-Да жених своей невесте в отцы годится, если не в деды! Бедная девка не знает, куда себя от горя деть. Мать, конечно, слово поперек мужу сказать не может. Так что придется нашей Олесе туго!
-Да, у Степана сердца нет, раз отдает родную дочь за старика.
-Ничего, помучается девочка недолго, муж её скоро отойдет в мир иной. И останется она молодой и очень богатой вдoвой!
-Тьфу на тебя! Зачем смeрти человеку желаешь? Может, он поболее тебя проживет?
-Что, кумушки, опять сплетничаете? Дочку мою обсуждаете, мужа? — Любаша подошла к стайке женщин, толпившихся у колодца.
Те попрятали глаза, замолкли. Стало стыдно и горько оттого, что они являются свидетелями такого ужасного события. А Любаша просто прошла мимо, не смея показать свои слезы соседкам. Их жалость ей не нужна. Она сама ею полна к своей дочери, к Олесе.
И только дойдя до дома, женщина заплакала. Как ей было больно! Как маялась душа оттого, что родная дочь покинет отчий дом и уйдет к старику-мужу. Любаша зашла в избу и села у окошка. Хмурое небо было готово расплакаться в любой момент. Ветер рвал кроны деревьев. Даже природа грустит и кручинится.
-Мама? Ты чего сидишь? – Олеся, которая тихо вышивала, подошла к Любаше, — отец сейчас вернется, надо стол накрывать.
-Успеется, — вздохнула Любаша и затянула грустную песню о печальной женской доле.
Она пела о юной деве, которую выдают насильно замуж. Пела о слезах матери. Пела о невесте, которая покорилась воле отца и пошла под венец. Голос Любаши разлетелся по округе. Соседки заслушались, побросали дела. Все они печалились об Олесе.
-Мамочка, как ты красиво поешь, — сказала Олеся, когда Любаша смолкла, — как жаль, что я так не умею. Но может быть, такой чудный голос достанется моим детям.
Сказав об этом, девушка сразу сникла. Она снова подумала о скорой свадьбе с нелюбимым. Любаша обняла дочь. Как спасти ее от этого она не знала. Могла лишь быть рядом.
-Мам, ты только обо мне не плачь. Я ведь жива. Все хорошо, — Олеся вытерла слезы и посмотрела на Любашу.
В этот момент дверь избы открылась и вошел Степан. Он нахмурил густые брови и резко сказал:
-Что воете на всю округу? Не хочу на слезы смотреть… Давайте-ка быстро на стол собирайте. Я голоден. И ты, Любаша, спой мне что-то веселое.
Его жене ничего не оставалось делать. Со Степаном она пререкаться права не имела. Кулак у него тяжелый, нрав суровый. Так что лучше помалкивать и выполнять.
***
-Ох и разгулялась свадьба! Вся деревня празднует, — гости не переставали угощаться, — ох и потратились на торжество! Может и не плохо, что Олесе такой муж достался… Только, говорят, что по округе разбойники ходят. И пока мы тут гуляем, кто наши дома защитит?
-Так иди и стереги свое богатство, а я себе еще налью!
-Ну уж нет! С такого пира я просто так не уйду!
Гости шумели, плясали, пели и веселились. Только Любаша и Олеся сидели, опустив головы. Молодая жена даже не глядела на мужа, так он был ей противен. А Любаша не смела вздохнуть, боялась, что расплачется. Ну а Степан говорил тосты и принимал поздравления.
-…А что мать-то наша молчит! Пусть споет. Такого голоса, как у моей жены ни у кого нет, — Степан положил тяжелую руку на плечо Любаше.
Та глубоко вздохнула и запела. Все замолкли. Все слушали Любашу. И пока гости отвлеклись, старый купец потянул Олесю за руку.
-Пора и честь знать, пусть народ гуляет, а мы пойдем. Чего нам вместе с ними сидеть?
Олеся молча пошла за мужем. Его дом стоял на пригорке и сейчас был освещен полной луной. Девушка залюбовалась ею. Желтая, круглая. Она будто манила за собой. Олеся даже остановилась, пораженная тем, что раньше не замечала, как прекрасна луна. Но купец снова потянул жену за собой.
-Вот, женушка, теперь это твой дом. Теперь ты тут хозяйка, — купец указал рукой на избу, — заходи скорее. Я тебе подарки приготовил. Много всего и только для тебя одной.
