Коля встречал Нику на пороге роддома в крайнем волнении. Сын! Это ж радость-то какая! Учить своего сына боксу, играть с ним в теннис, в футбол. Ходить в походы. Взяв на руки крохотный кулечек с новорожденным наследником, Николай живо представлял в своей голове эти разноцветные картинки.
ВСЕ ЧАСТИ РАССКАЗА — ЗДЕСЬ
Радости его не было предела и дальше. Пока не обнаружился интересный факт. Саше – так Коля назвал сына – были абсолютно неинтересны никакие спортивные занятия. Он рос хилым и физически неразвитым. В четыре года обнаружилось, что у него слабое сердце и плохое зрение. Зато он к тому времени уже научился читать и считать. Вечерами, высунув язык от усердия, Саша учился писать. Старательно выводя буквы в тетради. Глядя на сына, Коля с тоской спрашивал:
— В кого он такой? Чудно!
Вероника обиженно прикусывала губу. Ей было не по душе, что муж чувствует разочарование. Радовался бы, что мальчик растет умным. Так нет, ему подавай спортсмена. Еще и вопросы двусмысленные задает. В кого он такой? Кроме них двоих Саше не в кого было быть, но уж коли не похож – значит, сам в себя. Вот такой уникальный.
Коля сдаваться не собирался. Когда перед школой Саша проходил медосмотр, отец докапывался до врачей: можно ли парню заниматься спортом.
— Вы какой спорт имеете в виду? – доктор снял очки и потер переносицу.
— Я по боксу тренирую. Бокс можно?
Врач заглянул в карту.
— Исключено! Вы знаете, какое у него зрение, папаша? Минус три в семь лет. Если в боксе ему стрясут мозг – зрение может упасть. Совсем.
— Ослепнет, в смысле? – не понял Коля.
— Да запросто!
— А что можно?
— Послушайте, любезный, ну не всем же быть чемпионами! У вас хороший, смышлёный мальчик. Пусть он сам решает, чем хочет заниматься.
— Человек без спорта неполноценен!
— Это в физкультурном институте такие глубокие истины преподают? Кто вам такое сказал?
— Я. Это я сказал. Что человек без спорта? Так. Заморыш.
Врач пожал плечами. И отрезал.
— Бокс нельзя. Ни в коем случае!
— Ну, может, бег. Или хоть велик.
— Делайте что хотите. – махнул на дотошного Николая доктор. – Не жалуйтесь потом. Я в карте большими буквами напишу, что физическая активность противопоказана. Миопия, клапан сердечный, шум в сердце… а папаше неймется.
Вопреки всем запретам врача, Коля вскоре купил Саше велосипед, и пытался приобщить его хотя бы к поездкам по городу. Саша тяжело дышал, и злился. Он хотел посмотреть «Таинственный мир материалов», а вместо этого должен был крутить педали, как обезьяна. Но отца мальчик побаивался, поэтому ослушаться не решался.
Измочаленный Саша с посиневшими губами пришёл домой и сел в коридоре на полку, тяжело дыша. Вышла Ника. Принесла Саше таблетку, сунула под язык.
— На тебе. Валидол с витаминкой.
— Мне что – семьдесят? Какой валидол. – Саша плюнул в руку белую таблетку. – Сейчас, отдышусь, и пройдёт.
— Есть будешь? – Вероника погладила его по голове.
— А можно я фильм посмотрю и поем? – с надеждой спросил мальчик.
— Конечно! Конечно, сынок. Мой руки и иди. Я принесу.
Коля пришёл следом, он ставил велосипеды в гараж.
— Коль, ну ты убить что ли его хочешь? У него губы синие, он задыхается.
— Так ничем не занимается, дыхалки нет. Вот он и задыхается. А что дальше будет?
— Отстань от ребёнка! Пусть делает, что хочет. Ну, я тебя прошу!
— Ладно… отстал. – Коля обнял Нику. – Может мы тогда того, мать? Ещё одного родим?
— Да ну, куда. Мы же не миллионеры.
— Да вытянем как-нибудь.
— Милый, я не хочу «как-нибудь» — серьезно сказала Ника. – И потом, мало ли. Опять неспортивный. Или вообще девочка. Давай пока остановимся на одном. Тем более, такой умный ребенок – серьезная нагрузка и ответственность.
