— И ты надеешься, что он из-за пуза на тебе женится? Ты с приветом или просто бессовестная? — журила Полину сестра. — Повисла на шее у матери его… Женщина-то при чём? Вовка на спор тебя соблазнил! Понимаешь: на-спор! Поиграл и всё, а ты ждёшь. От самой себя не противно? Гордости, видно, совсем нет у тебя!
— Он должен теперь, Рая. Я верю, он одумается, — возражала Полина, отковыривая надтреснутую краску с калитки.
НАЧАЛО — ЗДЕСЬ
— Вот чудная… — возвела глаза к небу сестра. — Вернётся из армии и дальше гулять будет, помяни моё слово. А ты, как ненормальная, прицепилась к его матери. Возвращайся хоть домой, хватит и себя и нас позорить! Все над тобой смеются, Поля! Знаешь что твой Вовка ребятам написал? Что вообще домой не вернётся, если ты оттуда не смоешься!
Полина поджала губы в одну нить. Сказала резко, как плюнула:
— Врёшь ты всё.
— Тебя, Поля, маньячкой за глаза называют, — призналась с неохотой Рая. — Не хотела говорить, но надо же как-то привести тебя в чувство. А как это ещё воспринимать со стороны? Оккупировала его дом, сидишь и ждёшь, как в засаде! Нет, всегда ты была с чудинкой, а от беременности мозги, видно, совсем набок съехали.
Рая сочувственно и ласково положила руку на плечо младшей сестры. Ещё жальче стало ей родную душу. Поругать — поругала, а о ласковом слове забыла…
— Возвращайся домой, Поля. Ну родишь ты ребёночка без отца, ничего — вырастим. Будем всей семьёй любить и растить. Зачем ему такой папашка, сама подумай? Лодырь, обманщик, хам! Разве мало было тебе унижений? Вернётся и выгонит тебя, ещё и скандал устроит.
— Я подумаю, — засомневалась Полина.
— Вот и славно! Вот и ладненько! Ух, сеструха! — обняла её Рая сбоку. — Ждём тебя сегодня же! Вещички собери, но с собой не тащи — папка заберёт потом. Новость тебе дома расскажем!
— Какую?
— А вот придёшь — и узнаешь, — хитро улыбнулась сестра, глаза её заблестели, как звёзды.
Полина вернулась во двор, постояла в нерешительности. Подошёл к ней, махая хвостом-бубликом, пёс Ясень. Погладив его, Полина склонила к себе ветку яблони, нависшую над оградкой для клумбы, понюхала нежно-розовый цветок — сладко как! Тут и дитё в животе шевельнулось — большой он уже, восьмой месяц пошёл. Полине казалось, что это мальчик. Ей хотелось мальчика. Каждый мужчина мечтает о сыне! Вот взять папку их — он не раз радовался, что первым родился сын, его гордость, продолжатель фамилии Макшановых. Это потом уже, через пять лет одна за другой девки пошли. Вова тоже, наверное, радовался бы больше мальчику. Ведь это будет его ребёнок! Разве сможет он остаться совсем чёрствым?
Но разговор с сестрой возымел эффект над Полиной, заставил впервые ясно взглянуть на себя со стороны. Хоть тётя Люда и уверяет, что она ей совсем не мешает, наоборот, вдвоём веселее, уютнее, но что дальше-то? Вернётся Вовка из армии и что — насильно поженят их? Да и что она тут будет делать целыми днями одна с ребёнком? Дома хотя бы мама есть, да и вообще родное всё, своё.
Вечером Людмила вернулась, а у Полины уже собрано всё.
— Ты мне, Полечка, совсем не мешаешь, может останешься? — говорила Людмила. — Всю жизнь я о дочке мечтала, родной ты мне стала за эти четыре месяца. Мальчишки-то что они? Вложила в своего всю душу, а он, гляди, вырос и «привет, мама». Совсем меня слушать не хочет, останусь одна я…
— Что вы так? Писал он что-то?..
— Где там! — призналась Людмила, — два письма от него за всё время, и те с просьбами к нему не лезть. Не нужна ему мать…
— Ну раз вы не нужны, то я и подавно.
Людмила помогла Полине надеть пальто, обвязала её заботливо платком.
— Ты ко мне заходи, хорошо? Не забывай.
— Конечно.
— И когда рожать поедешь, пусть сообщат мне. Я кулачки держать буду и приеду на выписку.
— Ладно.
— И это, погоди… — кинулась Людмила к серванту. — мать твоя деньги давала, я их не тратила. Сейчас…
— Не надо, тёть Люд! Я и так сколько вас объедала! Не возьму!
— Ну ладно, я тогда на них коляску куплю для Катюши.
— С чего вы взяли, что будет девочка? — удивилась Полина.
Людмила замялась, смущаясь:
— Сон мне приснился, будто завязываю бантики ребёнку… Такая хорошенькая, волосики кудрявые блестят… А цветом они белые-белые, как у Вовы в детстве были. Ну я и стала будущего внука про себя Катюшей звать.