Олеся посмотрел на сундуки и свертки, который предназначались ей. Но это ее совсем не порадовало.
-Будешь мне верной? Будешь слушаться и уважать? – ласково спросил купец, протягивая руки к Олесе.
-Буду, — сквозь зубы прошептала девушка и отвернулась к окошку.
Олеся снова увидела луну и вдруг почувствовала, что сейчас может сделать все, что угодно. Может оттолкнуть старика, может убежать в лес, может вернуться к гостям. Может даже обозвать своего мужа, а он ей ничего не сделает. А если и попытается, то уж она точно постоит за себя. Огреет его кочергой и все.
Девушка, не в силах сдержать своего веселья, расхохоталась. Не понимая, что с ней такое происходит, Олеся отошла на пару шагов от купца и посмотрела на его удивленное лицо:
-Думаешь, что кроткую девицу замуж взял? А вот и не угадал! Старикашка, руки-то свои от меня убери. А то по темечку получишь, сразу дух вон выйдет!
В этот момент дверь избы распахнулась и вошел незнакомый мужчина.
***
Олеся очнулась утром. Тело ломило, руки не слушались, ногами пошевелить в тягость. В голове туман, последнее воспоминание – круглая луна в окошке, странное чувство свободы и вседозволенности и… незнакомец.
Олеся огляделась. Неподалеку от нее лежал купец. Его неживые глаза смотрели в потолок. Рядом валялся нож. А рубаха мужа-старика вся была бурой от крoвu. Возле себя Олеся увидела незнакомца, который ворвался вчера в дом. Шея его была неестественно вывернута, а в мeртвыx глазах застыл ужас.
Крик застрял в горле у Олеси. Она, затаив дыхание, медленно поднялась и превозмогая боль в теле, выбежала из дома…
-…Ну, что сказать… Люди вчера об этом судачили, — Степан, обхватив руками больную голову, разговаривал с мужиками у дома купца, — разбойник ворвался в дом. Завязалась драка. Один защищал молодую жену и себя. Второй пытался обокрасть честных людей. Теперь оба на том света.
-Судьба милостива, что Олеся в порядке. Убереглась твоя дочь от несчастья. Вдoвая она теперь, но… Хоть живая! Но как теперь она жить-то будет?
-Все с ней хорошо будет, — махнул рукой Степан, — погорюет, как положено, а потом поглядим.
Степан, конечно, уже все решил. Его дочь теперь при деньгах, при большом хозяйстве. Им надо правильно управлять и следить за всеми работниками. А кто, как не родной отец, поможет Олесе в этом? Ну а время пройдет, так он снова Олесе выберет мужа. Только теперь надо будет такого искать, чтобы свой нос никуда не совал и Степану управлять делами не мешал.
Олеся никак не могла отойти от случившегося. Она силилась вспомнить, что произошло той ночью. Но не получалось. Мысли снова и снова возвращали ее к мужу-старику, к таинственному лунному свету, который внезапно изменил ее. А ведь она так ответила купцу, будто в нее вселился кто-то. Неужели луна тому причина? Ведь глядя в ее желтый глаз, Олеся почувствовала себя другой.
Этой ночью Олеся осталась в доме родителей. Она долго ворочалась, пытаясь спрятаться под одеялом от ночного светила. А когда впадала в дрему, ей приходили странные сны.
В голове звучали женский крик, детский плач. И кто-то настойчиво шептал, что Олесе надо прямо сейчас бежать от людей. Надо спрятаться в лесу, скрыться ото всех и ждать.
-Все уже случилось, — шепот с каждым словом становился злее, — выйдет срок, и ты не сможешь противиться моему зову. Тебе надо бежать! Никто, никто не должен найти тебя.
Олеся просыпалась, тихо напевала веселые песенки Любаши, стараясь унять свой страх и снова засыпала. Теперь каждая ночь была похожа на эту. Во снах Олесе виделись обрывки ее детской жизни. А может это снова луна чудит, подкидывая очередной ночной кошмар?
…Олеся смотрит в тихую гладь лесного озера. Видит свое отражение. Только сейчас она маленькая девочка, испуганная, со слезами на глазах. Она поднимает голову и видит вокруг только могучие деревья. Слышит, как щебечут птицы. А потом они смолкают и издалека доносится женский грозный голос. Олеся вскакивает и бежит сквозь лес, не замечая, как ее царапают кусты. А потом дорога. Ровная и прямая, как колосок. А впереди что-то есть. Спасение?..