— Слушай, а его в школе не колотят? Он же вообще за себя постоять не может.
— Да он там месяц всего… ну, не жалуется.
Саша сразу понял, что школа – не для слабаков. И если ты за себя постоять не можешь, а внимание привлекаешь – тебе несдобровать. Нет, он не хотел привлекать к себе внимание специально. Он бы с удовольствием просидел тихонько в уголке. Но в первую же неделю выяснилось, что Саша знает всю программу первого класса, и немного дальше. Такой продвинутый ученик в очках не мог не привлечь внимания. И чтобы не получить по шапке, Саша просто заранее предложил сделку самому тупому, наглому и хулиганистому мальчишке в классе.
— Вить, давай я за тебя учиться буду. А ты не дашь меня обижать.
— Всё-всё учиться за меня будешь? – выпучил глаза Витя.
— Ну, конечно! А чего там учиться-то? Легкотня!
— Ну, ладно. А то мамка дома причитает, что я – идиот, весь в папаньку. И буду по три года в каждом классе сидеть. А тут сюрприз. Не буду. – он противно осклабился.
— Не будешь. Обещаю.
Сделка работала на все сто. Кроме авторитета в своем классе, Витька располагал хулиганскими связями в более старших. И Саша, с легкостью выполняющий задание за двоих, стал неприкосновенным. Вот только на устных ответах Витька вечно сыпался. Не мог пересказать простейший рассказ по чтению. Когда они шли домой, Саша вздыхал:
— Я же тебе сказал, прочитать!
— Да я читал… вроде. Но там так долго и скучно.
— Да какое долго! Там страница всего.
— Ну я же не читаю, как ты. Как из пулемета строчишь.
— Ладно. – сказал Саша, подумав. – Не мучайся. Я тебе перед уроками пересказывать буду. Может ты на слух лучше запомнишь. А читать учись! Что ты ленишься? В жизни пригодится.
— Не пригодится. Я сварщиком буду, как батя. Нафига мне читать?
— Тоже верно. – смеялся Саша. – Ладно. Пока.
Во дворе они расходились по разным домам. Мама Саши не одобряла этот союз. Она не знала мотивов, по которым её умный сын общался с таким отребьем, но ей и не хотелось разбираться. Просто Ника была недовольна, в принципе. Коля же напротив, узнав, что Саша дружит «с этим отморозком Витькой Первушевым» неопределенно сказал:
— Ну, может ещё и не всё потеряно.
— Да ты что! – ахнула Ника.
— А что? Лучше, если бы с такими же ботаниками и задохликами дружил?
Ника заглянула в комнату к сыну. Он опять смотрел какой-то научный фильм. Ну, ладно. С кем бы не дружил, а пока интересуется хорошим – может и ничего. Может и не страшно.
Вероника пришла с работы и разогревала суп. Саши всё не было. Она посмотрела сначала на часы, потом в окно. Ну, конечно. Опять стоят с Витькой во дворе, треплются. О чём? Что вообще их связывает? Коле Витя нравится. По какой-то неведомой ей причине. По просьбе сына, Николай взял Витю к себе тренироваться. И по словам мужа, хулиган делает успехи. Еще бы не делать! Кулаками махать – дело нехитрое. При муже она такого, конечно, сказать не могла. Коля свою работу любил, был предан боксу. В своё время получил мастера, покатался по соревнованиям. Но в первый эшелон не вышел, а быть во вторых рядах его не устраивало. Амбиции. Стал тренером, достаточно успешным. И чего она отказалась рожать второго ребенка? Ведь денег в принципе хватало. Теперь Коля отдалился от неё. Саша стал разочарованием для отца.
— Нет, пусть бы был умным, кто против! Меня не устраивает, что он хилый такой. – нет-нет, да и заводил свою шарманку Николай.
— Ну, что теперь-то уже можно сделать? Какой есть. Зато во всем остальном молодец. Круглый отличник. Коль, мне иногда кажется, что ты его не любишь… — грустно констатировала Вероника.
— С ума не сходи! Люблю. И буду любить всегда. я просто за него волнуюсь. Ведь даже девчонку найти с такими данными ему будет непросто…
— С какими – такими? Он очень хорош собой. – вскидывалась жена.
— Кто бы спорил! Вот только в очках и собственной тени стесняется. – хмыкал Николай.
