Два года пролетели так быстро, что Вера даже не поняла, куда они делись. В бесконечной пляске будней, для нее светлыми пятнышками были только те дни, в которые ей приходилось присматривать за Денисом или те, когда Роман с семьей приезжал к ней на дачу.
НАЧАЛО — ЗДЕСЬ
С Ликой у Веры сложились ровные, спокойные отношения. Делить им было вроде нечего, но Вера нет-нет, а ловила себя на мысли, что ревнует к ней внука. Денис очень привязался к Лике. Вера видела, что мальчику с ней хорошо и спокойно. И это почему-то не давало покоя, остренькой занозой царапая по сердцу. Она гнала от себя эти мысли, не давая им оформиться в полноценную обиду, не имевшую никакого логического объяснения, но которая нет-нет, а прорывалась сквозь весь здравый смысл, присущий Вериному характеру, и поднимала пыльную бурю в ее душе.
Время шло, Денис рос, а Лика с Романом готовились стать родителями. Вера пыталась радоваться за них, но тревога росла. Что будет, когда у них появится ребенок и семья станет окончательно полной? Как отреагирует на это Денис? Она видела, как внук радуется тому, что у него скоро появится сестра.
— Будет моя девочка! Я ее буду защищать! – Денис, высунув язык от усердия, рисовал очередную открытку для будущей сестренки.
Вера, глядя, как он рисует в рядок кривобокие фигурки, держащиеся за руки, спросила:
— А это кто?
— Вот, смотри! – Денис протянул неоконченный рисунок бабушке. – Это папа, это мама, это Каринка… Она уже родилась, но в коляске. Видишь, мама ее везет? Это я…
В глазах у Веры потемнело. Какая такая мама?! Кого его внук называет мамой? Лику? Но ведь всегда называл по имени раньше! Так почему теперь… мама…
С трудом сдержавшись при мальчике, Вера весь свой скопившийся гнев вылила на Романа, когда тот приехал забирать сына.
— Почему он называет Лику матерью? Кто его научил? Какое право ты имеешь лишать его памяти об Ирине?!
— Да я даже не думал!
— Мне все равно, что ты думал! Я слышала то, что слышала! А потом что будет? Вы и меня вычеркните из жизни Дениса, как и Ирочку? За что? Почему ты так со мной, Рома?
— Вера Владимировна, вы не правы… — Роман говорил тихо, боясь, что закрытая дверь машины, в которой сидел сейчас Денис, увлеченно играя в какую-то игру на планшете, не станет большим препятствием для того, чтобы ребенок услышал лишнее. – Я никогда не давал вам повода думать, что кто-то может заменить для меня Ирину. Лика… Это другое. Совсем другое, поверьте. И то, что Денис сегодня при вас назвал ее так – это меня удивляет не меньше. Дома он зовет ее по имени.
— Скоро у вас появится общий ребенок и что тогда? Будет вам нужен Денис так же, как раньше? Станет ли он родным для Лики, когда у нее на руках будет своя дочь? Мальчик начнет называть ее мамой, а захочет ли она ему стать матерью?
— Она давно ею стала для Дениса. – Роман, наконец, решительно поднял глаза на Веру. – Вы же умная женщина. Все видите сами. Только я не понимаю, почему вы так против того, чтобы Денис был счастлив? Чтобы у него была полноценная семья? Чтобы ему было, кого назвать этим словом? Ведь… — Роман осекся на мгновение, но все-таки продолжил. – Ирину он совсем не помнит. Только по нашим рассказам. Не обижайтесь, ради Бога, но это так. И, когда в садике был последний праздник и мальчики танцевали с мамами, он с такой гордостью сказал всем, что у него тоже есть мама. Лика нужна ему, а он ей. Вера, я прошу, давайте не дадим нашим взрослым обидам испортить все для Дениса. Пусть у него будет то, чего он так хочет…
Вера слушала Романа, но смысл сказанного ускользал от нее. В голове звучал какой-то набат, не давая сосредоточиться, вникнуть в суть происходящего, что-то понять. Она оглянулась на Дениса, сидящего в машине и севшим, совершенно не своим голосом, сказала:
— Ноги моей не будет больше в вашем доме. Дениса приводи в любое время, я только рада буду, но слышать, как он… Это выше моих сил.
Она махнула рукой на то, что пытался еще сказать ей Роман и пошла к подъезду. Глядя на нее, Рома вдруг вспомнил тот день, когда она держала его за руки, сидя на кухне. Он рванулся было за ней, но дверь за Верой уже закрылась, а Денис стукнул по стеклу и открыл дверцу машины.
