На весну все надежды. Так часто бывает, когда надеешься, что с приходом тепла многое изменится, ведь просыпается природа, просыпаются чувства. У Александра и Жени чувства давно проснулись, осталось только подтвердить их союз регистрацией. И пережив зиму, начали готовиться к торжеству, которое выпало на конец апреля.
НАЧАЛО — ЗДЕСЬ
Еще с утра Александр поторапливал друга и родственников. Дядя Захар старался поддержать любимого племянника: — Саня, успеем, никуда она теперь не денется, твоя теперь, твоя.
— Все равно не хотелось бы опаздывать.
— Ишь, как тебя проняло, когда припекло… припекла любовь-то, знаю, знаю, помню, сам молодой был. Эх, Саня, радуйся, что всё у тебя налаживается, пока молодой, а не когда пенсию получать.
— Радуюсь, дядя Захар, радуюсь.
Вскоре сели в наряженные машины и, провожаемые любопытными взглядами сельчан, поехали за невестой.
Уже и выкуп прошел под шутки-прибаутки, вот и в машину сели, Сашка поглядывает на невесту и ком в горле: до чего Женя красивая, без пяти минут его жена.
После регистрации молодежь обычно проезжает по селу, а потом в какое-нибудь любимое место и тогда уже за столы.
— Ну что, куда едем? – спросил свидетель, глядя на молодоженов.
— На Журавлиную горку! – В голос ответили новоиспеченные муж и жена.
— Можно и на горку, только там еще лысо все, лишь трава зеленая проклюнулась.
— А нам там все нравится.
В том месте обычно всегда небольшой ветерок. Саша снял пиджак и накинул на плечи невесте, они посмотрели вокруг и вспомнили их встречу здесь – на горе. Но тогда была осень, и журавли улетали и было так печально от исчезающего клина.
— Жень, посмотри вон туда, — шепотом сказал Саня.
Там, вдалеке, только-только прорисовался журавлиный клин.
— Журавли… кажется журавли, — прошептала Женя, не ожидая такого совпадения.
— Да, это журавли возвращаются, это их место.
— Саш, как это можно? Мы приехали, и они летят… может ты знал…
— Конечно, знал, я заранее им телеграмму отправил, чтобы возвращались именно сегодня, именно в это время, потому что мы с женой будем их встречать.
— Шутник, мой любимый шутник.
Не обращая внимания на гостей, они поцеловались.
— О-оо, ну так нечестно, мы даже «горько» не успели крикнуть, — сказали друзья. – Всё, ребята, едем за стол, проголодались мы.
Гостей было мало, только самые близкие, но веселью это не мешало. Сыпались тосты, шутки, появлялись новые блюда, звучала музыка. И сами молодые чувствовали себя свободно, по праву являясь виновниками приятного торжества.
Расходиться стали, когда стемнело, и молодожены ушли в новый дом.
Никогда до этого Женя не оставалась на ночь в его доме, да он и не посмел предложить. Лишь накануне часть вещей невесты привезли и оставили.
Александр зажег свет, и они прошли в спальню, потом включил ночник, и он обнял жену.
— Как же я тебя ждала, — сказала она тихо, обнимая его.
— Я знаю, я чувствовал.
И ему было все равно, встречалась ли она с кем-нибудь до него или нет, она ведь в городе училась, у нее могла быть личная жизнь. Но эта ночь показала, что Женя невинна, и Сашка не мог расцепить рук, боялся, что вдруг ускользнет от него это счастье.
Тихо было за окнами, только соседский пес иногда подавал голос.
— Ау тебя нет собаки, — сказала она.
— У нас… у нас нет собаки. Но будет, пусть охраняет дом.
— Я котенка принесу, — пообещала она, — у мамы дома кошка окотилась.
— Неси хоть всех котят, делай все, что ты считаешь нужным, — и он прикрыл от счастья глаза, продолжая улыбаться, и уснули оба только под утро.
Прошло два с половиной года
Преобразился дом Александра. Веселее смотрятся окна, подросли в палисаднике кусты, посажена береза рядом с домой, во дворе появились дощатая мостки – во время дождя по ним легче пройти.