Полина заметно расстроилась.
— Да ведь то просто сон! Ещё ничего неизвестно! То может мечты мои просто. А вообще без разницы: мальчик, девочка. Главное, что родное. Кто родится, того и полюбишь, поверь.
Вернулась Полина домой, а там новости — сестра её Рая замуж выходит, нашла жениха зимой в городе. Полина с виду порадовалась, а самой обидно на судьбу — почему так? Ведь все прочили именно Полине светлое будущее… Рая совсем некрасивая: полноватая, щёки чисто деревенские, круглые, училась посредственно… Характер, конечно, у Раи здоровский: весёлая, уверенная, знает себе цену и рассудительная по-житейски. Полинке бы многому у неё поучиться. Внешне она поинтереснее сестры, поярче, рыжая всё-таки, но не зря говорят, что внешность — ничто, а поведение — всё.
Приняли её родители без единого кривого слова. Отец заботой окружил небывалой: то подушку подоткнёт, то купит что-нибудь особо полезное и вкусное.
— Надо же! За мной ты так не ходил, — подметила жена.
— То ты, а это — дочка. Внука под сердцем носит. Сравнила тоже.
В училище Полина академ взяла. Роды близились. Сплошной переполох в семье: одна родит вот-вот, другая замуж выходит. И всё в одну пору — летом. Мать в мыле бегает, одну к свадьбе готовя, а другую к родам.
Рожала Полина долго, тяжело. Разрешилась здоровым ребёнком. Сон в руку был Людмиле — произвела Полина на свет девочку Катюшку. Отец, дабы получше разглядеть с улицы дитё, на столб полез! Вот смеху-то было, когда обе женщины — мать Полины и Людмила, — его оттуда снимали. Рассмешили весь роддом.
Осталась Полина в доме одна с дитём и родителями. Рая, выйдя замуж, в город к мужу уехала. Нянек для ребёнка хватало — не сама Полина, так мать её, не мать, так отец, не отец, так Людмила. А иногда и все вместе. Сидят и любуются детскими перевязочками, из рук в руки передают Катюшку. Залюбили прямо-таки. Идут обе бабушки по селу и коляску по очереди толкают. Сдружились крепко. Первое слово ребёнка было: «ба!» Так и пошло: ба, ба, ба! Спорили в шутку какую именно бабушку удостоил чести ребёнок. А Катюшка к одной повернётся — «ба!», ко второй — «ба! ба!» Вот и думай.
Сельские жители к этой картине привыкли, уже никто и не обсуждал Полину, а некоторые злые языки с нетерпением ожидали возвращения из армии виновника сего маскарада — Владимира.
Так и прошёл год в приятных хлопотах. Полина за это время изменилась: и лицо взрослее стало, ушла детскость, и мысли у неё поменялись — стала более трезво смотреть в будущее. А нужен ли ей тот Вова? Зачем она ждёт его? Даже если он навстречу к ней пойдёт, разве выйдет с ним счастливая семья? С обманщиком и предателем?
— Я вот что думаю, Полина, — сказал отец в день рождения Катюшки, держа на руках внучку, пестуя,- возвращайся ты к учёбе. Восстанавливайся в училище. Что ты сидишь? Справимся мы с Катюшкой, у неё вон нянек сколько!
Все его поддержали. Полина согласилась с радостью, самой хотелось диплом получить и на работу выйти, чтобы хоть как-то стать независимой, висеть у всех на шее было совестно.
Вернулась она как-то с учёбы поздним ноябрьским вечером, а мать говорит ей, что Вова из армии вернулся.
— К нам заходил? — испугалась Полина. Она каждый день, всю осень ждала этого часа как на иголках.
— Да где там… Людмила сказала — празднует возвращение с друзьями.
День прошёл, второй… Полине и по улице ходить страшно, тем более, посматривают на неё сельские как-то косо, с интересом — что же дальше? Людмила тоже пропала, объявилась на третий день.
— Ты подожди немного, Полина, — сказала она расстроенно, — этот представитель человеческой породы временно утратил свой людской облик от счастья по случаю возвращения. К друзьям уехал, пьёт, не просыхая.
— Планы есть у него?
— Ага, есть… Сказал, в город уедет. Работу ему там обещали. Ты только не расстраивайся.
— А я и не думала, — возразила Полина. — Мне от него ничего не нужно больше. Но вот интересно… Ребёнка своего увидеть совсем не хочет?
— Так он в том числе и это обмывает, Поль… Рождение доченьки, — совсем застыдилась Людмила за сына.
Так и уехал Владимир, ни разу не повидав ребёнка. Полина один раз увидела его издалека — и припустила в обратную сторону. Не было мочи выносить его взгляд. Поняла вдруг, что до последнего всё же надеялась хотя бы на человеческое отношение, пусть не извинения, но хотя бы «привет, как дела?» Ух, она бы ему рассказала о делах своих…
Произошла всё-таки памятная встреча между отцом и дочерью. Уже весной зашла Полина к Людмиле после учёбы за дочкой — а там Вова. Сидит на ковре, играет с девочкой. Увидел Полину — напрягся. Людмила так и застыла на кухне над сковородкой, делая блинчики. А Полина и слова молвить не может, только рот разинула.