Скрежет ключа в замке отвлек Веронику от воспоминаний. Зашёл Саша, помахал матери грамотой. Очки запотели с мороза.
— Во. Олимпиаду выиграл.
— Молодец, сынок. Кушать будешь?
Саша учился уже в девятом классе. Учиться за двоих было непросто, но он ни разу не нарушил данное Витьке слово. На какой именно почве их сделка перешла в дружбу, он вряд ли сам смог бы объяснить. После девятого класса Витька должен был уйти в училище. Саша не думал, что его уже кто-то будет обижать – со всеми давно сложились ровные отношения. Не без Витькиной помощи, конечно. Он не чувствовал облегчения, что больше не придется тащить за собой Витьку сквозь дебри знаний. Саша чувствовал сожаление, что друг уйдёт из школы. Но вариантов не было. Если ГИА Витя ещё как-то рассчитывал сдать, подготовившись с Сашей. То о дальнейшей учебе в школе речь на шла. Да и весь педагогический состав спал и видел, когда Первушев наконец-то покинет школьные стены.
Весной Витька наконец-то уговорил Сашу пойти с ним на вечеринку к друзьям постарше.
— Надо тебя, в конце концов, как-то приобщать ко взрослой жизни.
— Что ты имеешь в виду? – поправил Саша и без того идеально сидящие очки.
— Да то самое! У меня уже были и Маринка, и Алена, и Света, и Маша, и Соня. А ты до сих пор ни с одной девчонкой так и не замутил.
— Слушай… это всё переоценивают, на самом деле.
— Чо? – не понял Витёк.
— Ничего. Не заморачивайся.
— Нет, ты объясни! – нахмурился Витька. – Я не хочу, чтобы ты считал меня дураком. Я стараюсь у тебя учиться, ты же знаешь.
— Ну, в общем, взаимоотношения полов хороши, как дополнение к чему-то более важному. Например, человек добился чего-то в жизни, стал кем-то: учёным, политиком, бизнесменом. Состоялся. И вот тогда, как дополнение к общей картине успеха, можно добавить подходящую женщину. А делать личную жизнь основным аспектом, и уделять ей силы и время – неоправданно.
— Ну, я понял. Примерно. – задумался Витька. – Это вот как химия – твой основной аспект, да?
— Как вариант. У меня – да. Химия, микробиология. Это то, в чём я хочу реализоваться. Узнать всё существующее, если получится – открыть что-то новое.
— Но ты очень много делаешь для этого! Почему бы сейчас, уже сегодня, не добавить к основному аспекту капельку личной жизни? – заржал Витька. – Закопавшись в учебниках, чувак, ты рискуешь умереть девственником!
— Ой, да ну тебя! – отмахнулся Саша.
— Так пойдёшь?
— Ты ж не отвяжешься?
— Не-а! – заверил Витя.
— Ну, ладно. Схожу разок. Только не дави на меня!
— В каком смысле?
— Если мне никто не понравится. Не дави на меня.
Витька только глаза закатил.
На вечеринке Саша сидел в углу со стаканом пива, пока вокруг него все невообразимо отрывались. Квартира принадлежала какому-то товарищу Виктора, у которого были родители с деньгами. Едва парню исполнилось восемнадцать, они выпихнули его жить отдельно, и перекрестились. Квартира была большой и неуютной. Все принесли с собой выпивку. Еды не было. Саша тянул стакан пива, боясь опьянеть. А все вокруг пили всё, что горело, орали, танцевали, обнимались и веселились. Витя подвел к Саше двух девчонок чуть старше них.
— Это Оксана и Лиза. Знакомься.
Саша молча кивнул и отхлебнул большой глоток пива.
— Мы с другом отойдём. Что вам принести выпить? – спросил у девочек Витя, вытягивая Сашу из кресла.
То ли Лиза, то ли Оксана тут же села в кресло. Саша не запомнил, кто из них кто.
— Что найдёшь, то и тащи. – махнула она рукой.
Витя отвел Сашу на кухню:
— Ты даже не пытаешься.
— Что?
— Веселиться! – прошипел Витя.
— Да мне как-то неуютно тут. Ну, не моё это всё!
— Так. Ладно. – Витя достал из кармана какой-то пакетик с таблетками. – Вот. Выпей эту, красную.