В спальне стоит теперь кроватка, а в ней полуторогодовалая дочка Самойловых.
Александр приехал с работы, прошел по двору, по-хозяйски проверил все калитки, успел смести залетевшие на крыльцо листья, вошел в дом.
— Ой, девчонки, встречайте, ваш папка пришел, — он стал снимать куртку, прошел к умывальнику и начал тщательно мыть руки.
— Уже встречаем. Машенька, посмотри, кто приехал… кто это?
И девочка, с такими же карими глазами как и у Жени, потянулась к отцу и залепетала: — па… па.. па..
— Ну иди сюда мое чудо, иди к папе, — он берет дочь, успевает поцеловать Женю. – Ну как тут у вас? Все хорошо?
— У нас все хорошо, ужинать будем, мы с Машенькой тебя ждали.
Они садятся втроем, и Маша тянется то к отцу, то к маме. – Маша, посиди у меня, пусть папа поест.
Но девочка вертится и сползает на пол, держась за колени матери.
— Ну все, пошла девчонка, да она уже бегает, — радуются родители.
Осенью быстро темнеет, вот уже и свет зажегся, и село погружается в осенние сумерки.
***
Горит свет и в доме Субачей. В этот холодный осенний вечер встретила Клавдия мужа, Василий вернулся раньше срока за хорошее поведение. Она ездила к нему на свидания, и тоже надеялась, что отпустят раньше.
И вот Василий приехал на автобусе в родное село еще засветло. Шел, не торопясь, по улице, оглядывая знакомые дома и здороваясь с прохожими. На первый взгляд будто и не уезжал, все также выглядит, только чуть похудел, да волосы ежиком и морщин прибавилось.
Клавдия уже закрыла двери на крючок и пришлось стучаться.
— Ой, Вася, да как же это…
— Автобусом это, — сказал Василий и бросил вещи прямо в сенях. – Здорово, Клава, ну иди хоть поцелуемся, — он прижался колючей щекой к ее лицу.
— Знала, что должны отпустить, но когда – неведомо, — призналась она. – Пойдем, есть хочешь ведь…
— Погоди, как там банька, подтопить бы…
— Так я счас, я быстро, там и дрова уже и вода есть, на субботу готовила…
— Ну растопи, мне бы в баню сначала.
Он попил воды большими глотками, наслаждаясь домашней водой, знакомой с детства.
— А где Аля?
— Да к подружке ушла.
— А внук где?
— Так вот же в спальне играет… Андрюша, иди, поздоровайся с дедушкой.
Мальчик уже забыл Василия и смотрел на него немного испуганно, не понимая, кто же это к ним пришел. Василий погладил внука по голове. – Ладно, сначала в баню, потом уж обниму тебя, ишь вырос как…
Василий всё делал неспешно, мылся тоже никуда не торопясь, тщательно смывал с себя прошлое и вдыхал аромат русской бани.
Клавдия тем временем накрыла на стол. На плите стояла жареная картошка с мясом – это уже свежее успела приготовить, пока он мылся, в тарелках стояли соленья, и уже вскипел чайник.
Василий вошел разрумянившийся после бани во всем чистом, что дала Клавдия. Сел за стол, на свое любимое место у окна, но прежде задернул занавеску.
— Ну, давай за встречу, — предложил он.
Клавдия поддержала.
— Как тут у вас, какие перемены? – спросил, приступив к еде.
— Также все. Андрюшка растет, Аля в магазине работает… в продовольственном…
— Гляди-ка ты, доверили ей товар, не посмотрели, что меня за кражу осудили, — удивился Василий.
— Ну что ты, Вася, почему бы не доверить, она ведь грамотная, ответственная, работает Аля, сын растет… сам ведь знаешь, Самойлов бросил их, это еще до твоего суда бросил, вот такой вот зятек нам попался.
