Деньги, которые ей дал Никита Емельянович, заканчивались. Женя вместе с дочкой как могли их экономили. А еще женщина не теряла надежду найти адрес полевой почты своего мужа. В военном комиссариате от неё отмахнулись, как от назойливой мухи: гарнизон его расформирован по другим частям, заявление на выдачу пайка сестре он написал сам лично. А ежели его сестра не даёт адрес, так то не забота начальства, это родственные склоки и нечего его сюда впутывать.
НАЧАЛО — ЗДЕСЬ
В очередной раз, вернувшись домой ни с чем, Женя разрыдалась. Она устроилась на завод, дочка в садик ходила, но до получения заработной платы надо на что-то жить…
Вдруг полка с книгами с грохотом упала. Женя, поднявшись со стула, пошла собирать литературу и вдруг в одной из книг, которая при падении раскрылась, она увидела конверт из желтого листа бумаги. Открыв его, Женя чуть не заплакала от радости. Это были деньги. На конверте рукой мужа было написано: «На море».
Они и правда в прошлом году мечтали, что поедут на море. Юра так хотел отвезти дочь и жену на юг и, видимо, начал копить деньги. Наверное, хотел сюрприз сделать.
— Юрочка, спасибо тебе за это, спасибо! — глотая слёзы, подступившие к глазам, прошептала Женя.
****
В ноябре началась бомбежка Горького. Вскоре люди уже знали все места укрытия, но несмотря на это, жизнь продолжалась — предприятия работали, школы и детские сады не закрывались, лишь детей уводили в подвалы.
Каждый день был как последним, но Женя не опускала руки. Рано или поздно всё закончится, и Юра с победой вернётся, тогда Катьке туго придется! Уж он-то за эту выходку спросит с сестры!
И адрес она его добудет, и правду она ему напишет!
В конце ноября ей вдруг приснился сон. Плакали дети, а на столе лежал ворох писем.
Проснувшись, она стала вспоминать сон и ей показалось, будто бы во сне она мельком увидела лицо Павлика, племянника Юры.
Весь день она не находила себе места, а вечером, забрав дочку из сада, отправилась к родственнице. Пусть она вновь её прогонит, но Женя попробует опять у неё выпытать адрес. А нет, так участкового на неё «натравит» или попробует с почтальонкой договориться.
Женя шла и ругала себя за то, что эта мысль не пришла ей раньше в голову. А еще отчего-то беспокойно было на душе после ночного сна…
Дверь никто не открывал, как бы она не стучала. Вдруг она услышала плач ребенка.
— Паша, Паша, это ты? Открой.
— Мамка закрыла снаружи, не могу открыть. — голос ребенка был едва слышен. — Тётенька, спасите, помогите. Тут Сонька не дышит. А я вот-вот упаду, плохо мне, голова кругом ходит.
Они с дочкой побежали к участковому, благо он недалеко находился. Сбивчиво рассказав про плачущего племянника, Женя уговорила его пойти с ней.
— Придется дверь ломать, но вдруг хозяйка вернется?
— Может быть у соседей есть ключи? Вот я своим соседям оставляю, мало ли…
Участковый обошел дома вокруг и у соседа слева действительно нашлись ключи от жилища Екатерины. Когда они открыли дверь, то ужаснулись:
Посередине комнаты стояло ведро с водой, дрожащий от холода шестилетний Павлик смотрел на них голодными испуганными глазами. А на кровати, укрытая одеялом и шубкой лежала пятилетняя Соня.
— Она не дышит, — стуча зубами, ответил на немой вопрос Жени Павлик, размазывая слёзы. — Засветло еще перестала.
— А где мама? — спросил участковый, подходя к девочке и, тяжко вздыхая, убедившись, что малец не врёт.
— Мамки уж три ночи нет. Ушла из дома, заперла нас, оставила хлеб на столе и суп. Поставила ведро с водой и ведро для нужды вон там, за занавеской, — он указал рукой. — Велела тихо сидеть, никому дверь не открывать.
— Куда же она пошла?
Мальчик пожал плечами.
— Не знаю. Только суп и хлеб закончились и Сонька вдруг кашлять стала и горячей сделалась. Я пытался дверь открыть, но она не поддавалась. Окно разбить боялся, а то мамка потом наругает или отшлепает. Да и холодно станет, — рассудительно заметил мальчик.
Участковый вышел из дома и отправился к соседу. Вскоре он вернулся и велел Жене взять Павлика и Лену и идти в соседний дом. Там их встретят, детей обогреют и накормят.
— А Соня? — Женя заплакала.
— Я сообщу, когда сможете похоронить.
Пока Лена и Павлик сидели у соседей и мальчик жадно хлебал горячий суп, Женя решила вернуться в дом Екатерины.
Она вошла и попросила участкового, чтобы позволил найти письма. Она быстро объяснила ему суть дела и он кивком головы позволил ей поискать заветные треугольники.
Писем было несколько. Сложив их в карман пальто, Женя вернулась к соседу Кати. Им позволили переночевать, потому что Женя жила на другом конце города и им пешком не добраться до дома.
****
А через день Женю вызвал тот же участковый и повёз её в МОРГ.
— Кажется, я нашел вашу родственницу.
— Вы хотите сказать, что её нет в живых? — Женю затрясло.
— Понимаете, в тот день, когда она ушла из дома, грабили склад. Милиция вовремя пресекла преступление, только, к несчастью, не обошлось без стрельбы. Одну из женщин поразила пуля. Мы не знаем, связана она с теми, кто решил ограбить склад, или просто мимо шла. Документов при ней не было, а те, кого схватили, молчат как рыба и просто отвечают, что её не знают. Поэтому нужно опознание.
****
Там и правда была Катя. С помощью соседей и государства Женя похоронила Катю и Соню. А затем отправила письмо мужу. Первое письмо от себя, сообщив, что она жива, В том же письме она написала и про то, что его сестры и племянницы Сони больше нет. А Павлик теперь живет у неё.
ЭПИЛОГ
Катя поплатилась жизнью за зло, которое она сотворила. Жаль было детей. Но за всё в жизни приходит расплата.
Павлик и Лена росли вместе, были очень дружными. Племянника мужа Евгения оберегала, как родную дочь.
Юра перевёл паёк на жену, писал ей письма когда была возможность.
Несмотря на почти два года бомбежки Горького, Женя с детьми выжили и выстояли. Слезы сменились улыбкой и радостью в мае 1945 года.
А летом вернулся и Юра, живой и невредимый, с орденами и медалями на груди.
Они вырастили Павлика и Лену. Больше детей у них не было. Не было и трудностей, от которых бы слёзы на глазах не высыхали. Наоборот, больше было поводов для улыбок и радостей, ведь жизнь налаживалась, страна восстанавливалась, дети росли и учились, создавали свои семьи.
Павлик, несмотря на то, что он был сыном Екатерины, разительно отличался от своей матери, больше характером пойдя в своего дядю.
P.S Никита Емельянович написал диссертацию сразу после Победы, так же Юрий сам лично отдал ему деньги, которые врач занял Евгении в 1941 году. Они еще долго общались и были дружны.
Благодарю подписчицу за историю, а читателей за прочтение.
Автор Хельга