— Это что, наркотики?! – ужаснулся Саша. – Я не буду!
— Саш… вот сколько лет мы дружим?
— Почти девять.
— Ну ты что думаешь, я тебе могу подсунуть что-то плохое? Или непроверенное? Это не наркотик. Так, ерунда. Просто чуть –чуть расслабишься, и всё!
— Откуда у тебя вообще это? Ты спортом занимаешься. – Саша как заворожённый смотрел на таблетку.
— Вот именно! Я занимаюсь спортом! И дрянь всякую я бы жрать не стал. Тем более, не дал бы своему лучшему другу! Ты просто станешь более уверенным и сможешь повеселиться! Да я для тебя стараюсь! Ты не понимаешь, что ли? Я хочу чтобы ты хоть раз в своей заученной жизни увидел хоть что-то кроме книжек своих!
Витя буквально впихнул ему в рот таблетку. Саша проглотил и закашлялся.
— Это экстази, что ли?
— Ну… примерно. Не в чистом виде. Эта – легче.
— Ты не врешь? – с опаской спросил Саша, беря какой-то бокал со стола, чтобы запить.
— С чего бы я тебе врал! Ну, пошли. Девчонки заждались. Как раз мы придем, и приход придет. – и засмеялся.
Сначала всё вокруг стало ярче. Потом музыка громче. Потом Саша танцевал то ли с Лизой, то ли с Оксаной. Потом с кем-то ещё. Потом один. Сердце громко и надрывно стучало в его груди. Ему было легко и хорошо. Пока он внезапно не упал на пол под ноги танцующим, а свет и звук в комнате не вырубились.
Камир сидел перед экранами в задумчивости. Через стеклянные двери справа от него зашёл Асмиэль.
— Камир…
— Ты помнишь, что я говорил тебе про выбор, Асмиэль?
— Помню.
— А мне показалось, что нет. – с раздражением отметил Камир.
— Как ты мог меня так подвести? – звенящим от ярости, но ровным голосом проговорил Камир. – Я же предупреждал тебя, насколько это важно.
Сейчас, когда Асмиэль мог взглянуть на жизнь школьника, Александра Матюшкова, со стороны, он понимал, как невообразимо скучна и однообразна была его жизнь. Жизнь ботана, который с утра до ночи чему-то учится. То в учебники залипает, то в научные фильмы. В то время, как его сверстники давно уже веселятся по-взрослому.
— Я пытался! Но всё это невообразимо скучно! Невыносимо просто. Серый, скучный, забитый ботаник – это не моё, пойми, Камир!
Камир продолжал гнуть свою линию.
— Люди ждут лекарство от Паркинсона, а ты там наркотики на вечеринках принимаешь. Танцы танцуешь! Я же говорил – выбор только в пользу науки. Как можно было принимать наркотики со слабым здоровьем?
— Я… я не знаю, как так получилось! Может быть, он так надоел мне, что я специально его убил. Я учился – ты же видел! Учился. Старался. А с этой таблеткой что-то не доглядел. Но это правда было невыносимо скучно, пойми!
— Я не говорю, что не понимаю. – смягчился Камир. – Я лишь говорю, что это было не просто воплощение. Это миссия. Предназначение. Ты не имел права так прерывать программу. Ни в коем случае!
— Ну, всё уже. Случилось! Что поделать? Ну, накажи меня. Отправь в программу какого-нибудь неудачника, что я могу ещё сказать?
— Видишь ли, Асмиэль… есть программы, которые нельзя прервать просто так. Их нужно закончить, как положено.
Камир провел пальцем по воздуху, под его рукой загорелись часы. Он нажал кнопку, отматывая время назад.
— Что? Что ты такое говоришь, Камир?!
— Чем скорее ты пройдёшь программу учёного Александра Матюшкова как положено и до конца, тем скорее у тебя будет отпуск. И помни про выбор!
— Камир, подожди… — Асмиэль исчез из зала с экранами, не успев закончить фразу.
