— Папа, ты же умный человек! — Стаська смотрел на Михаила с отчаянием.
Хотя какой уже Стаська. Станислав. Станислав Михайлович. Его взрослый разумный сын. А на лице сейчас детская обида, как тогда, много лет назад, когда Михаил не взял его с собой в поездку.
— Папа, ты обещал! — Мальчишка едва сдерживал слёзы. — Обещал, что в следующий раз мы поедем вместе!
— Стаська, родной, мы обязательно поедем. Но не в этот раз.
Поездка предстояла сложная, Михаил должен был встретиться с огромным количеством людей и знал, что не всегда эти встречи могут быть приятными, скорее, совсем наоборот. А зависело от этой его командировки очень много. С кем будут работать зарубежные партнёры: с ним или с Кореневым. Не надо Стаське там быть.
Михаил тяжело строил свой бизнес, добиваясь всего лишь собственной нечеловеческой работоспособностью. Его нельзя было назвать везунчиком, за ним не стояли влиятельные люди, он несколько раз терял почти всё и начинал заново.
И да, Стаське и Маргарите не хватало его внимания. Он любил свою небольшую семью. Кроме жены и сына была ещё Зинаида Савельевна — мать Маргариты. Михаила она приняла, как сына, чувствуя, как недостаёт ему, выросшему в семье дальних родственников, родительской любви. Он платил ей тем же. Между ними сразу установились тёплые и доверительные отношения, и тёща часто гасила в зачатке начинающиеся между молодыми конфликты. Когда родился Стаська, она же стала первой помощницей дочери и зятю. Когда Рита начинала сетовать на занятость мужа, Зинаида Савельевна мягко останавливала дочь.
— У твоих подруг мужья дома, и что? Пиво на диване, по дому помощи никакой, детьми не интересуются. И денег при всём этом нет. А главное, они ни к чему не стремятся.
Михаил никогда не жалел средств на семью. Нехватку времени он компенсировал горячей любовью и привязанностью к жене и сыну и желанием дать им самое лучшее. У Риты и Стаса всегда было всё. Подруги нещадно завидовали Маргарите, за спиной поливая Михаила грязью и намекая на его неверность. Но она только смеялась в ответ. Потому что точно знала: Миша будет верен ей до конца.
Так и случилось. Когда Маргарита заболела, Михаил поднял на ноги лучших врачей, щедро платил за надежду на выздоровление жены, вывел часть средств из активов и уступил Кореневу пару важных сделок, но купить Рите шанс на жизнь так и не сумел.
Зинаида Савельевна, которую впору было класть рядом с единственной дочерью, гладила его по безжизненно сгорбленной спине и приговаривала.
— Держись, Мишенька, держись. У нас с тобой Стаська…
Стаська. Сын тоже переживал смерть матери, но по-своему. Срывался, бунтовал, требовал ещё больше любви и внимания отца. Пока жива была Зинаида Савельевна, она делила с Михаилом бесконечные «двойки» и детские истерики, побеги из дома и визиты в отделение полиции.
Она ушла однажды ночью, когда Стас, умница, спортсмен и отличник, заканчивал третий курс. Ушла тихо, никого не обременяя собой, как жила всегда.
Смерть Зинаиды Савельевны неожиданно подкосила его сильнее, чем он ожидал. Он не хоронил свою мать. Она умерла, когда ему и пяти лет не исполнилось. А к памятнику Зинаиды Савельевны приезжал часто и обязательно с белыми цветами, которые она так любила. Почему-то именно белые. Вот и привозил Рите бархатные красные розы, а тёще тяжёлые лохматые, пахнущие утратой хризантемы.
Раскладывал на чёрном мраморе, гладил рукой холодную гладкую поверхность и шёл не домой, там было слишком пусто, а в бар недалеко от центра на одной из боковых улиц. Садился и пил, как никогда раньше. Раньше он шёл домой. Там ждали пышущий гневом и отрицанием Стаська и Зинаида Савельевна, достающая из духовки ещё тёплую шарлотку.
Теперь Стас почти не бывал дома. Друзья, девушки, ночные клубы. Михаил понимал и не запрещал. Его сын умел видеть границы дозволенного, научился за столько лет. Но самому Михаилу почему-то стало невыносимо возвращаться в пустой дом. Собаку, что ли, завести? Только каково ей будет находиться в одиночестве целыми днями. Лежать, уткнувшись мордой в дорогую лежанку и выть с тоски. Нет, Михаил никому не желал такого.
* * * * *
— Может быть, вы съедите что-нибудь?
Он очнулся и поднял голову. Девушка-официантка смотрела сочувственно.
— Что?
— Вы пьёте много. И совсем ничего не ели. Потом плохо будет.
— А вам что за дело?
— Простите. Просто у меня папа так спился. Мама умерла, его с работы уволили. Он пил и есть почти ничего не хотел…
— Меня не уволили с работы. — Жёстко ответил Михаил. — Я сам себе работа. Девушка, занимайтесь своими делами!
— Алёна. Меня Алёна зовут. А я вас часто здесь вижу.
