1951 год
К участковому прибежал запыхавшийся Аким Шувалов. Михаил Прохорович с удивлением смотрел на мужика.
— Чего тебе, Аким? Опять Петров бабу свою колотит? – спросил он с раздражением. – Сам, чай, никак разнять не можешь и соседа своего унять?
НАЧАЛО — ЗДЕСЬ
— Михаил Прохорович миленький, тут посерьезнее дело, — покачал головой Аким, — на Погодном, говорят, Кудинова видели.
— Какого еще Кудинова? – нахмурился участковый. Дел у него и без того невпроворот, а тут ему про какого-то Кудинова вещает. Кто он вообще такой?
— Как же, товарищ участковый, — с удивлением произнес Аким, — не помните что-ли этого молодого старика, что детей уводил? И Томку нашу еле вырвали из лап его.
Задумался о чем-то Михаил Прохорович. Кудинов, Кудинов, фамилия такая вроде знакомая. А потом вспомнил про инженера Кудинова, что в тридцатых годах был направлен в поселок для восстановления инфраструктуры. Того самого, что строил местный аэропорт, привез сюда жену, а вернувшись с войны, застал пустой дом. Да.. Это он сошел с ума и держал в страхе местных жителей.
— Аким, да помер же давно старик, — произнес участковый, зная, что про старика уже давно никто не вспоминал.
— И я ж думал, что помер, — кивнул Аким, — да ведь ушел на Погодный он. Там люди не знают его в глаза, здороваются с ним, не боятся.
— Был я недавно на Погодном, — задумался участковый, — нет там случаев, чтобы детей воровали.
— И я о том, — согласился Шувалов, — видать, притих, али пришел в себя немного. Поспрошал я местных, говорят из ниоткуда дед взялся. Ходит на кладбищах убирается, где сторожем, где так, рабочим на подмоге. А еще вроде как не помнит ничего.
После этого разговора отправился Михаил Прохорович на Погодный. Расспросил там народ, никто зла от старика не видел. Так как имени он своего не помнил, прозвали его Кириллом.
«Покуда не знает ничего о себе, так и плохого руки не помнят», — решил тогда участковый и не стал Марата-Кирилла задерживать. Да и людей тревожить, вороша старые воспоминания, он не хотел.
А весть о том, что старик сумасшедший жив, все-таки разошлась по поселку. Изредка даже видел его кто-то. Пару раз подходил он к тому дому, где жил много лет назад. Постоял, глядя на то место, будто силился вспомнить что-то. Да так и уходил, видимо, не вспомнив.
Не часто появлялся Марат на дорогах поселка. И всё-таки при его появлении мамки прятали детей, а ребятишкам постарше наказывали бежать куда глаза глядят, если старик рядом.
1952 год
— Большая волна грядет, — сказал Аким Шувалов домашним, — надо бы сумки собрать, туда съестного чего кинуть, да одежду теплую.
— Чего выдумал-то? – с удивлением спросила дочь Валентина. Слыхала она, что много лет назад гигантской волной поселок смыло. Но не застала она того цунами, не родилась еще.
К шторму на море молодые привыкшие были. Порой волна была такая, что заходила вода очень далеко. И всё же знали местные особенность такую, потому и постройки новые сооружали поодаль или на возвышенности. Никто и не боялся волны, в шторм ведь главное на берег не ходить, сиди себе дома, и нет никакой опасности.
А вот старшее поколение прекрасно помнили события, что принесли слезы и боль в каждую семью. Кого вообще смыло, а те, кто уберегся, потеряли жилье и близких. Потому приготовила бабушка Зоя мешочек, в которые сложила все необходимое. Такие мешочки раньше в селе у каждого на выходе стояли. Чтобы в случае чего схватить, да не терять драгоценные минуты на сборы.
***
— Валька, Лешка, Аким! – истошно кричала бабка, что по соседству жила. – Надька, малая наша пропала!
— Как пропала? – всполошилась Зоя. – Куда ж глаза глядели, что потеряли годовалую девчонку!