Наимия шла по длинным коридорам, залитым светом, вглядываясь в каждого встречного. Как же так? Ей сказали, что её любимый вернулся. Она ждала его намного позже, но сейчас радость от предвкушения встречи затмевала удивление. Так и не встретив его, Наимия достигла дверей экранного зала. Осторожно вошла внутрь. Это был зал Камира. У других старейшин были свои залы. И был общий зал с экранами, в котором можно посмотреть на кого-то из друзей, если очень хочется. Как в быстрой перемотке. Можно, конечно, замедлить картинку. Или вовсе остановить. Но время на земле течёт очень быстро. Год жизни там – шесть часов в империи духов. На земле их империя звалась очень смешно, царствием небесным. Люди вообще были наделены богатой фантазией. У духов она так не проявлялась, только в человеческом воплощении.
— Мне сказали, Асмиэль вернулся? – спросила Наимия у Камира.
Он повернул к ней сердитое лицо, и знаком показал, чтобы Наимия ушла. Кто его так расстроил? Она вышла, и натолкнулась на помощницу Камира, Гертицию:
— Асмиэль вернулся? Это правда? – Наимия схватила Гертицию за рукав белого пиджака.
— Ай! Порвёшь. Отойдём. Идём же.
Гертиция увела Наимию подальше от дверей зала.
— Что происходит?
— Тс-с. Камир недоволен. Асмиэль провалил программу. Очень важную. Он отправил его обратно. – пояснила Гертиция.
— Обратно!? Так же никогда не делается.
— Почти никогда. Там что-то важное. Пришлось.
— И он сдвинул время?
— Для земли – да. И очень ненадолго. Всё уже на месте.
— Я хочу его увидеть. – сказала Наимия.
— Иди в общий зал. Сейчас. – у Гертиции в руках волшебным образом появилась тетрадь. – Москва. Черёмушки. Саша Матюшков. Он там.
— Спасибо!
Наимия дошла до двери общего зала, огляделась – кто знает, Камир зол, как он может отреагировать — и вошла. Подошла к стене с экранами. Пальцами приблизила Россию. Потом Москву. Черемушки. Набрала символы в поисковой строке, на экране появился спортзал. Худощавый парень старательно лупил по груше. Наимия замедлила изображение, потому, что не могла ничего разглядеть, кроме молниеносно летающих в воздухе кулаков в перчатках. Парень остановил тренировку и теперь тяжело дышал.
Коля подошёл к сыну, помог сесть на лавочку.
— Пульс мерил?
— Не надо, всё в порядке! – отмахнулся Саша.
— Давай-давай. – Коля нащупал вену на запястье парня и включил секундомер. – Многовато! Умей вовремя останавливаться, не дай Бог чего случись – мать твоя мне не простит. Не сиди! Встань на ноги, подыши. Вот так…
— Я поеду, пап. Мне ещё уроки надо сделать.
— Пульс нормализуется, и поедешь. Меня не хочешь подождать?
— Не. У меня там много. – Саша взял с лавочки очки и телефон. – Всё. Пульс в норме.
Коля смотрел вслед сыну. Конечно, в идеале он хотел бы вырастить спортсмена, боксера. Но ситуация у Саши со здоровьем с рождения была такова, что спорт ему категорически не рекомендовали. Однако, в семь лет он сам попросил отца немного потренировать его. Чтобы уметь постоять за себя. Что Николай с удовольствием и сделал. Подравшись пару раз в школе, Саша избавился от конфликтов и стычек, но заниматься не перестал. Молодец! Что бы не говорили врачи, а самочувствие сына в результате занятий спортом было гораздо лучше, чем в первом классе. Да, Коля всё равно боялся за него. Страховался. Но Сашка молодец! Только вот в кого он такой ботаник? Хлебом не корми – дай поучиться. Коля вздохнул, и вернулся к рингу, где его спортсмены уже перешли все границы, и лупили друг друга всерьёз.
— Брейк! – Коля свистнул. – Разошлись, я сказал!
Саша прошёл к своему подъезду через большой двор. Вечером на детской площадке уже не было детей, зато Витька Первушев со своей гоп-компанией сидели и пили пиво. Матерились, плевались, курили. Краем уха Саша уловил, что они смеются над ним. Да и на здоровье! Главное, не трогают. Витька в начале учебы был его, Саши, одноклассником, но классе в шестом он где-то застрял. Дальнейшая его судьба не волновала Сашу. И лишь иногда мелькало ощущение лёгкого дежавю, будто они с Витькой уже когда-то встречались, но совершенно в других обстоятельствах.
ПРОДОЛЖЕНИЕ — ЗДЕСЬ