Василий, пережевывая вкусную домашнюю еду, беззлобно заметил: — А я на Сашку не в обиде, нет у меня на него злобы, хоть и повздорили с ним. Пока сидел, пока в мебельном цехе работал там, столько передумал… Сашка ведь Алькин позор прикрыл, ей бы молиться на него, а не хвост поднимать, да права качать…
— Что ты, Вася, что ты говоришь, какой позор? – Клавдия жалостливо смотрела на мужа.
Он махнул на нее рукой. – Ладно, хватит, понял я все давно… вон на внука взгляни – ну и где там от Сашки? Короче, Клава, колись, от кого Аля залетела.
Клавдия вздрогнула, прижала руки к груди и пустила слезу. – Вохминцев это, Пашка Вохминцев, Нины Григорьевны сынок…
— Во как! Это с ним она значит крутилась, поди еще в нашей времянке…
— Да откуда же мне знать, где там у них все случилось. Я ведь поняла, что не так чего-то, а она в слезы, ну и призналась, а он к тому времени уехал. Хотела я свозить к докторам, а потом испугалась, подумала, совсем не родит, жалко ведь, свое дите…
— А Сашка-то как крайним оказался?
— Он же только из армии, а тут Аля… ну и вроде как встречаться начали, а потом привела его как-то, ну вот совсем никакой, говорит, и выпил ведь мало, а ничего не соображает, только попить просил. Дала я им чайку, чтобы спал лучше, вот и все.
— Ты что, Клавдия, травануть хотела?
— С ума сошел? Для сна чаю дала, чтобы выспался.
— А утром меня спозаранку с постели стянула и доложила, что у Альки жених ночует… ну ты и шельма, Клава…
— Ну, а что делать, раз уж он подвернулся.
Василий рассмеялся, хлопнул жену по коленке. – А может ты и меня так облапошила по молодости? А? Может, дочки мои вовсе не мои?
Тут Клавдия замахала на него руками и запричитала: — Да как ты подумать мог, разве бы я посмела…
— Ладно, не разводи мокроту, сам вижу, на меня похожи обе… тут и гадать не надо.
— Ой, Вася, Вася, что же ты меня так пугаешь, неужели заслужила за все годы, я ведь и передачи к тебе, и свидания брала…
— Ну ладно, перестань.
Клавдия вытерла лицо. – Что думаешь, делать? Теперь не на каждую работу возьмут.
— Да мне уже пенсия вот-вот…
— Так как же на пенсию-то жить?
— Как все живут? – он придвинулся ближе к жене. – Думала, как раньше буду? А зачем? Хватит нам, наработался я, лучше рыбалкой займусь, всегда мечтал.
Слово свое Василий сдержал, выбрав спокойный образ жизни.
Клавдия и Алевтина помалкивали, заметив, что Василий изменился.
Как-то по весне, когда вышел он спозаранку и проходил мимо времянки, увидел в окно, что Аля не одна. Остановился. «Даже штору не задернули» — подумал он и торкнулся в дверь. Закрыто. Постучал.
Аля соскочила, успев накинуть халатик, открыла дверь.
— Пап, ты чего?
— А ты чего? – он жестом показал, чтобы посторонилась и прошел во времянку, состоявшую из двух комнаток небольших, под легким одеялом спал мужчина.
— Это кто?
— Это… Михаил это, Крупенин Михаил.
— И чё он тут делает?
— Пап, ну мы взрослые люди…
— Женат?
— Нет, развелся в прошлом году.
Михаил тем временем проснулся, и прищурившись, стал разглядывать Василия.
— Доброго утра… Василий Егорович.
— Ага, и тебе не хворать. – Он повернулся к дочери. – Мне тут ваши собачьи свадьбы не нужны… если ему так надо, пусть ведет тебя к себе…
— Папа, но он с матерью живет…
— А ты с кем живешь? Хватит водить во времянку, не для того я ее строил, чтобы потом твои дела распутывать.
Аля обиженно поджала губы и ничего не сказала. И как только Василий ушел, ночной гость стал быстро собираться.
— Строгий у тебя отец, — сказал он.
— Изменился он, раньше не был таким, заступался за меня всегда… Миша, где встречаться будем?