Олеся уже не могла понять, где ночной кошмар, а где далекое воспоминание. Девушка осунулась и стала нервной. Под глазами у нее залегли черные круги. Олеся ослабла и бывало, что целый день проводила в кровати.
Ну а купца тем временем проводили в последний путь. Народ немного успокоился и началась обычная жизнь. Степан отправил дочь к себе.
-Ты хозяйка там, тебе и порядки наводить. А то работники разбегутся! А я тебе подсоблю. Не переживай, отец не бросит в беде родную дочь! – мужчина потирал руки, понимая, что удача ему улыбнулась и теперь он из простого работяги выбился в люди.
Пришлось Олесе возвратиться в чужой дом, который теперь принадлежал ей. Конечно, Степан сразу приступил к своему плану и установил свои порядки. На правах родного отца, он распоряжался наследством, доставшимся Олесе от мужа-старика. А та не была против. Наоборот, чем больше людей было в доме, тем ей было спокойнее. Однако ночами она оставалась одна. И снова приходили странные сны…
…Олеся видит перед собой разваливающаяся избушку. Лес. Старая ель с надломленной лапой. Огромный камень, на котором сидит черная птица. Плач. Это плачет малыш, которого Олеся держит на руках. Это ее малыш? Это ее дочь? Крохотная. Сколько часов назад она родилась? Олеся начинает петь песню Любаши, но голос дрожит. Дочь плачет. Шепот. Снова шепот. Что он говорит?.. Говорит, что надо немного подождать, ведь все уже случилось…
Теперь сон, где Олеся держит младенца на руках снился ей каждую ночь. А надоедливый шепот из раза в раз повторял, что все случилось.
Целый месяц Олеся маялась от кошмаров. И эту ночь она ждала с содроганием. Ведь на небо снова вышла огромная, полная луна.
-Не стану я одна тут сидеть! – стукнула Олеся по окошку кулаком, — к родителям пойду. И никто меня не выгонит.
Девушка решительно вышла из своего дома. Внутри нее бушевала неведомая сила и злость. Она снова почувствовала себя свободной. Как в день свадьбы, когда высмеяла мужа-старика. Никто не смеет ей слово поперек говорить! Никто не может ей понукать! Она сама за себя решить может.
-Отец! – Олеся распахнула дверь родительского дома, — я сегодня ночевать тут буду!
-Что? – взревел Степан, но тут же осекся, увидев горящие злобой глаза дочери.
-Мама, постель мне подготовь! И душа у меня ноет, ноет, крутится все внутри… Ты колыбельную мне спой, — Олеся металась по избе, сшибая все со своего пути.
-Олеся, что с тобой, доченька? — Любаша схватила дочь за плечи, — что случилось?
-Ничего. Одной мне худо в том доме. А здесь спокойно. А ты, отец, — Олеся повернулась на Степана, — воротить меня обратно не посмеешь. А то утекут из твоих рук денежки. Я всем скажу, что это ты моего мужа погубил. Скажу, что это ты разбойника подговорил. Специально, чтобы добраться до богатства как можно раньше. Совру и глазом не моргну! Скажу, что перед тем, как дух испустить, разбойник мне открылся! Ясно?
Степан испуганно посмотрел на Любаву. Та прикрыла ладонью рот, не понимая, что происходит с их родной дочкой. А та вдруг голову запрокинула и простoнала от боли, будто ее пронзили тысячи острых иголок.
-Больно! Больно, — всхлипнула Олеся.
-Доченька, что с тобой… Степан, беги за лекаркой… Что-то не ладное с нашей Олесей.
…Олеся открыла глаза, когда начало светать. Она плохо помнила вчерашний вечер. Голова снова была в тумане. И тут девушка услышала разговор. Мать, отец и еще кто-то…
-Лекарка, — прошептала про себя Олеся, — это лекарка пришла…
-…Точно говорю, — лекарка чуть повысила голос, — Олеся ребенка ждет! Будет скоро у вас внук или внучка… Ну а за дочерью смотрите в оба. Что-то темное клубится вокруг нее. Да я пока разглядеть не могу. Надо бы мне с ней поговорить, как ей полегче будет.
ПРОДОЛЖЕНИЕ — ЗДЕСЬ