Так и стал Колька Сёмин сыном девичьего учительского полка. Столько о нём не заботились за всю его маленькую и нелёгкую жизнь. Кто-то помогал делать уроки, кто-то приносил пирожное к чаю. Молодые девушки изо всех сил пытались подкормить мальчика.
НАЧАЛО — ЗДЕСЬ
А он был так благодарен им за эту неожиданную заботу, что не доставлял абсолютно никаких хлопот. Тихий и послушный, Колька к весне почти выбился в хорошисты. И только с Вожаком был дружен по-прежнему. Девушки не ругались, видя как он делится своей едой с крупным спокойным псом, который часто ждал его у крыльца. Коля так же обустраивал лежбище для своих друзей и бегал играть с собаками.
А потом в город с проверкой приехал какой-то высокий чин. Попал в поле его внимания и участок теплотрассы. И надо же было неугомонному Глашатаю сорваться на человека в длинном пальто и чёрном костюме. Звонкий лай поднял стаю.
— Что это? — Человек, пачкая блестящие ботинки, бросился к машине. — Убрать! Немедленно! Вызывайте отстрел!
Колька мечтательно смотрел в окно. Солнце пригревало всё сильнее, и, хотя снег ещё лежал на земле, в воздухе уже чувствовался запах весны. Мальчишка мечтал о лете, тепле, рыбалке на маленькой быстрой речке.
— Отец говорил, что сказали не ловить, а отстреливать. — Возбуждённо рассказывал один из Колькиных одноклассников. Мальчик прислушался.
— Мих, а правда, что их них потом мыло делают? — Спросил кто-то. — Кто знает, бывает мыло из собак?
— Фу. — Тоненько пискнул девчачий голосок.
— Кого отстреливать? — Всегда спокойный Колька вскочил.
— Да собак же. Сёмин, ты что? Они комиссию на теплотрассе чуть не покусали. Распоряжение прислали из области. Наверное, уже поехали. У меня отец…
Коля больше не слушал. Сорвался с места и помчался по коридору, едва не сбив с ног учителя математики.
Он бежал, задыхаясь, твердя про себя: «Нет! Нет! Пожалуйста. Не надо!»
Несколько собак уже лежали на земле. Среди них Колька заметил пёструю шкурку Глашатая. Остальные лаяли неистово, не решаясь покинуть укрытие за трубами. Недавно у одной из собак родились щенки, и Старшая Мать закрывала их своим телом. Вожак озирался, понимая, что в этот раз ему вряд ли удастся вывести стаю.
— Не смейте! Не надо!
Юркий мальчишка, вернувшись из рук попытавшегося задержать его человека, бросился к собакам.
— Куда?! — Закричал старший. — Назад! Разорвут!
Но Колька бежал прямо к Вожаку.
— Не трогайте их!
— Не стрелять. — Громко крикнул кто-то.
* * * * *
— Иван Николаевич, у нас ЧП. Ребёнок в собачьей стае. Пацан. Да, отстрел остановили. Откуда я знаю! — Человек кричал в трубку. — Из области распоряжение пришло, что не отлов. Ну я же не глухой. Отстреливать велели! Слышите, отстреливать!
Когда Иван Николаевич увидел заплаканного мальчишку, обнимающего за шею матёрого пса, и сбившихся в кучу рычащих собак, рявкнул, забыв о должности.
— Вашу мать! Как допустили? А если бы мальчик пострадал?!
— Да кто его знает, как он оказался здесь. Оцепили же.
— Значит, так оцепили. Кто дал распоряжение по отстрелу?
— Из области поступило.
— Через мою голову действовать решили? Разберёмся.
— Разбирайтесь, товарищ первый секретарь. Только скажите сначала, что со всем этим делать?
— Мальчик! — Крикнул Иван Николаевич. — Иди сюда!
— Не пойду! — Крикнул Колька в ответ. Собаки залаяли. — Вы собак убьёте.
— Никто стрелять не будет. — Иван Николаевич оглядел стоящих рядом людей. — Я обещаю.
— Я вам не верю. — Мальчишка выглядел совсем маленьким, голос его подрагивал, но он упрямо стоял на своём. — Пусть собаки уйдут. А ещё здесь щенки. Я их сам отнесу, чтобы вы не знали, куда.
— Ладно. — Иван Николаевич махнул рукой.
— Что значит «ладно», Иван Николаевич? — Возмутился стоящий рядом с первым секретарём человек. — Вы знаете, что с вас потом спросят за это?
— Догадываюсь. — Иван Николаевич напряжённо смотрел, с каким трудом мальчик пытается удержать трёх крупных и, наверное, тяжёлых малышей.
— Давай помогу! — Крикнул он.
Собаки вновь зарычали.
— Нет! — Отказался мальчишка. И повторил. — Я вам не верю.
Он уходил, таща в охапке щенков, а следом за ним уходили оставшиеся собаки.
— Надо узнать, что за пацан. — Хмуро сказал стоящий рядом с Иваном Николаевичем старший группы. — Из какой школы. Пусть примут меры.
— Надо. — Вздохнул Иван Николаевич, думая, что у него самого вряд ли хватило бы смелости поступить так, как поступил этот мальчик…
— Куда нам идти? — Колька совсем выбился из сил. Но Вожак, не останавливаясь, бежал впереди, уводя остатки своей стаи подальше от опасного места. Он вёл собак в сторону заброшенного дома, в котором ему уже доводилось прятаться раньше. Там было не так тепло, как у труб, но зато безопасно.