Тридцатилетний Михаил не так давно развелся, оставив сына и все имущество. Новую семью заводить не собирался, пока не начал встречаться с Алевтиной. И так она ему понравилась – думал, будет ходить к ней во времянку. Но недовольство Василия и отказ во встречах на территории Субачей заставили Михаила принять решение.
— У меня может…
— Ага, и как я перед твоей матерью появлюсь?
— Ну так и появишься, скажу, жена моя…
Алевтина повела плечиками. – Скажешь тоже, жена, не сватал ведь…
— Ну чё нам это сватовство, не маленькие же… распишемся, да и все.
— Правда?
— Клянусь.
Вот так они и поженились. И надо сказать, Аля нравилась Михаилу, не замечал он ее недостатков, потому что и сам не ангел.
Алевтина видела разницу между Александром и Михаилом. Если Саша был покладистым и хватался за любое дело, то Михаил всегда с ленцой. Александр знал, что Андрюшка не родной ему, но любил и продолжал любить всем сердцем, хотя у него у самого уже дочь есть. У Михаила тоже есть ребёнок в прежней семье, и он его навещает. А вот к Андрею почти равнодушен, не цепляет его чужой мальчишка.
Поэтому когда Аля переехала в родительский дом Михаила, Андрей часто оставался у дедушки с бабушкой или в семье Александра, которого считал родным отцом.
Аля думала, Михаил со временем свыкнется. Так и получилось: свыкся, но не принял мальчика в сердце.
Прошло тринадцать лет
Отгремели 90-е. В Завидном жизнь шла своим чередом, люди подстраивались под перемены в стране, как могли.
Родители Александра вышли на пенсию, хотя Николай еще потом года три работал, очень хотел сыну помочь. Машину все-таки они взяли, и теперь есть транспорт на две семьи. Да можно сказать, на три семьи, Анну Петровну всегда имеют ввиду, если надо ехать в город или в райцентр.
Дочке Маше уже четырнадцать лет. А еще растет сын Коля, ему пять лет. Утром Маша идет в школу, а Женя ведет в садик Колю. Александра к тому времени дома уже нет – он уезжает очень рано.
Все вместе собираются только вечером, и еще частенько приходит Андрей.
— Папа, привет! Тетя Женя, здрасьте…
— Здравствуй, Андрюша, садись, сейчас ужинать будем, и завтра приходи, будут твои любимые вареники с картошкой.
— И что я буду делать в армии без ваших вареников, теть Женя? – смеется Андрей.
— Придется потерпеть, а потом как вернешься, будут тебя ждать вареники, — пообещал в шутку Александр.
Он возмужал за эти годы, и, хотя лицо еще совсем молодое, на висках едва заметна легкая седина.
Александр хоть и шутит, но тоже волнуется за старшего сына – все-таки служить ему придется. И поэтому очень часто с Андреем разговаривают об армии, отец рассказывает, как он служил и как приучал себя к армейской дисциплине.
Они вообще много времени проводили вместе, и, хотя Андрей жил не с ним, все равно он всегда чувствовал поддержку отца.
И вот пришла повестка, и первый, кто узнал об этом – был Александр. Потом уже Клавдия с Василием, а затем и Алевтина. Она так и живет с Михаилом, у них общая дочка.
И как-то так получилось, что Андрей все больше у бабушки с дедушкой оставался, и она особо не противилась, так даже спокойнее. К тому же дочка родилась, и Аля больше внимания ей уделяла, да и Михаил не очень жаловал пасынка.
Но провожали Андрея две семьи: Алевтина с Михаилом и с родителями, и Александр всей семьей. Это было в райцентре.
Андрей обнял Машу и Колю, потом Женю обнял, и она поцеловала его.
А в город на вокзал поехали провожать Александр и Алевтина.
Было шумно, звучала музыка, и пришлось даже перекрикивать её. А потом объявили построение новобранцев.
Андрей попрощался с матерью, потом обнял отца.
– Ну, давай, сынок, никогда не падай духом, пиши, не забывай, если что – я всегда с тобой. – Сказал он сыну, сдерживая дрожь в голосе.
— Пока, папа, я напишу.