— Ирка, дочь моя, вышла с подругами лясы поточить, посадила малую на лавку, а как опомнилась, и след Надюшкин простыл, — рыдала старуха, — говорят Марат полоумный ходил опять, опять выглядывал, где чьё дитя забрать!
Побледнела Валентина, в глазах помутнело, как вспомнила она тот день, когда Томку её старик увёл. Ночами не спала потом мать, все за неё боялась.
— Тома, Томочка, — позвала она девчонку, — куда ты запропастилась?
Пока соседская бабка причитала, а Зоя её слушала, Валентина уже выбежала со двора, чтобы дочь свою позвать. Та гуляла с подружкой Тоней и ее младшей сестрой Верочкой.
Нигде не было девчонок. Встревоженная Валентина помчалась к дому, где семья Тони и Веры проживала. Но и там детей не было.
— Тоня сказала, они будут в прыгалки играть на дороге у вашего дома, — растерянно произнесла Татьяна, мать девочек.
Рассказала Валентина, что в поселке опять старый Марат чудит.
Смотрели друг ну друга женщины и думали об одном и том же. Подняли на ноги всех соседей, мужей с рыбного завода вытянули – всех на поиски девочек, что таинственным образом исчезли.
***
— Волна, волна, цунами! – отовсюду слышался истошный крик.
Некоторое время назад жители поселка ощутили сильную тряску, пол ходил ходуном, посуда сыпалась со шкафов. Такой гул слышен был, что жуть брала.
Но семьи пропавших девочек и не думали о надвигающейся волне. Надо было найти детей.
Люди, собрав нехитрые пожитки, бежали к возвышенности, там, где горы скалистые. Не на каждую гору обычному человеку под силу забраться было. Потому кто куда смог, туда и поднялся. Мужики тянули женщин, детей, стариков.
Муж тянул Валентину за собой, но кричала женщина так, что голос её заглушал, казалось, шум надвигающегося цунами. Волна уже смывала ближайшие постройки, один из рыбных цехов и двигалась к дальним строениям.
— Пойдем, — тряс Алексей жену, — не спасемся сами, и дочь не спасем.
— Не пойду, отпусти меня, не пойду! – билась в истерике жена.
Подскочил тут Аким, схватили Валентину муж и отец за руки за ноги и потащили, потому что волна смывала всё и всех, кто находился в низине.
***
Море бушевало несколько минут, но, казалось, все это длилось вечность. Поднявшиеся на скалы люди смотрели на буйство стихии. Рвались вниз матери, но крепко удерживали их руки родственников.
Не сразу решились первые смельчаки спуститься к затопленным домам. На возвышенности люди начали обустраиваться, кормили детей, успокаивали близких.
В волнении среди гула не сразу слышен был крик бабки, что внучку Наденьку потеряла. Но вслед за её возгласом послышались и другие голоса.
— Дети! Вот где наши дети!
За скалой в выемке сидели пропавшие детишки. Родители бросились их обнимать.
— Как вы здесь оказались? — спросила Валентина Тому.
— Нас Марат привёл.
— А где он сам?
— Со скалы прыгнул, — заплакала девочка.
ЭПИЛОГ
Как ухитрился старый Марат увести сразу четырех детей да поднять их на гору, так никто и не понял.
Спасал ли старик детей намеренно, как-то предугадав появление волны, или, думая о Вареньке, вновь искал в них свою дочь, тоже никто не знал. Хотя история эта со временем обрастала слухами, совсем уж далекими от истины.
В тот день волна вновь принесла людям слезы и беды.
Потому много лет еще ставили матери спасенных дочерей цветы на то самое место, где шагнул со скалы молодой старик Марат.
Вновь местным предстояло восстанавливать родной поселок. И с материка подмога пришла, потому быстро продвигалось строительство. Вскоре и не узнать уже было здешние места – так все изменилось.
А вот на том самом месте, где Марат сделал свой последний шаг, камень стоит. И старое поколение до сих пор старика вспоминает, что в тот день детей от волны спас.
Автор Хельга