— Пап, а мы домой скоро поедем?
— Сейчас, сынок… Сейчас поедем. Вот только в магазин нам надо, купить кое-что. Я же поэтому за тобой на машине приехал, а не пешком пришел. А потом домой…
Складывая в тележку продукты по списку, который дала ему Лика, Роман прокручивал в голове разговор с Верой и никак не мог понять, как теперь наладить с ней отношения. Мысли скакали в разные стороны, в голову лезли воспоминания, и притихший Денис, словно что-то поняв, не носился, сломя голову, по магазину, а шагал рядом с ним, держась за ручку тележки.
С того дня Вера и правда наотрез отказалась приходить к ним. Лика, которой Роман рассказал обо всем, постаралась успокоить мужа:
— А я ее понимаю. Она ребенка потеряла. Это для тебя Ира была женой, а ей – ребенком. Мне кажется, хотя может я и не права, конечно, что теперь у Веры такое чувство, что ее дочь обидели. Зло и незаслуженно. И злится она не на нас с тобой, а на жизнь, которая вот так… Просто пока не понимает еще этого. Знаешь, это как в детстве. Когда кто-то пнул тебя больно-больно и убежал, а сделать ты уже ничего с этим не можешь. И догнать не получится, и даже если догонишь, то что? Стукнуть в ответ? Накричать? Все не то.
– Делать-то что теперь, Лика? – Роман смотрел на жену, ожидая хоть какого-то совета.
— А ничего. Дать ей время. Успокоится, а потом можно будет что-то делать. Она все равно сейчас тебя не услышит. Знаешь, как говорят? Перемелется – мука будет. Вот и подождем. Главное, пусть с Денисом общается столько, сколько захочет. Она умная. Ни разу не слышала от него, чтобы как-то настраивала против нас. Даже случайно не обмолвилась, видимо. Так что, пусть пока так. А дальше – посмотрим.
Время, которое Лика предлагала дать, затянулось надолго. Роман пытался поговорить с Верой и так, и эдак, но та не шла на контакт. Она молча забирала внука и отказывала разговаривать на любые темы, кроме тех, что касались непосредственно Дениса.
Но время шло и его целительная сила, которую так хорошо понимала Лика, стала работать и для Веры. Она все чаще ловила себя на том, что больше уже не вздрагивает, когда внук в разговоре называет Лику матерью. Она прислушивалась к тому, как он рассказывает о сестренке и представляла себе эту девочку, которая, как ей казалось, должна была быть похожа на Карину. Ловила себя на том, что хочет увидеть ребенка, чтобы понять права она или нет. Но обида уходить окончательно отказывалась, и Вера снова молчала, когда приезжал Роман. Коротко обсудив какие-то вопросы, касающиеся Дениса, они снова расходились в разные стороны.
Решилось все, как это обычно и бывает, случаем.
Первого сентября с утра шел дождь и Лика тихонько чертыхалась, пытаясь найти непонятно куда засунутый дождевик от коляски. Денис, в нарядной белой рубашке и красивом галстуке-бабочке, который купила ему Вера, нетерпеливо приплясывал у входной двери.
— Мам! Мы опоздаем!
— Не опоздаем, не бойся! Еще есть время! Нашла! – Лика торжествующе вытянула из кармашка коляски дождевик и повернулась к Денису. – Вот скажи, как такое возможно? Я в этот карман раз двадцать заглянула!
— Бывает! – совсем как отец дернул плечом Денис.
— Все! Мы готовы! Побежали! – Лика выкатила коляску со спящей Каринкой на лестничную клетку и заперла дверь. – Как жаль, что папа сегодня работает! Ничего! Мы тебя сфотографируем и обязательно ему покажем.
На линейку они успели вовремя. Дождь закончился, когда они подходили к школе и скоро площадка перед крыльцом расцвела яркими букетами и белоснежными бантами. Лика отвела Дениса к его классу, а потом отошла в сторонку, чтобы не мешать. Стоя почти у самого забора, который огораживал школу, она, вытянувшись на цыпочках, пыталась разглядеть Дениса. Крутя головой по сторонам, она вдруг наткнулась на чей-то внимательный взгляд и вздрогнула. Неподалеку от нее стояла Вера. Лика замерла на мгновение, а потом решительно замахала рукой, подзывая ее.