Потом они стояли с Алей, и молча наблюдали, как мальчишки входят в вагон.
Ушел состав, увез ребят, а родители так и стояли на перроне, не хотели расходиться.
Александр предложил Але подвезти ее, он ведь на машине.
— Дорого возьмешь? – насмешливо спросила.
Он ничего не ответил, а просто открыл машину. Понятно, что не попросил бы денег, но и не удивился такой реакции Алевтины.
В дороге говорить не о чем, давно нет общих тем, даже про Андрея ему не хотелось говорить с ней. Но Аля начала первая.
— Вот интересно, с какого перепугу Нина Григорьевна на тебя дом переписала?
— Знаешь уже?
— Теперь знаю… и за что тебе такой подарочек? Ты же ей не родственник.
— А чему ты удивляешься? Павел Вохминцев погиб… ну ты сама знаешь… семь лет назад, убили его.
— Да знаю, обокрали и застрелили. Но почему она на тебя дом записала?
— Андрей чей сын? Мой сын. А от кого ты его родила? От Павла. Надеюсь, не будешь отпираться, он и похож на Пашу.
— Вот именно, я родила, он внук Нины Григорьевны… так почему же она на тебя записала?
— Потому что я его отец все эти годы, Андрей мой сын, от кого бы он не родился.
— А я мать! На меня надо было записать. – Она вспомнила, как бросил ее Павел, как не сложилась жизнь с Александром – и вновь стало обидно, захотелось чем-нибудь уколоть Самойлова.
— Ну и как тебе алименты платить на чужого ребенка? – спросила она. – До восемнадцати лет платил исправно…
— Андрей мне не чужой, и он меня отцом считает.
— А вот возьму и напишу сыну, что никакой ты не отец, чужой ты ему, пусть знает и пусть не пишет тебе никаких писем.
— А он и так знает, — спокойно ответил Саша. – Мы с ним об этом говорили, парень вырос, всё понимает, так что был разговор.
— Как был? Ты что – все рассказал? За моей спиной? И я ничего не знала…
— Рассказал, он и сам многое понял, поэтому не хотел его обманывать. К тому же надо было его еще с одной бабушкой познакомить. Это ведь Нина Григорьевна после гибели сына разглядела в Андрее черты Павла… ну и зачем скрывать?
— А мне можно было сказать?
— Тебе это неинтересно, ты занята была собой… вот скажи, Аля, на каких районных соревнованиях за последний год выиграл Андрей?
— Зачем мне соревнования, меня дом интересует, почему она на тебя записала?
— Потому что она так решила, мы с Андреем с ней общались. Вот вернется сын из армии, а ему подарок от бабушки. А пока я пригляжу за Ниной Григорьевной и за домом, да и люди помогут. В общем, уясни, Аля, это дом Андрея, и точка.
Алевтина расстроилась, хотела досадить Александру, да снова неудачно. И с домом ее снова обошли, распорядились не так, как она хотела.
Поняла она, что Нина Вохминцева знает, что Андрей ее внук, но не думала, что и Андрей об этом узнает, а все Александр, он все устроил.
Уже показалось село вдали. – Тебя к дому?
— У магазина высади, — попросила она, и когда вышла, демонстративно хлопнула дверцей.
Александр усмехнулся. – Не изменилась Алька, — сказал он, совершенно не обижаясь на нее. Нечего ему делить с ней, все в прошлом.
Нина Григорьевна Вохминцева сильно сдала, когда узнала о гибели сына. Павел в 90-е погиб в одной из разборок, хотел свой бизнес открыть, а его шальная пуля настигла.
Нина Григорьевна, получив горькое известие, с трудом пережила. Для нее он – всегда сын, самый родной. Из родственников никого нет, только очень дальние и те слишком далеко. А люди в селе многое замечают, вот и решилась соседка, рассказала, что Павел встречался с Алевтиной, и что мальчишка ее похож на Павла, хоть и фамилия у него Самойлов.
Именно это известие помогло ей выжить. Она готова была слушать каждое слово доктора, чтобы поддержать себя. А потом уже стала присматриваться, разглядывала фотографии Паши маленького… но это не доказательство.