— Алёна. — Она начала раздражать его. — Идите, Алёна, на кухню!
— Я пойду. Хотите, я повара нашего попрошу, он вам картошки пожарит? Ну, как спецзаказ. Знаете, как он её жарит?
Михаил вдруг почувствовал, как наполняется слюной рот.
— Алёна…
Девушка отступила.
— Давайте вашу картошку.
Он, не верящий в иррациональность прагматик, влюбился сразу. Наверное, слишком долго тосковал без этого ощущения сказки в своей расписанной по минутам жизни.
— Папа, ты же умный человек! — Стас встревоженным хищником ходил по комнате. — Ты что, не видишь, зачем ты нужен ей? Нет, не так. Не ты нужен, а твои деньги! Она — простая содержанка, папа!
— Стас, ты сейчас очень правильно сказал: мои деньги. То есть заработанные мной. А значит, я могу тратить их по своему усмотрению.
— Она обманет тебя, папа! Почему ты не хочешь услышать?
— Стас, меня ни разу не обманули партнёры, ни разу конкуренты, меня Кореневу не удалось обмануть, а ты говоришь про Алёну.
— Это другое. Это бизнес, папа. А здесь затронуты совсем другие принципы. Я не могу видеть, как она ходит по нашему дому.
— Стас, у тебя давно есть своя квартира, сын. Если Алёна так тебя раздражает, тебе совсем необязательно смотреть на неё. Можешь переехать к себе.
— Я тебя одного не брошу!
— Я не один, Стас. — Михаил взял сына за плечи. — Теперь не один. Ты молодой, Стаська. Живи, дыши, радуйся, влюбляйся! Это неправильно, что мы сидим в одном доме, и ты пытаешься заботиться обо мне.
— Но ты же пытался. — Стас беспомощно уставился на Михаила. — Может быть, у тебя это не очень получалось без бабушки, но ты ведь не бросил меня тогда. Несмотря на все мои выкрутасы, не бросил. Знаешь, как я боялся? Мамы нет. Пацаны сказали, что сейчас ты какую-нибудь тётку приведёшь, и я вам не нужен буду. Вот я и чудил, чтобы ни у какой женщины не возникло желания войти в нашу семью.
— Стас, но теперь ты взрослый. Если женишься на своей Диане, у вас будет уже своя семья. Тебе больше нет смысла охранять нашу с тобой.
— А тебя? Пап, иногда мне кажется, чем старше твои родители, тем больше их надо от всего оберегать. Почему так?
— Я думаю, тебе просто нечем заняться, сын. — Михаил добродушно усмехнулся. — Если что, я не откажусь от внуков.
— Диан, он не хочет ни во что верить. — Стас расстроенно откинулся на спинку диванчика.
Они сидели в кафе, и Диана задумчиво помешивала трубочкой свой коктейль.
— А что ты всполошился? Зачем цепляешься к этой Алёне? По-моему, нормальная девчонка.
— Вот именно, что девчонка, Диан. Объясни, зачем ей взрослый мужик? Ведь ясно же, что только для денег.
— Зря ты недооцениваешь своего отца. Михаил Алексеевич — очень интересный мужчина. В него можно влюбиться просто так. Чего ты на меня так смотришь?
Стас подозрительно покосился на девушку.
— Он что, тебе нравится?
— Нравится, конечно. Почему должно быть иначе?
— А я? — Стас медленно поднялся.
— А тебя я люблю. Глупый ты, Стаська. Скажи лучше, как ты собираешься контролировать Михаила Алексеевича, когда мы уедем на стажировку? Вот то-то. Оставь отца в покое.
* * * * *
— Миша, я мясо потушила. Или ты жареное любишь?
— Я всякое люблю, Алён. Спасибо. Только зачем ты возилась? Надо было заказать и всё.
— Не надо! Я в прошлый раз чек видела. Да на рынке даже самое дорогое мясо столько не стоит.
— Экономистка ты моя!
— Не смейся. Я же вижу, как ты устаёшь. Зачем тебе столько денег? Ведь можно просто жить скромнее. Миша, ты можешь хоть немного меньше работать?
— Алёнка, бизнес — это очаг, в который нужно постоянно закладывать топливо. Как только перестаёшь подбрасывать пищу для этого огня, твой очаг угасает, и разжечь его потом ой как непросто. Скажи лучше, почему у тебя целы почти все деньги на карте, которую я тебе дал?
— Да у меня сейчас всё есть. — Оправдывалась Алёна. — В том магазине, куда ты меня отправил, в конце месяца начнутся распродажи. Сейчас там неоправданно дорого.
— Алён, я сам отвезу тебя туда. — Нахмурился мужчина. — Иначе ты так ничего и не выберешь. Это хорошая одежда, правда.
— Я верю. Миша, но ведь есть другие вещи, не те, которые даже надевать страшно. Представляешь, если я вдруг испачкаю платье из этого бутика? Можно я лучше в свой выходной с ребятами из группы в кафе посижу?
