашим законам.
…ПРОДОЛЖЕНИЕ — ЗДЕСЬ >