Устроив щенков среди развалин, Колька устало вздохнул.
— Я пойду.
Вожак привычно встал, чтобы идти за ним. Но мальчик остановил его.
— Не ходи. Тебе нельзя сейчас. Вдруг опять найдут.
Пёс послушно остался на месте, глядя вслед уходящему мальчику…
Но сначала нашли самого Кольку. В маленьком городе это несложно, если постараться. Кто-то что-то видел, кто-то что-то слышал…
Результатом таких разбирательств стало лишение Степана Васильевича родительских прав. Колька отправился в интернат, куда Светлана Ивановна, Светочка, ездила его навещать.
В городе потом ещё несколько раз видели крупного пса, приходившего к крыльцу дома молодых специалистов и к школе, где прежде учился Коля Сёмин. Затем он пропал, и никто не знал, куда Вожак увёл свою стаю.
Вернувшись из отпуска, Светлана Ивановна узнала, что Колю забрала из интерната бабушка, та самая тётка, которая когда-то вырастила его маму. Сама Света вскоре уехала из этого маленького сибирского города обратно на родину, а потом, уже выйдя замуж, и вовсе в другое место.
Первому секретарю горкома объявили выговор, а сынишка Ивана Николаевича в тот год получил от отца в подарок щенка самой настоящей восточно-европейской овчарки. Этот подарок навсегда определил судьбу мальчика, ставшего впоследствии проводником служебно-розыскной собаки, а затем и начальником кинологического отделения.
* * * * *
Время летит настолько быстро, что у вчерашних, казалось бы, совсем юных людей незаметно появляются собственные дети, и даже внуки.
— Бабулечка, а дед Мороз придёт? — прыгала вокруг Светланы Ивановны младшая внучка.
— Конечно, придёт, Надюша. Обязательно. Подожди, малышка, звонит кто-то.
— Светочка! — Раздался в трубке голос двоюродной сестры. — С наступающим тебя, сестрёнка! Тебя разыскивали здесь. Ученик твой, Коля Сёмин. Через соцсети нашёл меня! Ты же фамилию сменила, а у меня прежняя. Ты уж не сердись. Я ему твой адрес дам?
— Коля? Неужели? Не забыл, значит. Спасибо тебе, Анечка!
— Мне-то за что? — Удивилась родственница. — Мужчина этот сказал, что тридцать лет тебя разыскивает.
Тридцать лет. Ищет, видать, с тех пор, как самостоятельным стал. Коленька, Коля…
Тридцать первого декабря Надюшка так и крутилась лисёнком в коридоре.
— Дед Мороз! Дед Мороз! — Восторженно закричала она, в ответ на раздавшийся в дверь звонок. Но увидев на пороге незнакомого мужчину, разочарованно вздохнула.
Зато глаза Светланы Ивановны за обликом высокого крепкого человека сразу разглядели щуплого светловолосого паренька.
— Коля. — Прошептала она.
Уже пришёл и ушёл приглашённый для внучки Дедушка Мороз, а дочь с зятем накрывали праздничный стол, а они всё не могли наговориться.
— Если бы не вы, Светлана Ивановна. — Смущённо говорил Николай. — Я, может быть, ту зиму на теплотрассе и не пережил бы. Да и потом, как знать. Ведь настоящим бездомышем к тому времени стал уже. А сейчас у меня семья. Жена чудесная, детей четверо!
— Четверо? Ай, да Коля! Только не всё тогда от меня зависело. Больше от тебя самого. Ты сам не дал себе на дно упасть, человеком остался.
— А я искал вас. — Николай взял её руки в свои. — Одноклассников разыскал. Но никто не знал, куда вы уехали. И Друга искал. Вернулся после армии и приехал. Только не нашёл. Да и понятно. Он тогда уже старый был. Собаки ведь долго не живут.
— А у тебя самого собака есть? — Спросила Светлана Ивановна.
— А как же! — Улыбнулся он. Полез в карман, достал оттуда фотографию. — Тоже Другом зовут.
Светлана Ивановна смотрела, как четверо разновозрастных ребят обнимают большого головастого пса, и тоже улыбалась.
— Похож на того, твоего.
— Есть немного. Только домашний он у нас, залюбленный. Тот Друг бойцом был и защитой. Знаете, вы с ним спасли меня тогда. И я теперь стараюсь, чтобы мои ребята порядочными людьми росли, могли руку протянуть, если надо, и благодарными быть умели. Ну, и, конечно, чтобы животных любили и не боялись, как я когда-то.
— И тебе спасибо, Коля. Ты ведь тоже очень многое мне дал, и многому научил. Ответственности, человечности, смелости, наконец. Я очень рада, что такой человек, как ты был в моей жизни.
— Светлана Ивановна, я специально приехал, чтобы спасибо сказать и поздравить. А теперь побегу. Мои в гостинице ждут. Не мог оставить их в такой праздник.
— Коля, ну так веди их сюда! К нам.
— Нет, что вы, Светлана Ивановна. Это неудобно. Много нас. Да и на ёлку собирались пойти. Ни разу не были в новогоднюю ночь.
Он ушёл. А Светлана Ивановна смотрела, как быстро и твёрдо шагает через двор очень хороший и уверенный в себе человек, и думала о том, что это совсем не новогоднее, а самое обыкновенное чудо. Чудо, название которому — человеческая жизнь.
Автор Йошкин Дом