— Где он? – Вера, подойдя, поздоровалась и тоже вытянула шею.
— Вон! Вон они! Заходят как раз. Такие маленькие по сравнению со старшеклассниками…
— Оглянуться не успеем и наш будет вот так же вести за руку первоклашку.
Они замолчали, думая каждая о своем, а потом Лика повернулась к Вере.
— Мне Карину покормить надо. У нас еще полтора часа до того, как Дениса забирать нужно будет. Может быть… Хотите чаю или кофе? Или борща?
— Борща? – Вера удивленно подняла брови.
— Да. У меня отличный борщ! Вчера варила. Вы же ни разу мой борщ не пробовали… Пожалуйста… — Лика вдруг растеряла все слова, глядя на Веру и боясь, что та откажется.
— А давай… Борща… — Вера кивнула, прислушиваясь к себе. Да нет, вроде спокойно все. Подумаешь, всего-то полтора часа… И уйти она может в любой момент…
Держа на руках Каринку, которую Лика вручила ей, пока готовила еду для дочки и грела борщ, Вера прошла по квартире Романа. Когда-то здесь хозяйничала ее Ирочка… Но теперь все изменилось. Свежий ремонт, новая мебель. Все стало таким незнакомым, почти чужим. Вера толкнула дверь в детскую и замерла на пороге.
— Почему? – голос не слушался ее и получилось какое-то хриплое карканье, вместо вопроса, но Лика поняла, что Вера имела в виду.
— А как же иначе? Ведь она его мама…
Со стены над кроватью Дениса задумчиво смотрела Ирина. Портрет был большим, и Вера разглядела даже маленький шрамик, который остался на щеке дочери после того, как она свалилась с яблони на даче. Вера отлично помнила эту фотографию, которую сделал Роман, когда Ирина только-только узнала, что ждет ребенка. Пару минут Вера молча смотрела в глаза дочери, а потом повернулась к Лике.
— Спасибо…
Крутанувшись, на незнакомых пока руках, Каринка хныкнула, и потянулась к матери.
А спустя три недели, в воскресенье, на даче Веры снова зазвенел детский смех и Денис, пытаясь отобрать у сестры грязное яблоко, которое та подобрала под деревом, возмущенно вопил:
— Бабушка! Она меня не слушается! У нее живот болеть будет!
Лика, ловко перехватывая горячие банки с компотом из рук Веры, смеялась и говорила:
— Оставь ее в покое, Денис! Ничего не будет. А еще лучше, сорви хорошее и вымой его как следует.
— Она такое не хочет, я давал.
— Значит, это вкуснее.
И Каринка безропотно отдавала грязное яблоко подхватившей ее на руки Вере, а потом, прижавшись к ней, слушала, как та рассказывает о папиных розах и о котятах, и о том, что пройдет зима и будет много-много разных ягодок и фруктов, которые нужно будет попробовать. И слушая, сладко засыпала в этих теплых руках, что держали ее так бережно.
— Разбалуете ее, Вера Владимировна, как мне потом тогда спать укладывать? – Лика закатывала банки одну за другой, глядя на дочку, мирно посапывавшую на руках Веры.
— А ты меня зови. – Вера, улыбнувшись, перехватывала ребенка поудобнее. – Зачем еще бабушки-то нужны? Чтобы баловать. Разве не так? А, Денис?
— Точно! И еще, чтобы блинчики печь. Вкусные! Со сгущенкой! – Денис хлопнув себя по губам, переходил на шепот. – Мам, а Каринке уже можно сгущенку?
— Рано пока. Еще немножко и будет можно.
— Ух, и наедимся тогда! Ей понравятся бабушкины блины, я знаю! – Денис, снова забыв о тишине, спрыгнув со ступенек веранды, уносился к отцу, который обрезал деревья в саду. – Пап! Блинчики будешь? Мама сказала, что Каринке потом можно будет, а я сейчас хочу!
И снова в воздухе пахло костерком и грибами. И снова было чисто на душе у Веры. Ведь, так просто сделать все в этой жизни правильно, если, прогнав обиду, подумать хорошенько о тех, кто тебе дороже себя. И все получится. И станет хорошо и свободно. И дышать станет легче, а сон придет спокойный и светлый. И может быть приснится тот, кого так хочется увидеть хоть на миг, чтобы рассказать как дела и спросить, как оно… Там… А потом успокоить коротким:
— Все хорошо у нас. Не волнуйся!
Автор: Людмила Лаврова