— Да пожалуйста, что ты спрашиваешь.
— Хочешь, пойдём вместе?
— Если буду свободен. А вообще, я, наверное, староват для вашей компании, буду всех только стеснять своим присутствием.
— Хватит, Миш. Ты гораздо веселее и моложе, чем некоторые из моих знакомых. Принимают меня, значит, и тебя примут.
— Не факт, Алёнка, не факт. Слушай, я бы хотел, чтобы ты не работала больше. Заканчивай спокойно свою магистратуру, встречайся с друзьями, веди дом. Зачем тебе такая нагрузка? Мне совсем не нравится, что ты возвращаешься так поздно.
— Я не привыкла сидеть без дела, Миша. Но я подумаю. Мне сейчас тоже хочется проводить с тобой больше времени, а так я почти не вижу тебя.
— Вот и подумай. Я не тороплю.
Через несколько дней после этого разговора Стас ворвался к нему в офис взбешённый.
— Папа, ты это видел? Я тебя предупреждал!
Михаил поднял брови.
— Стас, что за нужда отвлекать меня среди рабочего дня? До вечера подождать нельзя было?
— Полюбуйся! — Стас протянул отцу свой телефон. — Пока ты вкалываешь, она развлекается с мальчиками!
— И с девочками. — Михаил тоже протянул сыну свой смартфон, в котором красовались почти такие же фотографии. — Я вчера не смог пойти с ними, так Алёна их мне почти весь вечер присылала. Не знал, что и тебе тоже.
Стас покраснел.
— Ты следил за ней что ли? Не стоит, сынок. Не надо убеждать меня в том, чего нет. Твой отец человек достаточно зрелый, чтобы разбираться в людях.
На свадьбе, которую и свадьбой назвать сложно, так регистрация, хотя Алёна, как положено, была в белом свадебном платье, Стас, улучив момент, шепнул.
— Я всё про тебя знаю, поняла? И не пытайся отца обмануть, не позволю!
— Зачем ты так, Стас? — Губы девушки задрожали. — Люблю я твоего отца, разве непонятно? Да, так бывает. Когда не за деньги любят. Не знал?
— Зубы не заговаривай мне. И не вздумай отца против меня настраивать. Уничтожу.
Алёна отвернулась и торопливо отошла.
— Что ты ей сказал? — Диана испытующе посмотрела на Стаса.
— Так, предупредил…
* * * * *
Приглашение на эту стажировку они с Дианой ждали долго. Михаил, всего добившийся сам, считал, что и Стас должен прикладывать усилия для осуществления своей цели.
— Бизнес тебе перейдёт. — Говорил он сыну. — И твоя задача удержать и развить. А для этого нужны знания. Того, что знаю я, уже недостаточно.
Конкурс был большой. Осложнялось всё тем, что пройти его им надо было вдвоём. И они прошли.
— Поздравляю, сынок! — Михаил искренне рад был их успехам. — Это будет бесценный опыт для вас обоих. Компания крупная, филиалы почти по всему миру.
— А ты? Как ты здесь?
— Стас, опять? Я взрослый человек. В няньках и опеке не нуждаюсь. Что ты заладил, право слово.
Новая жизнь поглотила ребят с головой. Они влились в неё неожиданно быстро и легко, обживаясь на новом месте и обрастая друзьями и связями.
Как-то ночью Стаса разбудил звонок. Он сначала никак не мог понять ничего из слов заместителя отца. Авария, больница, кома.
— Подождите, но я не могу прилететь прямо сейчас. Меня просто никто не отпустит. Я рискую потерять место.
— А это и не требуется. — Устало сообщил его собеседник. — Михаил Алексеевич находится в лучшей клинике. Но вы, Станислав, ему сейчас всё равно ничем не поможете. Я должен был уведомить вас о случившемся.
— Спасибо.
— Стас, что случилось? — Диана смотрела на него с тревогой. — Что за звонок?
— Отец в коме. — Стас провёл рукой по лицу. — Евгений Игоревич сказал, авария.
— Надо лететь.
— Куда лететь? — Разозлился он. — Всё бросить? Мы что, врачи, чтобы вывести его из этой комы?
— Попробуй позвонить Алёне. Может быть, она прояснит ситуацию.
Он никогда не звонил ей. Номер знал ещё с того момента, когда нанимал человека проследить за пассией отца, но не звонил. Нужды не было. Пересилив себя, позвонил.
— Абонент недоступен. Я умоляю тебя, Диана. Да эта содержанка, скорее всего, слилась сразу же, как только всё случилось. Интересно, отец оставил завещание? Надо звонить юристам.
— Подожди, Стаська, Михаил Алексеевич ещё жив. Люди выходят из комы.
— А если он оставил всё этой девице, Диан?
— Ты не о том думаешь сейчас.
— А о чём я должен думать? Вдруг это она подстроила аварию?
— Ты фильмов насмотрелся. Договаривайся с руководством и вылетай. В конце концов, можно запросить вызов из больницы.
ПРОДОЛЖЕНИЕ — ЗДЕСЬ