Хотела поговорить с Алей, но Александр сам приехал к ней, посчитал, что несчастная женщина должна знать, что у нее после единственного сына остался единственный внук.
Андрею ничего не сказали, не стали тревожить мальчишку, он еще в школе учился. Но Нина Григорьевна сказала, что ей теперь дышать легче, и что она еще поживет.
А год назад она оставила завещание, записав свой небольшой домик на Александра Самойлова. Саша, узнав, удивился и отказывался.
— Ты послушай меня, я ведь жизнь прожила, всех знаю в селе и тебя знаю… не лишай меня надежды, пусть домик Андрею останется. Ты ведь все равно на него перепишешь, когда меня не станет.
— Перепишу. Но вы живите.
Вот тогда и узнал Андрей, что у него еще есть бабушка.
И решили они, как отслужит парень, женится, вот тогда и передаст ему подарок Александр.
Саша, высадив Алевтину, поехал домой, где его ждала семья.
— Папа, папа, журавли прилетели! – С радостным криком встретила дочка Маша. — Смотри!
— Да что же ты кричишь так?
— Ну журавли ведь, поехали на Журавлиную горку, я сфотографирую и потом Андрею в письме вышлю, пусть наши журавли с ним будут.
— Папа, поехали, — просит сын Коля.
— Давайте завтра, а то всё в один день…
— Папа с дороги, ему надо отдохнуть, — строго сказала Женя.
— Ладно, тогда завтра, — соглашается Маша. Потом снова разговор заходит про Андрея. – А я знаю, кто у Андрюшки невеста, — сказала девочка.
— Какая невеста? Кто это? – удивился Саша.
— Это Лена, внучка Галины Юрьевны.
— Это тёти Галина внучка что ли? – Александр смотрит на жену.
Женя развела руками. – Сама первый раз слышу.
— Ой, я выдала Андрюшкин секрет, вы только не пишите ему про это.
— Ну, во-первых, пока не невеста, а иначе бы мы знали, а во-вторых, должны же быть у парня свои секреты. Вернется, все расскажет.
Было тепло. И в небе послышались журавлиные крики, снова клин журавлей вернулся на любимое место. И откуда им, журавлям, знать, что ждут их тут, любуются ими, провожают их и встречают каждой весной.
Тепло за окном. И в доме у Александра тепло. Жизнь продолжается. И пусть всегда возвращаются журавли.
От автора
Дорогие мои читатели, вот такая получилась история. Спасибо, что ждали, читали, спасибо за ваши отклики и поддержку.
Очень хотелось мне как-то изменить Алю, первоначально был такой замысел, но почему-то не получилось. Хотя очень жаль ее из-за той ошибки молодости, ведь она обратила внимание на фантик, а начинка оказалась очень горькой, и видимо, это отразилось на ее дальнейшей судьбе. Даже Василий изменился, а вот Аля, она вдруг стала жить как самостоятельный герой, и даже мои усилия не смогли ее изменить. В рамках рассказа она получилась, к сожалению, такой. Надеюсь, в жизни такие люди меняются в лучшую сторону.
Очень противоречивый герой Павел. Он может быть и плохим, и хорошим — есть такие люди. Но все-таки даже один добрый поступок запоминается. И то, что он не стал портить жизнь Жене — это запомнилось. Вообще мне нравятся такие сложные герои в литературе.
Ну а Александр… ах, Саня, Шурка, Сашка, на первый взгляд ведомый, мягкотелый, даже напиться нормально не может, сразу ничего не помнит. Но именно такие «сашки», случись что, в первых рядах. И он всегда будет крайним, и терпеливо будет нести свою ношу и для страны, и для семьи, не будет ныть, и последние деньги отдаст на детей. Неудивительно, что он вырастил сына Али и Павла.
Отдельное спасибо за ваши комментарии. В них интерес к рассказу и его героям, ваше мнение и жизненный опыт. Мы все такие разные, но реагируем на добро и зло почти одинаково.
Автор Татьяна Викторова