— А у нас тут, как видишь, дорогие гости, — пояснила Людмила, — не ждали, а он приехал.
И уже взволнованным шёпотом, на ухо Полине сказала: «Он, знаешь, нормально с ней… А Катюшка, представь себе, на руки к нему полезла. Я прямо увидела, что он растаял!»
— Ууу… — недоверчиво протянула Полина.
— Привет, — сказал Вова, держа вытянутую руку, на которой прыгала девочка.
— Привет.
— Играем мы.
— Я с дядей! — провозгласила счастливая Катюша.
— Вижу, вижу.
Полина присела к ним. Одно лицо: что дочь, что отец. Белобрысые.
— А похожа на меня, да? — сказал Вова.
— Есть какое-то сходство.
— Да какое там сходство! Одно лицо! — вставила Людмила. — Вот у меня есть детские фотографии…
— Нам пора, потом как-нибудь, — возразила Полина. Её вдруг охватили обида и зло. Сидит тут! Думает, так просто всё?! Она забрала ребёнка, поцеловала в щёчку и встала. — Идём, Катюша, домой пора.
— Пока, дядя!
Вова тоже встал.
— Подожди, Поль. Давай выйдем, поговорить хочу.
Вышли в сени.
— Если ты думаешь…
— Я не думаю, — перебил её Вова. — Просто извиниться хотел за.. ну ты знаешь. Не будет у нас семьи без любви, я не хочу, ты тоже, наверное… Да и другая есть у меня.
Полина зубами скрипнула от такой прямоты.
— Ты на алименты подай, я буду платить. Какая фамилия у ребёнка?
— Моя фамилия! Макшанова она!
— Ясно. А отчество? — спросил он с надеждой.
— Владимировна, — процедила сквозь зубы Полина.
— Ну спасибо и на этом. Видится с дочкой не запретишь?
— А что ты ей скажешь, когда подрастёт? Кто ты ей?
— Папка. Кто ж ещё?
— Хм… Тоже мне. Ладно.
На том и порешили. Проглотила Полина последнюю боль, самую горькую, с разбитыми надеждами. Жить дальше надо!
Получив диплом, Полина приступила к работе. Благодаря знакомствам Людмилы, устроилась она в ту же больницу, где работала несостоявшаяся свекровь. Свекровь не свекровь, а подругами они навсегда остались близкими… Именно Людмила свела её с будущим мужем.
— Ну приди ты к нам хоть раз в отделение! У нас такой хирург новый появился! Молодой, симпатичный, добрый!
— Да зачем я ему с ребёнком?
— А я ему о тебе рассказывала, он всё знает!
Всеми правдами и неправдами затащила Людмила Полину к себе на чай. Познакомились на ходу. Понравился. Но дальше дело никак не идёт — чересчур оба скромные. Тогда Людмила в свои руки дело взяла: подвезите, мол, меня, с комбикормом!
— У животных закончился, не доглядела я! Представляете разиня какая! Вы ведь животных любите? А они у меня с утра голодные, а машина к нам в село неизвестно когда приедет. До посёлка двадцать минут всего, а у вас машина… Мы на базу по пути быстренько… Я заплачу!
Пока молола, аж раскраснелась вся! Ну и чушь наболтала!
А доктор молодой, добрый… Согласился. Только деньги отказался брать.
— Тогда и Полечку мою захватим, что ей, девочке, ждать автобуса…
По дороге Людмила на все лады расхваливала Полину: и такая она умница, и сякая, и красавица каких не сыскать! Ну насчёт красавицы писаной, пожалуй, загнула… Но Полька и впрямь хорошенькой стала, научилась подчёркивать достоинства. Хирург, смущённо улыбаясь, посматривал на Полину. Обоим было неловко. Людмила специально усадила Полину впереди, подле него.
И склеилось дело! На выходных молодой человек сам к ним пожаловал, спросил у Людмилы адрес Полины. Понравилась ему рыжая медсестричка. Да и как не заинтересоваться, если товар так расхваливают? Поженились они через год. Полина переехала к мужу в город. У Катюши два папки теперь: один тот, что родил и на кого она похожа, а другой о ней с мамой заботится. Одного она видит раз в полгода, а другой с ней каждый день… А недавно мама спросила кого она хочет — сестричку или братика? И показывает на ставший толстым живот.
— А у него тоже будет два папы? — серьёзно поинтересовалась Катюшка.
— Надеюсь, что нет, — хмыкнула Полина.
— Тогда давайте братика.
— Почему?
— А чтобы он не обижался. Я ему скажу, что всем девочкам положено по два папы, потому что нас и любить надо, и защищать, а мальчикам хватит и одного, они же мужчины — сами могут за себя постоять.
(Автор Анна Елизарова)
